– Остановитесь, ваша милость, – пролепетала Элис, грозя мечом Фиоро, – клянусь Светлыми Предтечами, я сейчас ударю! Ударю по-настоящему! Лезвием! Острием! Да стой же ты…
Граф продолжал надвигаться на нее… и тут зал озарился ярким факельным светом.
– Никому не двигаться! Ни с места! – проревел Гринт.
Не меньше десятка солдат, явившихся с ним, стали окружать графа, выставив перед собой тяжелую сталь алебард и грозя обезумевшему Фиоро факелами. Тот мигом позабыл об Элис, точно так же, как, погнавшись за ней, выбросил из головы Адору. Хрипло дыша и страшно улыбаясь, он пошел на солдат, не обращая внимания на направленные в грудь острия.
– Стойте! Назад! – пропищал высокий голосок.
Килгрик попытался отпихнуть оказавшегося на пути стражника, но не смог сдвинуть с места закованного в сталь мужчину. Оруженосец! Вот о ком Элис совсем позабыла! Во время схватки его не было видно. Правда, в темной галерее вообще мало что было видно.
– Да пропусти же! – крикнул мальчишка.
Солдаты пятились, граф медленно шел на них, Элис замерла в своем углу, стискивая дрожащими руками рукоять рунного меча. Килгрик, растолкав, наконец, пятящихся стражников, пропустил к обезумевшему Фиоро… старика в сером – того самого, из подвала, убийцу мышей. Колдун протянул руки навстречу графу, в его ладонях был небольшой предмет. Фиоро сделал еще шаг. Старик хлопнул в ладоши, его руки окутало облако дыма, и колдун, неожиданно сильно дунув, направил дым в лицо безумцу. Потом высоким надтреснутым голосом взвизгнул:
– Хватайте господина! Скорее, мое зелье не действует долго!
Старик первым бросился на графа – подскочил, толкнул хилыми кулаками в грудь… Ничего не произошло, графа этот удар не сдвинул ни на дюйм, но солдаты увидели, что одержимый замер. Фиоро словно окаменел, только грудь едва заметно поднималась от дыхания. Гринт двинулся к Фиоро, направив на него меч.
– Стойте! – крикнула Элис. – Не убивайте! Он не виноват! Это… так получилось!
– Схватите, повалите на пол! – проскрипел колдун. – Да быстрее же, олухи!
Солдаты навалились на графа, изодранная белая рубаха скрылась под кольчугами. Фиоро пытался сопротивляться, но движения были вялыми, его сковали чары старика. Элис заставила себя оторваться от стены и влезть в свалку. Она вцепилась в ручищу графа вместе с Гринтом и солдатами. Безумца удалось опрокинуть. Колдун, кряхтя, протолкался между стальными боками стражников и уселся на грудь Фиоро. Элис ощутила, как рука графа, которую она изо всех сил прижимает к полу, пошевелилась. Фиоро уже приходил в себя и задвигался под грудой навалившихся тел и доспехов.
– Скорей! – буркнул Гринт. – Ты, как тебя… старик…
Колдун быстро-быстро забубнил (Элис не могла разобрать ни единого слова в этой скороговорке), затем склонился над оглушенным Фиоро, в его сухих ладонях блеснуло стекло флакончика, и тоненькая синяя струйка скатилась в перекошенный рот графа.
Старик отпрянул и пробурчал:
– Можете отпускать господина. Он снова в себе.
– Убейте его! Он опасен! Он одержим Тьмой! – взвизгнула Адора, появляясь из темноты. – Он хотел растерзать меня!
– Не трожьте! – быстро крикнула Элис. – Ручаюсь, никакой Тьмы здесь нет! Адора, иди ближе! Живо! Не прячься! И служанку давай сюда! Я уже знаю половину истории и больше не могу терпеть, мне нужно немедленно узнать остальное! И клянусь Светлыми, я сейчас же все узнаю!
Солдаты выпустили притихшего Фиоро и попятились, нервно стискивая оружие. Граф с трудом сел, опустил голову и стиснул ее обеими руками. Он тихо стонал, и этот звук походил на рычание.
– А что, если он опять?.. – тревожно спросил один из солдат.
– Оружие в ход не пускать без крайней нужды, – приказал Гринт.
– Нет, убейте меня, – простонал Фиоро, – я чудовище…
Он поднял лицо. В глазах стояли слезы, борода была залита синим.
* * *
– Итак, – заговорила Элис, – давайте сюда этого дедулю.
Колдуна вытолкнули из-за спин солдат.
– Э, да это же джески, – удивился Гринт.
– Да, я из леса, – с достоинством ответил старик. – И уберите свои грязные лапы от меня. – Не прикасайтесь! Я гость господина!
– Рассказывай, что за синее зелье ты варишь для графа? – строго спросила Элис. – Ты его околдовал?
– Много ты понимаешь! Околдовал! – фыркнул старик. – Да что вы все понимаете…
– Ну так расскажи нам больше, чтобы мы все поняли.
