В нашем кругу тоже проходило совещание.
– Кто их сюда звал? – возмущался Димон.
– Зачем они вообще сюда явились? – поддержал его Вован. – Что им от нас надо?
– Что? Что? – ответил я. – Вы посмотрите на них. Судя по всему, они свой мир уже загадили. И наш хотят сделать таким же.
– Значит, им наш мир понравился? – задумчиво проговорил Димон.
– Понравился? – переспросил Вован. – Так давайте испоганим его. Воздух чистый? Испортим. Чем? Ну, тут насколько хватит фантазии. Можно добавить радиации, вирусов, мутантов разных, – начал фантазировать Вован.
– Ага, натравим на них «кладовочку» Хортуса. Так они сами пощады попросят, – поддержал его Димон. – Хорошо бы еще кислотный дождичек устроить, но с этим немного сложнее, хотя если выделить полянку, которую не жалко…
– Эй, эй, эй! – Я попытался остановить бурную фантазию моих приятелей. – А запасной мир для нас вы уже приготовили?
– Ну, стратег, а у тебя есть план? – Братки вопросительно смотрели на меня.
– Есть ли у меня план, спрашиваете вы? Есть ли у меня план? Конечно, у меня есть план! – Мысль лихорадочно заработала. Я должен что-то придумать. – Их нужно деморализовать и…
– Уничтожить! – закончил за меня Димон. – Может, их разделить? Поодиночке у них боевой дух быстро иссякнет. Мы их вымотаем физически и духовно.
– Не духовно, а психически, – поправил его Вован.
– Да не психически, а психологически, – вставил умный Филимон.
– А потом добьем их, измученных и уставших, – поддержал его Вован. В глазах его горел почти адский огонь. – Димон, есть идея. Пойдем-ка. Будет им атака… психическая!
– Мне не послышалось? Про атаку, про психическую? – раздался голос за нашими спинами откуда-то сверху. Это был Кассио, дракон Хортуса, и у него, конечно, тоже была идея.
– У меня дядька двоюродный есть – дядя Гоша, в бой рвется, – сказал Кассио, – на супостата.
– Дядя Гоша? – заинтересовался я. – Странное имя для дракона.
– Так ведь он же Змей Горыныч, – сказал Кассио. – Тот же дракон, только трехголовый. Горыныч, он же Гора, он же Гога, он же Гоша. Дядя Гоша!
– Точно! Плюнет огнем пару раз, – восторженно сказал Филимон. – Будет вам атака… психическая.
– Психическая? Ну хрен с ней! Давай психическую! – процитировал я Чапаева и задумался (с моим-то воображением): «Интересный может получиться сюжет».
* * *
Его Солнцеподобие сидел за своим новым огромным столом из красного дерева в своем новом зеленом кабинете и рассматривал древний манускрипт. Это был кусок пергамента, свернутого трубочкой. Профессор Гапт датировал его 3275 годом. Он был найден в тайнике стены кабинета во время ремонта. Резиденция Его Солнцеподобия переехала в этот замок недавно, после того как опальный генерал Аббас после неудачного переворота взорвал себя вместе со своим, вернее, теперь уже Его Солнцеподобия замком.
Прочитать этот документ диктатор не мог. Слишком много незнакомых знаков. Профессор называл их рунами. Его Солнцеподобие нутром чуял, что этот манускрипт таит в себе очень важную информацию. «Ну и как его прочитать? – думал он. – Начать изучать древние языки? Не диктаторское это дело. Привлечь профессора? Так его после этого придется убить! Да, но кто тогда будет читать следующий найденный артефакт, если (нет, когда!) таковой найдется?» Диктатор вздохнул, потянул было руку к переговорному устройству, чтобы нажать кнопку вызова прислуги, но вспомнил, что теперь это не модно – винтаж видите ли, взял со стола золотой колокольчик и позвонил в ожидании адъютанта.
* * *
Отвлеклись мы от тарелочки, когда кто-то показался на горизонте. Двое коммандос идут к нам на помощь? Нет, это мои братки. Видимо, это и есть идея Вована. Для торжественности момента не хватает только подходящего бодрого музыкального сопровождения. Да… они постарались: боевой раскрас, повязки, как у ниндзя, на стриженых головах, где-то раздобытый камуфляж. Правда, для коммандос оружия маловато. Выпиленные из фанерок и раскрашенные автоматы, затруднюсь сказать, какой марки, дополняли их бравый вид. Мои доморощенные боевики, разглядывая друг друга с братской любовью, поправляют «братскую» амуницию.
– Димон, нож нужно держать в ножнах, – заботливо сказал Вован, – а то можешь порезаться.
– За собой следи, – проворчал, засмущавшись, Димон, – у самого нож, наверно, не точен. Даже если захочешь – не порежешься.
– А это что? – спросил я, проведя пальцем по щеке Вована, рассматривая следы угля на пальце и кусая губы, чтобы не рассмеяться, – это и есть ваша идея? А пушки деревянные потому, что атака психическая?
– Где же мы тебе настоящие пушки найдем? – пожал плечами Димон. – Для психической атаки и такие сойдут. Надеюсь, до ближнего боя не дойдет, а издали от настоящих не отличишь. А идея вот в чем… Шварца в хищнике помнишь? – спросил Димон.
