«Влюблен в Хенгеду – и хорошо: значит, мне докучать не станет».
Рунда показалась ей городом мрачноватым, несмотря на обилие цветов в ухоженных палисадниках, нарядные обережные орнаменты на беленых стенах и красно-зеленую черепицу на крышах. Повсюду благолепие и порядок, но почему-то тебя преследует навязчивое ощущение безысходной печали, бесполезности, безнадежности.
На привокзальной площади царило оживление, и вот тут-то было хуже всего.
– Смотри! – потрясенно выпалил Дирвен.
– Вижу.
Среди встречающих столичный поезд преобладали худощавые бледные личности в долгополых плащах – и это были вовсе не люди. Их лица обрамляли длинные белесые бакенбарды, которые шевелились, словно щупальца хищных морских полипов, а безгубые рты напоминали темные щели.
Двое из них подхватили под руки старика с трясущейся головой, приехавшего вместе с крепко сбитой моложавой теткой, и повели по улице прочь от вокзала. Тетка угрюмо и цепко поглядела им вслед из-под капора, украшенного зелеными матерчатыми цветами, с явным облегчением шумно выдохнула и вразвалку направилась к харчевне.
Еще двое двинулись следом за грустной женщиной, которая брела по улице с таким видом, словно ей безразлично, куда идти. Пшоры не отставали, деликатно выдерживая дистанцию в несколько шагов, беловатая поросль на их снулых лицах возбужденно колыхалась.
– Мне сейчас станет дурно, – процедила Хеледика, содрогнувшись от омерзения.
– Мне тоже, – с неожиданной детской прямотой отозвался ее спутник. – Какая у них тут засада… И заметь, здешние магические патрули эту погань не трогают, даже от вокзала не гоняют! Доставай клубок.
– Погоди, до окраины дойдем.
За окраиной и за полосой огородов начинался Глазастый лес – старый, дремучий, опасный, зато не имеющий ничего общего с людскими печалями.
Если бы кто-нибудь спросил, одобряет ли Шеро Крелдон эту затею, он бы высказался категорически против. Нарушение зарока, пусть даже по-мелкому, чревато отдачей, уж магам ли этого не знать. Вдобавок сам по себе прожект под условным названием «Двери на замок» представлялся ему крайне рискованным и ненадежным. Но никто из достопочтенных мнением Шеро не интересовался.
Только и оставалось сидеть в углу, сцепив пальцы на объемистом, как у чворка, брюхе, и мрачно слушать прения.
– Его артефакты и библиотека должны быть незамедлительно приняты на хранение представителями Ложи, с составлением подробной описи в нескольких экземплярах. В Лярану отправим летучее подразделение, официальная версия – в рамках, э-э, устного соглашения о военном присутствии, достигнутого с коллегой Тейзургом незадолго до его исчезновения.
– И особливо кофейный склад взять под охрану! Руки-то у всех загребущие…
«Не только у нас», – мысленно дополнил Крелдон.
– На этом складе должны висеть магические светильники дивной красы, – припомнил с мечтательным выражением на сухоньком лице достопочтенный Робелдон. – Хвалился он, когда их показывал: китонскими мастерами по его собственным эскизам изготовлены, мол-де у него все должно быть прекрасно – и опочивальня, и склад. Надеюсь, коллеги, никто не станет возражать, если я приберу эти светильники на сохранение?
– А я мог бы позаботиться о заморском ковре, который он сторговал у аснагисского купца в начале весны, – предложил достопочтенный Гривьямонг, алчно сверкнув заплывшими глазами.
– Да и мебель его, коллеги, нельзя без присмотра оставлять, иначе растащат без зазрения совести. Есть там одно знатное креслице, обитое шкурой иномирского зверя хавлашмыра… Будем считать, коллеги, что это мой вклад, так сказать, моя доля.
– А я тогда, с вашего позволения, заберу шторы китонских шелков…
«Не успели от него избавиться, а уже делят его имущество, – удрученно подумал Шеро Крелдон. – Ровно мародеры какие…»
Сокровенный Круг Светлейшей Ложи принял решение выдворить Тейзурга из Сонхи. Не убить, не покалечить, не околдовать, что было бы вразрез с клятвой, которую он стребовал в обмен на свою помощь в решении мезрийской проблемы, а всего лишь изгнать. Вернее, не пустить обратно, когда он в очередной раз куда-нибудь отправится Вратами Перехода – потому и «Двери на замок».
Надо сказать, поводы для заговора у достопочтенных были, ибо достал их коллега Тейзург до самых печенок. Во-первых, беспрецедентный конфуз на Великом Светлейшем Собрании, осрамивший Ложу перед иностранными гостями, не говоря о разорительных для казны ремонтно-восстановительных работах в Пергамоне. Учинил сие безобразие первый амулетчик Ложи, но кто его на это спровоцировал, застращав неудобно сказать чем?
