Она утерла влажные глаза, спрятала в карман свое сокровище.
– Давай оставим, – согласилась не споря. – Лимом назовем…
– Не знаю, – пожала плечами я. – Но тоже думаю, что ничего плохого.
Они ушли так же, как и появились: скрылись из вида в момент, за один шаг преодолев сотни парсо. Еще несколько таких шагов – и будут в Лар’эллане.
А нам идти и идти…
– Мамочка, – Лара обхватила мои колени и запрокинула голову, глядя снизу вверх, – а хочешь посмотреть на дракона?
Это было странно, страшно и очень интересно. Но больше страшно. Какая мать не испугается, видя, как ее малыши, взявшись за руки, сливаются в одно темное пятно и вырастают в гигантское чудище?
Но чудище было до того прекрасно, до того… Слов не найти, чтобы описать, – сплошной восторг! Огромный антрацитово-черный дракон. Пасть дышит жаром, блестит на солнце чешуя. Вот он расправляет широкие кожистые крылья и легко, словно это исполинское тело весит не больше перышка, даже не отталкиваясь от земли, взмывает вверх. Его тень закрывает солнце, и теперь я не смогу сказать, что глаза слезятся от яркого света. Боги пресветлые, он восхитителен! Он… Они… Маленькие мои, родные, любимые…
И снова сделалось страшно: что ждет их дальше? Ведь не дается просто так подобная сила. Зачем? За что?
– Все будет хорошо, – прошептала я, как молитву. – Все будет хорошо, милые мои.
Ил подошел сзади, обнял за плечи:
– Забавная у нас семейка.
– Обхохочешься, – вздохнула я.
– Все будет хорошо, – повторил он мои слова.
Дракон сделал еще один круг и начал плавное снижение. Не долетев до земли совсем немного, заискрил и стал стремительно таять, превращаясь в невнятную тень. Порыв ветра подхватил клочки тумана и унес, оставив лишь два пятнышка, которые упали в траву, покатились, захихикали, заулюлюкали: и вот уже наши малыши мчатся к нам, раскинув руки, – хватай любого.
Сумрак поймал Лару. Мне попался Дэви.
Упала на колени, обняла, прижала к себе крепко-крепко.
– Тебе понравилось? – кряхтел сын, вырываясь. – Ну, мам, скажи. Понравилось?
– Да, родной.
Что еще мне было говорить? Что, когда дракон поднялся в поднебесье, я вспомнила о том, что это мои дети, и до ужаса испугалась, что они могут упасть? Дома я за сердце хваталась, когда Лара, составив два табурета один на другой, лезла в буфет за сладостями. Я вообще перестала убирать конфеты и фрукты со стола из-за этого. Но ей все равно что-нибудь да нужно было на самой верхней полке…
– Очень понравилось.
Аэрталь щедро поделилась припасами, и теперь можно было организовать сытный завтрак для маленьких драконят. Сейчас как никогда хотелось знать, что я еще что-то могу для них сделать. Так невыносимо было думать, что теперь они обойдутся без родительской опеки и я стану им не нужна. Наверное, и Иоллара посетили подобные мысли: не зря же он так старательно умывал детей у ручья, долго оттирал платком какое-то пятнышко на лбу у Дэви и приглаживал растрепавшиеся волосы Лары.
За завтраком тревога немного схлынула. Малыши, за обе щеки уплетавшие эльфийские деликатесы, вновь казались самыми обыкновенными детьми, а не неведомыми могущественными созданиями. Ведь могущественные создания не хватают мясо руками, не болтают с набитым ртом, не чихают от запаха незнакомых пряностей и не кривятся при виде сыра с плесенью.
Но, когда Дэви, сыто икнув, вытер руки прямо о штаны, я для порядка строго погрозила ему пальцем, а потом этим же пальцем поманила к себе.
– Расскажи мне, как это? Быть драконом, летать…
– Хорошо, – улыбнулся он. – Радостно.
– Давно вы так делаете?
– Нет. Мы раньше не знали, что умеем. А потом само собой получилось. Это не тяжело. Нужно только представить, что ты дракон: большой такой, с крыльями. Думать, какие у тебя лапы, как ты ими ходишь. Какие крылья, какой хвост… Хочешь попробовать?
– Я? – Я растерялась. – Не думаю, что получится.
Но после его слов избавиться от навязчивой идеи уже не получалось.
Представить, какой я дракон. Какие у меня лапы, какой хвост. Крылья! Огромные, такие, что под одним десяток солдат без труда укроется от солнца в полуденный зной… О боги, когда уже я избавлюсь от навеваемых войной ассоциаций? Зачем мне десяток солдат под крылом?
Продолжать путь на драконе было бы быстрее, но мне было тяжело абстрагироваться и провести четкую черту между малышами и крылатым ящером. Лучше я сама их понесу. Впрочем, топали они уверенно, хоть и не очень быстро, что делало наш поход похожим на семейную прогулку.