– Ну? – поднял я брови.
– Представь себе: идешь ты по незнакомому лесу, вооруженный до зубов, – в лицах начал рассказывать Димон, иногда перебиваемый восклицаниями Вована. – Озираешься по сторонам, всматриваешься в неизвестность, и вдруг прямо на тебя летит подвешенное на лианах бревно, утыканное огромными иглами. – Я охнул и инстинктивно отпрянул. – Допустим, ты успел увернуться, – я с облегчением вздохнул, – но от петли, которая унесет тебя к кронам деревьев вверх ногами, ты не спасешься. – Глаза Димона блеснули хищными искорками. Мне опять стало не по себе. – И, наконец, яма с кольями, присыпанная травой, завершит предназначенное тебе, злодею! – На последнем слове я уже не на шутку испугался, но не за себя, злодея, конечно! А за моих братков. Уж больно они вошли в образ. Я, конечно, не сомневаюсь, что они выкопают яму и набьют на бревно гвоздей, но наши гости настоящие профессионалы и не играют в войну. Они убивают!
– Ну хорошо! А вы кто? «Крепкие орешки»? Нико? То есть Ники́,– поинтересовался я.
Они переглянулись. Видимо, братки еще не задумывались над этим.
– Чур, я Рэмбо, – выпятив грудь, сказал Вован.
– Тогда я Бэтмен, – подбоченившись ответил Димон. – И я сильнее!
– Почему это Бэтмен сильнее Рэмбо? Кто это проверял? – возмутился Вован.
Далее произошло выяснение в стиле Вована с Димоном, кто сильнее: Сильвестр Сталлоне или Майкл Китон?
Пришлось мне вмешаться.
– Вован, Димон, где ваш патриотизм? Вы же русские! Вы должны быть богатырями! Вы Алеша Попович и Добрыня Никитич! – сказал я.
– Точно! А интересно, кто-нибудь когда-нибудь выяснял, кто из нас… из них… в смысле богатырей, сильнее? – спросил Димон. (Почему он всегда задает такие дурацкие вопросы?)
– Так давай прямо сейчас и выясним! – Вован встал в боксерскую позу. (Господи, и этот туда же.)
– Брейк! Пусть это будет Илья Муромец! – отрезал я, а в голову полезли глупые мысли (видимо, это заразно!). Кто сильнее? Железный человек или Росомаха? Роберт Дауни или Хью Джекман?
Мои размышления прервал Хортус. Покосившись на братков, он сообщил, что отбывает по делам и за старшую оставляет Элеонору, по-отечески (т. е. по-прадедовски) поцеловал меня в лоб и исчез.
А дурацкие мысли опять полезли в голову. Есть же еще Супермен! Его нельзя списывать со счетов, тем более что сине-красный костюмчик все еще лежит на полочке в моем шкафу. А в хорошей пьесе ружье, висящее на стене, просто обязано выстрелить, пусть даже и в конце действия.
* * *
Образ героя в кинематографе, литературе и фольклоре неоднозначен. Глядя на конкретные примеры западного и отечественного героя, можно вывести некоторые закономерности. Зорро, Капитан Америка, человек-паук, Супермен, женщина-кошка и прочие яркие представители западной культуры обычно самостоятельно, в одиночку спасают мир, а этот самый мир тихо в сторонке наблюдает за мучениями супергероя и смиренно ждет развязки. А посмотрите на отечественного супергероя. Сплошной коллективизм. Ну, посудите сами: богатыри в разном качестве и количестве, от трех до тридцати трех персон, гардемарины, Тимур и его команда, Неуловимые мстители, Чапай, Анка да Петька; Трус, Балбес и Бывалый… Хотя что это я? Эти уже немного не оттуда. Даже Иван-царевич был не один, а с серым волком. Так что Вован с Димоном просто обязаны продолжить старую русскую традицию бить врагам морду коллективно. А если они не справятся – на помощь придут мужики, бабы, старики да дети малые с рогатинами, вилами да граблями. Вы народ наш со счетов не списывайте. Народ плюс кое-какое обмундирование – о-го-го, какая сила получится. Какое обмундирование? Шапки-невидимки, например. Сколько их у нас имеется? Как одна? Давно инвентаризацию делали? Ну хорошо! А что там еще есть? Сапоги-скороходы? Гусли-самогуды? Тоже подойдут, если голову включить. Скатерть-самобранка, наконец. Хотя нет! Это не совсем то. Пожалуй, она понадобится только в финале.
* * *
То, что напереводил профессор, не укладывалось в голове Его Солнцеподобия. Манускрипт писал человек, владеющий странными знаниями. Он называл себя словом, значения которого не понимали ни профессор, ни Его Солнцеподобие. Этот человек по имени Биформис утверждал, что в родном мире диктатора есть какие-то спрятанные ворота в мир, где есть источник с водой, дарующей вечную жизнь. Живой водой. Он пошутил? Может быть, конечно, но зачем? Он же никогда не смог бы увидеть их вытянувшиеся лица. Сам-то он, похоже, не был бессмертным, хоть и жил долго. Этот Биформис так сокрушался, что был изгнан из своего мира и заперт здесь. Он жил местью и потратил свою жизнь на то, чтобы открыть ворота, что ему не удалось.
