С холма спускались не торопясь, не разгоняли лошадей. И скоро оказались уже у самого подножия, где дорога огибала небольшой пруд, в котором разводили рыбу для княжеского стола, и где не разрешали рыбачить посторонним.
– Мы уже дома, а ты чего-то всё опасался… – сказал Дражко.
– Моя служба такая, княже, чтобы всего опасаться, – Власко склонил голову. – Лучше четыре раза проявить осторожность, чем один раз ею пренебречь…
Дражко усмехнулся, и, с улыбкой на усах, обернулся в сторону холма, чуть потянув повод, и потому слегка развернув и лошадь, и сам развернувшись, и в это время рядом с ним со свистом пролетела стрела. Не обернись он, не сдвинься конь чуть в сторону, стрела попала бы Дражко в спину. Князь-воевода, как опытный воин, сразу определил место, откуда стрела вылетела, поднял коня на дыбы, разворачивая, и молча ринулся вверх по дороге. Власко ударил своего коня пятками, и помчался не по дороге, а через луг, по берегу пруда, чтобы срезать угол и не дать возможность стрелку бежать другим путём. Но при этом сам подставлял себя под следующий выстрел, поскольку оставался на открытом месте.
Дражко сразу понял маневр юного разведчика, и потому сам тут же свернул с дороги, и поскакал через лес. Здесь преимущество было в том, что Дражко, свернув с дороги, оставался за деревьями невидимым. Но маневр Власко всё же обеспокоил князя-воеводу, привычного иметь дело со своими стрельцами, которые без проблем снимают любого всадника на бегу самой быстрой лошади. Наверняка неведомый стрелок пожелает обеспечить себе возможность отхода хотя бы в одну сторону. И выберет ту цель, которая отчётливо видна ему. И потому Дражко гнал коня что есть силы, чтобы как можно быстрее догнать того, кто стрелял, и отвлечь его внимание хотя бы топотом своего приближающегося коня, заставить торопиться, а от торопливости рука и глаз теряют при выстреле совмещение.
И скоро он, в самом деле, услышал впереди конный топот. Копыта гулко стучали по камням тропинки. Стрелок пытался сбежать. Что стало с Власко, князь-воевода не ведал, поскольку лес скрывал его и от преследуемого, и от юного разведчика. Конь Дражко топот тоже услышал, и, как всякий боевой конь, раззадоренный скачкой, яростно заржал. Боевые кони не любят, когда их обгоняют, и всегда возбуждаются от преследования. И, несмотря на то, что на Дражко были не слишком лёгкие доспехи, конь нёс всадника легко и быстро. Расстояние, судя по стуку копыт, стремительно сокращалось. А через пару минут спереди раздался какой-то крик и треск кустов.
– Сюда, княже… – донёсся до воеводы голос Власко. – Сюда…
Дражко протаранил крупом коня кусты с комьями не растаявшего в тени ночного снега, и выскочил на пересечение двух троп. Юный разведчик умело просчитал все возможности отхода убийцы, и сумел подоспеть как раз, когда тот пересекал небольшую поляну. Даже меч вытащить у Власко времени не было, и он просто сбоку таранил своим конём коня беглеца, и сшиб их обоих ударом корпуса. А потом уже и сам спрыгнул на человека, пытавшегося, за неимением меча, отбиться от нападавшего луком. На то, чтобы наложить стрелу на тетиву, у лежачего тоже времени не хватало.
Князь-воевода появился на месте схватки как раз в тот момент, когда Власко выхватил меч, и просто перерубил лук, заменивший дубинку, и тут же наступил противнику на грудь, угрожая ударить по рукам, если тот не опустит руки.
Дражко осадил коня, подняв его на дыбы.
– Вяжи его! – снял верёвку с луки своего седла, и протянул разведчику.
Власко ловко затянул петлю на обеих выставленных вперёд руках. Дражко взглядом проверил – не развяжется!
– Кто тебя послал? – спросил грозно и с презрением.
Только сейчас он рассмотрел убийцу внимательнее. Человек лет тридцати с небольшим, черноволосый, кудрявый, чуть-чуть с выпученными глазами, телом крепкий, жилистый, смотрел озлобленно, но без страха.
– Я сам себя посылаю… – ответил пленник с непонятным акцентом.
– Повесь его! – распорядился Дражко.
– Допросить надо бы… – предложил Власко. – Или к Ставру отправить, или к Ерохе… Чтоб повторения не было. Кто одного послал, тот и другого отправит…
Зло усмехнувшись, Дражко взял в руки верёвку, и прочно привязал к задней луке своего седла.
