Полицейский втолкнул в кабинет высокого неопрятного мужчину, изрядно перебравшего сегодня вечером. Пахло от него так, что можно было опьянеть от одного только запаха.
– Вот этот фрукт, – сказал рядовой, довольный отчего-то собой.
Рудольф окинул задержанного внимательным оценивающим взглядом и вдруг понял, что этот пьянчужка здесь не просто так, и вовсе он никакой не пьянчужка. Его лицо показалось ему очень знакомым, он покопался в себе и тут же вспомнил, где его видел. Тут же Рудольф почувствовал всю серьезность момента.
– Оставь нас! – потребовал он.
Рядовой удивленно вскинул бровь, но не осмелился ослушаться командира. Вышел и плотно закрыл за собой дверь. Рудольф поднялся из-за стола, подошел к входной двери, убедился, что она надежно заперта, после чего обернулся к задержанному и накололся на его испытующий отчаянно трезвый взгляд.
Так и есть, все это был маскарад, затеянный с одной лишь целью, чтобы добраться до него.
– У меня для вас послание, – тихо сказал трезвый пьянчужка. – Через час, улица Жацких Копейщиков, дом 17, три раза постучать, пароль: «Ветрено над Вышеградом». Отзыв: «Скверная погода. Не к добру это».
Глава 18
На улице Жацких копейщиков
Дом № 17 по улице Жацких Копейщиков выглядел мрачно и негостеприимно. Его можно было охарактеризовать одним словом: «дыра» и добавить определение «жуткая», но именно здесь вдали от всех глаз встречались пятеро господ, чтобы решать судьбы большой страны.
И если бы кто увидел на этой улице барона Казимира Добрынского, главу Департамента иностранных дел Нортейнского княжества, то не поверил бы своим глазам. Что делать столь важному господину в этих трущобах.
Впрочем, барон Добрынский мог не опасаться быть узнанным. Сейчас его даже родная мать не узнала бы. В сером невзрачном кафтане простолюдина с большим двуручным мечом у пояса, на спину наброшен серый, забрызганный грязью плащ с еле видным геральдическим грифоном, держащим в лапах пучок стрел, барон Добрынский мог сойти за бывшего наемника, ищущего себе работу трактирным вышибалой или тело-хранителем при богатом господине.
Он выбрался из черного автомобиля, припаркованного в трех домах от указанного места. За ним показались из салона трое ничем не примечательных мужчин, одетых в точно такие же серые грязные плащи. Взгляды у них были неприятные, колючие, выдававшие в них профессионалов. Для таких убить так же легко, как отрезать от каравая ломоть да намазать на него тонким слоем масло. Осмотревшись по сторонам, они двинулись вперед по улице, сопровождая барона Добрынского.
Казимир заметно нервничал. Старый придворный интриган понимал, что сегодня на кону стоит не только его карьера, успех и власть, а также его жизнь. Если Волку каким-то образом станет известно об этом маленьком тайном собрании, то можно не надеяться на помилование. Волк настигнет его, где бы он ни попытался спрятаться, и казнит. Измена суверену и родине, это вам не шутки, не детские шалости.
Впрочем, какой это родине. Нортейнское княжество никогда не было родиной рода Добрынских. Они вели свою историю из славной Вестлавтской земли, близкие родственники князя Вестлавта, правда о таких говорят «третья вода на киселе», но все равно в нем текла княжеская кровь. И при удачном стечении обстоятельств он даже мог претендовать на княжеский престол, только вот судьба распорядилась по-другому. Неизвестно откуда появился выскочка, пускай и смелый, удачливый, но все-таки простой сотник по прозвищу Волк. Он начал объединять под своими стягами лоскутные государства Срединного мира.
К этому времени в Вестлавте вот уже какой год полыхала гражданская война. Род князей Вестлавта прервался со смертью отцеубийцы Ромена Большерукого. За несколько лет кто только княжеством не правил. Началась чехарда правителей. Один за другим воеводы и сотники поднимали мятеж и вырывали друг у друга княжеский престол. Казимир надеялся было воспользоваться ситуацией и захватить Красноград, чтобы самому возглавить княжество, только налюбовавшись на лихорадку правителей, понял, что долго ему у власти не удержаться. В это время князь Волк обратил свой взор в сторону Вестлавта и начал процесс переговоров о присоединении независимого и гордого княжества к своему растущему день ото дня государству. Понятное дело, князья на час протестовали против присоединения. Волк мог в одночасье завладеть землями Вестлавта, для этого ему не нужно было много сил. Но только проливать кровь будущих подданных он не хотел, пока по крайней мере не станет ясно, что выбора у него нет.