Ближе к полудню устроили привал. Снова умывали своих непосед, снова кормили. Потом постановили, что юным путешественникам необходим дневной сон. Но, вместо того чтобы просто уложить детей, сами попадали рядом, обняв, я – Лару, а Ил – Дэви, и задремали, счастливо и беззаботно, словно в самом деле отправились с детьми на пикник за город, не озаботившись даже охраной.
Но не больше чем через десять минут я проснулась. Сопела под боком дочурка. Сумрак и Дэви совершенно одинаково улыбались во сне. А я не могла отделаться от странных мыслей.
Попробовать? Представить себя не маленькой, тщедушной человечкой, а огромным драконом, исполненным мощи, величественным и прекрасным? Так просто, казалось бы… И так сложно.
Отойдя от спящих, я отыскала в зарослях лещины ручеек и, став на четвереньки, опустила в воду горящее лицо… Вот интересно, ходить на четырех лапах – это так же, как и на четвереньках? Тогда это, наверное, неудобно. А крылья – это руки? Ими надо махать, чтобы взлететь? А если нужно что-то взять передней лапой? Тогда получается, что передние лапы – это руки. А как же тогда крылья? И хвост еще… Что делают хвостом? И как? Понятия не имею, как им управлять. Так же, как вилять задом? Попробовала… Хм… Я и задом-то, оказывается, вилять не умею. Зато я могу выпустить клыки и отрастить когти. Может, получится так же расправить крылья? Представить, как они раскрываются у меня за спиной, широкие, перепончатые. Как, натягиваясь, ловят ветер, словно паруса. А воздух становится водой, и, загребая его и отталкиваясь, можно плыть…
Нет, не то. Дракон летит не так. Он не гребет, тяжело и натужно. Воздух подхватывает его и сам несет туда, куда прикажет повелитель стихий. А крылья… Они не руки, они – крылья! Они обнимают небо. И ими не машут, ими гладят игривый ветер. А массивное тело обретает легкость пушинки, устремляясь вверх. Высота кружит голову, отражается в каждой чешуйке солнце, и все внизу кажется таким маленьким и незначительным в сравнении с зовущей вышиной: крохотные деревца, извивающаяся змеей речушка, озерцо с монетку…
Ой, мамочки… Ил, Дэви… Кто-нибудь… Я высоты боюсь!
– А-а-а-а!
Вопль вышел жуткий. Еще бы – с такой-то пастью! Самой захотелось закрыть уши руками, но рук не было. Были лапы, которые я испуганно поджала, осознав себя на запредельной высоте. Были крылья, которыми я теперь в панике била по воздуху. И хвост… Боги пресветлые, хвост!
На миг забыв бояться, я вывернула шею, чтобы получше рассмотреть новоприобретенную часть тела, не удержала и без того зыбкого равновесия, несколько раз перевернулась в воздухе и камнем полетела к стремительно приближающейся земле.
– А-а-а… У-ах! – В последний момент мне удалось выровняться, снова расправить крылья и набрать высоту.
Потрясающе! И, кажется, я поняла, зачем в полете хвост!
Мир виделся теперь иначе, он словно стал больше, шире. И этот мир был прекрасен! Деревья, речка и озеро мелькали внизу, вверху сияло солнце и шарахались в разные стороны перепуганные птицы. Шумел ветер. Пела душа.
Немного покружив над долиной, я выбрала место для посадки у озера, чтобы рассмотреть себя в отражении на водной глади, и осторожно приземлилась на лапы. Нет, это вовсе не походило на ходьбу на четвереньках. Ноги были ногами, и, если не пытаться понять, как синхронизировать движение всех четырех, а просто идти, доверившись инстинктам, выходило совсем неплохо… Но на берегу я все же споткнулась и с размаху бултыхнулась в воду. Тут же захотелось влезть целиком и поплавать, но я сдержалась, вспомнив, зачем я тут. Отряхнулась, дождалась, пока уляжется рябь, и осторожно вытянула над водой шею.
Ну и морда! Я недовольно кривилась, и на жуткой роже вдобавок к огромным глазищам, колючим наростам-бровям и широким ноздрям обнаружилось два ряда зубов с выдающимися клыками. Разве что окрас симпатичный – не черный, как у малышей, а серо-стальной. В остальном же – полный ужас.
Стукнув по воде лапой, я раздраженно сплюнула в сторону… И кусты на берегу ярко вспыхнули. Демоны! Не хватало еще пожар устроить. Дунула на это безобразие что было мочи, и огонь разгорелся еще сильнее. Вот же напасть!
Покуда пламя не перекинулось на росшие поблизости деревья, решила затоптать его ногами… лапами. Невысоко подлетев, опустилась в эпицентре возгорания, усиленно давя прогоревшие кустики, время от времени то крыльями, то хвостом сбивая упорно не сдававшийся огонь. Подошедшее к озеру семейство заметила не сразу. Ил держал за руки детей, и все они глядели на меня с одинаково ошарашенными лицами. Оно и понятно: не каждый день встретишь полоумного дракона, скачущего по пепелищу.