– Поймай его коня, и приезжай ко мне в дом, – распорядился князь-воевода, и ударил своего скакуна пятками. Благородное животное резво взяло с места в карьер, потянув за собой на верёвке пленника. Тот сначала попытался бежать, подпрыгивая и прихрамывая, потому что сильно ударился при падении, но скоро споткнулся о корень, высоко выползающий из-под каменистой тропинки, и упал. Дражко не замедлил бега коня, зная, что каменистая тропинка кончается, дальше пойдёт песчаный берег пруда, и там пленник не разобьётся насмерть, хотя обдерётся о примороженный песок в кровь….
* * *
Власко с заданием справился быстро, и намеревался было догнать Дражко, но второй конь не хотел без всадника скакать быстро, и постоянно дергал за повод. Догнать не удалось. Но, когда Власко въехал во двор, князя-воеводы там уже не было, только два княжеских дружинника на глазах отрока связали окровавленного пленника какими-то своими узлами, и сразу выехали вместе с ним в сторону города. Пленника повели между двух лошадей, наставив на него копья.
У юного разведчика приняли коней слуги, предупреждённые о его приезде, и провели в дом, где велели ждать. Ждать пришлось долго, Дражко всё не показывался, но Власко понимал, где находится и кого ждёт, и потому сидел молча. Впрочем, у него было занятие. Разведчик прихватил с места короткой схватки разрубленный пополам лук пленника и несколько стрел, что были прикреплены к седлу без тула, простой связкой, и внимательно рассматривал их. За этим занятием и застал Власко князь-воевода.
– Что интересного нашёл? – поинтересовался, войдя в горницу.
Дражко выглядел слегка расстроенным, лицо от возбуждения покраснело, усы шевелились сердито. Но он явно своего расстройства показывать не желал, и потому говорил быстро, словно отвлекая собеседника от разглядывания своего лица, а себя разговором отвлекая от каких-то дум.
– Лук, княже, рассматриваю… И стрелы вот…
– Я тебя, Власко, поблагодарить хочу. Ты меня спасал, а я, как слепой телок, только мычал что-то… Впредь осторожнее буду… А сам-то ты, куда ж под стрелы полез?.. Разве ж нужно так выставляться, когда по лесу можно догнать…
– По лесу могли бы и не успеть, будь у него конь на ногу полегче… Хорошо, что конь у него плох… А подставляться… Стрелец он никудышный, это я сразу понял, как он в тебя не попал… И в меня, решил, не попадёт. Я коня в рваный бег пустил. Он два раза стрелял… Не попал… Да, с таким луком, попадёшь разве…
Дражко сам взял в руки лук. Лук явно не славянский. Может быть, с таким и можно отроков обучать, но для мужчины он должен быть, судя поизгибу излучины, слабоват в натяжении, да и тетива простая, верёвочная, которая долгой стрельбы не выдержит, а под зимними дождями вообще сразу промокнет и разлохматится. Не только вои в княжестве, даже славянские охотники оружие себе обычно подбирают посильнее.
– Да, лук, в самом деле, мало на что годится…
– И стрелы коротковаты… – подсказал Власко. – Такие летят криво.
– И стрелы… Даже у аваров длиннее… А лук похож на аварский… Но… Не знаю, что и сказать… Так, кто, думаешь, он? Может, сакс?
– Не знаю, княже. Не берусь судить. Лицом на сакса не похож. Черняв больно…
– Эделинг Аббио тоже черняв… Хотя, лицо не такое… Кто ж он?
– Я бы за грека принял…
– Много ты греков видел?
– Немного, но видел… Тоже чернявые…
– У этого ноздри наружу… У греков не такие. У греков носы увесистые, под кулак просятся.
– Может, хозарин?
– Вот это ближе… У Ерохи ноздри такие же… Но я хозар мало видел. Не могу определить. Ладно, Ставр разберётся. Я приказал его к Ставру доставить. Если Ставра не найдут, пусть Ерохе в подвал отдадут. Хозарин с хозарином легче язык найдёт, и нам больше скажет…
– Ставр разберётся, – согласился Власко. – Ероха не сможет… У этого человека глаза без страха… Не сможет Ероха…
– Ладно! К нашему пленнику потом вернёмся. А что касается греков… Я хотел тебя одной женщине показать… Гречанке… Но она сегодня не в настроении, – князь-воевода внезапно опять покраснел. – А можешь ты, Власко, про человека что-то сказать, его не видя?
– Не всегда, княже… Порой получается… Только предмет какой-то надо… От этого человека. Хоть что-нибудь…
Дражко вытащил из кармана, и положил на стол гребень из изузоренной северной кости.
– Это подойдёт?
– Подойдёт. Прикажи ковш воды принести.
Дражко отошёл к дверям, чтобы отдать приказание, а Власко опять взял в руки разрубленный им лук. Принялся уже не рассматривать, а осторожно ощупывать. И даже глаза закрыл, ощупывание продолжая вслепую. Прервал это занятие князь-воевода Дражко, который вернулся с расписным ковшом, полным чистой воды.