Тогда Казимир Добрынский понял, что это его шанс. К этому времени он служил в Приказе иностранных дел Вестлавта. Вокруг него находилось много людей, которых не устраивало текущее положение дел. Утомила чехарда самопровозглашенных князей, нехватка самого необходимого, порой даже хлеба в лавках нельзя было купить, постоянный рост цен. Казимиру ничего не надо было делать. Его красноречие, умение войти в доверие к любому человеку помогли в короткие сроки сколотить группу заговорщиков, которая в одну прекрасную ночь захватила княжеский дворец. На следующее утро красноградцы узнали, что у них новый правитель – Казимир Добрынский. Никого это уже не удивляло. Люди только вздыхали тяжко, ожидая нового роста цен и прочих неприятностей на их маленькие хрупкие дома. Каково же было их удивление, когда первым указом новый князь провозгласил присоединение княжества Вестлавт к государству князя Волка, второй же указ, который он подписал, было отречение от престола.
Войска князя Волка на законных основаниях вошли в Красноград. Расчет Казимира Добрынского полностью оправдал себя. Волк помнил добро, которое ему делали, понимал он и что такое благодарность. Поэтому Казимир не удивился, когда получил в первый же день пребывания Волка в Краснограде приказ – отправляться в столицу Нортейна – Вышеград.
Волк вернулся в столицу спустя три недели, но Казимиру пришлось ждать еще несколько недель, прежде чем его вызвали во дворец. Он уже не мог найти себе места, ему казалось, что его забыли, бросили на произвол судьбы. Еще вчера он возглавлял большое государство, а сегодня живет в меблированных комнатах без перспектив, без какой-либо работы. Земли его семьи отошли князю Волку, хотя за ним оставили право получать с них доход. Но в любой момент, если он окажется в опале, земли могли отобрать. Так что по сути он остался ни с чем, один у разбитого корабля, которого не спустить больше на воду, сразу потонет старое корыто. Когда отчаянье совсем было обуяло его, Казимир получил приглашение во дворец.
Волк оказался очень хитрым и опасным человеком. Впрочем, мог бы человек с другим складом ума и характера сделать то, что сделал Волк. Вряд ли. Тут нужна воистину волчья хватка. Внешне Волк казался вполне себе дружелюбным, простым мужиком, которому нечуждо и кубок вина поднять, и с солдатами за одним столом пива выпить. Только вот это все было наносное, маска, за которой прятался другой человек. Мало кто понимал истинное положение дел. Но Казимир сразу почувствовал в Волке очень опасного противника, с которым нужно всегда быть настороже. К тому же на всех ключевых постах в княжестве стояли его верные люди, большая часть которых когда-то служила под его началом в Волчьей сотне, а правой рукой Волка был Лех Шустрик, бывший уличный вор, а затем глава Тайной службы Вестлавта. Этот пройдоха был старым интриганом и по степени опасности ничем не уступал Волку, а в некоторых вопросах даже превосходил.
Казимир жаждал власти и денег, но понимал, что в Нортейне ему ничего не светит, по крайней мере пока в государстве царит стабильность и процветание.
Сперва Волк назначил его чиновником в Департамент иностранных дел. Казимиру потребовалось пять лет, чтобы добиться полного доверия со стороны князя и его верной тени Шустрика. И он наконец получил должность главы Департамента. Параллельно этому он сколотил Серые бригады из бывших наемников, после последних объединительных войн по улицаам нортейнских городов их бродило великое множество, желающих получить работу и не умеющих ничего, кроме как крушить ребра и зубы да убивать. Серые бригады были призваны охранять жизнь барона Добрынского, а затем и главу Департамента иностранных дел. На деле эта свора неудачников выполняла вполне ясные функции по расшатыванию миропорядка городов Нортейна. Они прекрасно справлялись с этой работой, и это не осталось незамеченным. Указом князя Волка Серые бригады были взяты на государственную службу и переданы в Департамент внутренних дел. По сути, они стали отрядами специального назначения при полиции. Но Казимир знал, что своего он добился. У него была своя маленькая армия, которая, когда ему будет нужно, поднимет мятеж. Только времени для этого подходящего все не было и не было.