Во-вторых, скверно то, что Тейзург повадился вмешиваться во внутренние конфликты Ложи. Похитив у похитителей Зинту Граско, он тем самым подтолкнул Сокровенный Круг к необратимым действиям. Сочтя, что зарвавшиеся участники этой авантюры уморили лекарку под дланью Тавше, архимаги их примерно наказали: отправили в Накопитель. А после выяснилось, что госпожа Зинта жива-здорова, и коллега Эдмар все это время ее прятал. Вот таких курбетов допускать не следует, это смерти подобно. Даже если организация, чего уж там, сущий гадючник, пока все решается между своими – ей ничего не угрожает, но если начинаются влияния со стороны, жди развала.
Сотворить заклятье надо в тот самый миг, когда Тейзург покинет Сонхи через Врата Перехода. Согласно теории, изложенной в засекреченном старинном трактате, оно его тотчас настигнет и на энный промежуток времени лишит способности гулять из мира в мир. Он после этого не сможет ни открыть свои собственные Врата Перехода, ни воспользоваться чужими. Так и останется в мире, который лежит за порогом, – до тех пор, пока заклятье не рассеется.
Оно не вечное, это один из его минусов. Другой минус – то, что необходимо подгадать момент: в первые секунды, как объект шагнул за порог, а Врата еще не успели закрыться. Ни раньше, ни позже, иначе не подействует. И, наконец, третий минус – силы оно требует немерено, в особенности для такого непростого клиента, как коллега Тейзург. Придется работать всем Сокровенным Кругом в полном составе, с участием большого числа кормильцев, которые обеспечат неограниченный приток силы из Накопителей.
Ответственным за соблюдение конспирации, за безопасность достопочтенных заговорщиков, а также за сбор информации о передвижениях и планах коллеги Тейзурга назначили Шеро Крелдона. Кому «светильники дивной красы», а кому все шишки в случае провала.
Воздух в подземелье у джуба был затхлый, словно в склепе, вдобавок к нему примешивался крепкий запах человеческого пота. К низким сводам лепилось несколько шариков-светляков, тускло-желтых с прозеленью, для людских надобностей ненадежных, как и все, что наколдовано волшебным народцем. Когда хозяин, которого звали Кармукул, выходил из помещения, шарики гасли, но Суно достал из кладовки магическую лампу, которая таких фортелей не выкидывала.
Вместо постелей ворох тряпья на полу. Утвари почти нет – зачем она джубу, который обедает ползающими по стенам мокрицами, пауками, жуками и мелкими ящерицами, хватая их своим длинным хоботком? Маг с амулетчиком получали пищу и воду от алендийских коллег через кладовку.
Кармукул время от времени отлучался, чтобы проверить, нет ли поблизости ищеек, которые могут помешать Игре. Целебное ожерелье его не интересовало, до царицы Лормы ему не было никакого дела. Главное – нескончаемые партии в сандалу с наконец-то обретенным достойным противником. Стук кубика, сопутствующие заклинания, передвижения лакированных деревянных фигурок по замысловато раскрашенным доскам. Суно тоже играл с долей энтузиазма, настроение у него было приподнятое: Зинта нашлась, и с ней все в порядке, а Фроклет со своими людьми на днях доберется до Гунханды. Задание, можно считать, выполнено, эта демонова командировка скоро закончится… Однако расслабляться раньше времени не стоило: бывает, что неприятности тебя настигают как раз под занавес.
Казалось, лес смотрит на них сразу со всех сторон – с колючих лап громадных мрачных елок, из раскидистых крон лиственных деревьев, из гущи высокой темной травы, среди которой попадалось множество синих, лиловых, розовых, желтых, белых цветочков, мелких, как рисовые зернышки. Неспроста его называют Глазастым. Глаз тут хватает – и птичьих, и беличьих, и еще всяких разных.
Несмотря на свою врожденную ловкость, Хеледика то запиналась о присыпанный хвоинками торчащий корень, то оступалась в ямку, то влипала в почти незаметную паутину меж кустов орешника. Магическую ловушку она бы почувствовала – но это было не волшебство, а здешняя жизнь.
В настоящем лесу она была всего-то второй раз после своей прошлогодней вылазки к Лилейному омуту в Ларвезе и ходить по чащобам не умела. Лучше бы ей шагать впереди, чтобы не выпускать из поля зрения клубок, который дороги не разбирает, но она в конце концов сдалась и уступила место Дирвену. Условились, что в случае чего тот сразу поймает путеводный артефакт. Главное, чтобы клубок не закатился в овраг или, еще хуже, в озерцо из тех, что потаенно блестят в космах травы и под вздыбленными заплесневелыми корягами.