– Не буду ничего говорить. Можете убить меня, потому что я опозорен! Полная луна оказалась сильнее моих чар! Убейте, прервите мою никчемную жизнь…
– Да вы что, сговорились? Все хором просят убить их! – возмутилась Охотница. – И это в ответ на простой вопрос: что это за синяя гадость, которую граф постоянно в себя вливает?
– Мой род проклят, – глухо простонал граф, поднимаясь с пола. – В полнолуние я… теряю свою душу.
Солдаты отшатнулись, когда он выпрямился. Они образовали круг, и каждый, как бы невзначай, держал оружие обращенным в центр этого круга, где остались старый колдун и граф.
– Ничего ты не теряешь, – занудно поправил старик, – просто духи берут то, что им причитается, используя твое тело. А душа – ф-фу!
Джески дунул, надув губы, чтобы показать, сколь эфемерной субстанцией он считает человеческую душу.
– Я проклят, – повторил Фиоро. – Весь мой род проклят. И все из-за упрямства предка. Мой прапрадед, это он разорил капище джески.
– Не капище, а… – снова попытался вмешаться колдун.
Но граф, уже начав рассказ, не позволил себя перебить. Он повысил голос и продолжил:
– Не знаю, как называют такие места джески, но там они убивают животных, чтобы умилостивить духов жертвенной кровью. Мой предок захотел, чтобы его замок стоял в таком месте. Рощу вырубили, но лесные духи прокляли обидчика. В полнолуние некоторые мужчины моего рода становятся одержимыми, убивают всех, кто попадется. Тогда духи леса получают свою кровь. Это семейная тайна, об этом никому не рассказывают. Я сам не знал до тех пор, пока…
– Пока не убил свою первую жену! – выкрикнула из-за спин солдат Адора. – А сейчас собирался и меня убить! Рубите его, чего вы ждете? Он же сам просит, ну? Он напал на меня! Он одержимый!.. Я уйду, я боюсь оставаться рядом с ним. Он хотел меня убить!
Граф угрюмо поглядел на свои громадные ладони и буркнул:
– Я ничего не помню.
Стражники стали переглядываться, они опасались. Если бы не Элис, графа, конечно, давно бы изрубили на куски. У воинов так и чесались руки, особенно, когда Адора зарыдала – вид несчастной графини, стоящей среди солдат в одной рубашке, не настраивал на милосердие. Каждому хотелось бы прикончить злодея, покушавшегося на такую красавицу.
– Солдаты, охраняйте госпожу Адору! – повысила голос Элис. – А ты, милая подруга, не уходи, останься с нами.
Потом она осторожно приблизилась к Фиоро и взяла его за руку. Он с удивлением уставился на Охотницу, да и стражники тоже опешили. Элис хотела показать им, что Фиоро, выпив синюю жидкость, не опасен. Он потому и хлебал из флаконов, что не хотел никому зла. А вот Адора… И Валентин! Ну конечно, ведь это его дылда паж помог старухе подменить сосуды! Они нарочно злили Фиоро, а потом подменили его лекарство… или чем является для одержимого синий напиток? Больше всего Охотницу злило то обстоятельство, что принц был так мил с ней только потому, что хотел настроить против Фиоро! Ну конечно, теперь все встает на свои места! И кое-кто ответит за свой обман! Кое-кому придется расплатиться за свои игры с Элис.
– Значит, вы, ваша милость, узнали о своем безумии, когда нечаянно убили жену?
– Нечаянно, – с горькой улыбкой повторил Фиоро. – Нечаянно! Моя бедная Гинисия, я обнаружил ее утром… Поверить не могу, что я это сотворил! Ведь ничего не помнил, ничего! Но мои руки были в крови… Я должен был уйти, скрыться… хотя куда скроешься от проклятия? Однако потом приступы случались очень редко, я надеялся, что смогу совладать с собой.
– И женились повторно?
– Увы. Когда это случилось со мной снова, я пошел в лес джески. Я стоял на коленях перед Лесным Королем. Я, потомок того, кто срубил священную рощу и изгнал джески из их лесов! Стоял на коленях! Сказать откровенно, я надеялся, что они убьют меня и на этом все закончится. Может, так было бы правильно?
– Нет, неправильно, – прокаркал старый колдун. – Еще чего! Убили бы! За что тебя, господин, убивать? Виноват твой прапрадед, а не ты!
– Но проклятие…
– Нет никакого проклятия! Духи возвращают то, что твой род у них отнял – жертвенную кровь. Только и всего, это же просто! В ночь полнолуния они посылают тебя за жертвой.
Граф махнул рукой – ему было все равно, называть ли его беду проклятием или долговым обязательством перед духами леса. Он продолжал:
– Лесной Король посочувствовал мне. Я бы с радостью возвратил ему рощу духов, но замок на ее месте уже выстроен, что ж тут поделать? Он потребовал, чтобы на моих землях джески жили безопасно, я ему пообещал. Я дал всем равные права и равное правосудие. А Лесной Король приставил ко мне колдуна, который варит…
