«Мне так жаль», – сказал он. «Я просил у тебя прощения каждый день с тех пор, как ты умерла. Теперь я могу попросить его лично. Ты сможешь простить меня?»
Селезия долго смотрела на него, прежде чем ответить.
«Я слышала твои мольбы, любовь моя. Я видела свечу, которую ты зажёг и отправил вниз по реке. Я была с тобой. Я была с тобой каждую секунду».
Рис снова обнял Селезию и заплакал у неё на плече, решив никогда больше с ней не расставаться, даже если для этого ему придётся остаться под землёй.
«Да», – прошептала она ему на ухо. «Я прощаю тебя. Я до сих пор люблю тебя. Всегда любила».
* * *
Торгрин всё это время стоял рядом со своим лучшим другом Рисом и тоже был очень растроган его волнительным воссоединением Селезией. Затем он и остальные отошли назад, давая влюблённым уединение. Торгрин такого не ожидал. Он предполагал встретить демонов, упырей, врагов, но никак не утраченных любимых. Мир мёртвых задавал им новые загадки.
Не успел Тор как следует над этим подумать, как из одного из множества туннелей, отходивших от центральной площадки, вышел ещё один хорошо знакомый ему человек. Мужчина величаво прошёл через пещеру и остановился перед путниками. Сердце Тора громко забилась, когда он узнал его.
«Братья мои», – негромко обратился к ним пришелец, и его удалая ухмылка и сверкающий меч на поясе были такими же, как когда Тор видел его в последний раз. Перед ними собственной персоной стоял горячо любимый член их братства:
Конвал.
Конвен охнул и бросился к нему.
«Брат!» – закричал он.
Братья обнялись, с громким лязгом столкнувшись доспехами, не хотели отпускать друг друга. Конвен одновременно плакал и смеялся, обнимая своего давно утраченного брата, и Тор впервые за много месяцев увидел счастье на его лице. В первый раз со смерти Конвала к ним вернулся старый Конвен – шумный, радостный и полный жизни.
Тор тоже подошёл к ним и обнял своего бывшего брата по Легиону, который принял на себя удар, предназначавшийся Тору, и тем самым спас ему жизнь. Рис, Элден, Индра, О’Коннор и Матус тоже по очереди заключили его в объятья.
«Я знал, что однажды мы снова встретимся», – сказал Конвал. «Но не знал, что так скоро!»
Тор пожал Конвалу руку, глядя ему прямо в глаза.
«Ты умер за меня», сказал Торгрин. «Я никогда этого не забуду. Я перед тобой в большом долгу».
«Ты ничего мне не должен», – ответил Конвал. «Наблюдать за тобой было достаточной наградой. Я наблюдал за каждым из вас, и вы всегда действовали отважно. С честью. Я горжусь вами. Благодаря вам я знаю, что моя смерть не была напрасной».
«Это правда?» – спросил Конвен, не в силах отвести от брата глаз, держась за его плечо. «Это действительно ты?»
Конвал кивнул в ответ.
«Мы не должны были увидеться ещё долгие годы», – сказал Конвал. «Но вы сами решили прийти в это место, и я не мог вас предостеречь. Так что, добро пожаловать в моё жилище, братья. Только, боюсь, тут несколько мрачно и сыро».
Конвен расхохотался, а вслед за ним – все остальные, и впервые с того момента, как они попали в это место, Тор на минуту забыл о напряжении, которое сопровождало каждый его шаг в мире мёртвых.
Тор хотел было разузнать у Конвала побольше о том, где они находятся, но внезапно из другого туннеля появился ещё один человек.
Тор не мог в это поверить. К ним приближался мужчина, который однажды значил для него всё. Тот, кого он уважал больше всех других. Тот, кого он не надеялся увидеть ещё хоть раз.
Это был король МакГил.
С раной от сыновнего кинжала, он величественно стоял перед Тором и компанией, смотрел на них с высоты своего роста и улыбался сквозь длинную бороду. Тор всегда с теплом вспоминал эту улыбку.
«Мой король», – сказал Тор, склоняя голову и опускаясь на одно колено, как и остальные.
Король МакГил покачал головой и шагнул вперёд, чтобы помочь ему подняться.
«Встань», – сказал он знакомым звучным голосом. «Встаньте все. Теперь вы можете стоять – я больше не король. Смерть уравнивает всех».
Рис поспешил обнять отца, и тот обнял его в ответ.
«Сын мой», – сказал король МакГил. «Мне следовало держать тебя ближе к себе. Гораздо ближе, чем Гарета. Я недооценивал тебя из-за возраста. Я бы никогда не повторил эту ошибку, если бы имел возможность всё исправить».
Король МакГил обернулся к Тору и потрепал его за плечо.
«Мы все тобой гордимся», – сказал он Тору. «Ты прославил всех нас. Благодаря тебе мы продолжаем жить. Мы теперь живём через тебя».
Тор и король обнялись.
«А что с моим сыном?» – спросил Тор. «Гувейн не с вами?»
Тор боялся задавать этот вопрос и слушать ответ.
МакГил опустил взгляд.
«Я не могу ответить на твой вопрос», – сказал он. «Ты должен спросить лично у Короля».
Тор непонимающе посмотрел на него.
«У Короля?» – переспросил он.
МакГил кивнул.
«Все дороги здесь ведут в одно место. Если вам нужно найти тут кого-то, обратитесь к нему. Здесь ничего не происходит без ведома Короля Мёртвых».
Тор удивился.
«Я пришёл провести вас», – сказал МакГил. «Один король, пусть и бывший, может представить другого. Если ему не понравится ваше прошение, он вас убьёт. Можете повернуть обратно, и я помогу вам найти отсюда выход. А можете пойти дальше и встретиться с ним. Но риск очень велик».
Тор переглянулся со своими спутниками, и ответом ему были согласные, полные решимости взгляды.
«Мы проделали немалый путь, – сказал Тор, – и не собираемся отступать. Проведите нас к Королю».
Король МакГил одобрительно кивнул.
«Другого я и не ждал».
МакГил развернулся и все последовали за ним в новый туннель, глубже и глубже во тьму, и Тор, не отпуская рукоять меча, собирался с духом для предстоящей встречи, от которой зависела его дальнейшая жизнь.
Слуги несли по дороге золотой паланкин, в котором восседала Волусия. В сопровождении дюжины своих лучших офицеров и советников она отправилась в долгий путь в Мальтолис, город помешанного принца. Они приблизились к воротам, за которыми открывался великолепный городской пейзаж, и Волусия с любопытством выглянула, чтобы его разглядеть. С раннего детства она слышала о сумасшедшем городе и о свихнувшемся принце Мальтолисе, который, как и она сама, был назван в честь своей столицы, но никогда не видела его вживую. Конечно, её мать, равно как и все её советники, наставляли её никогда даже близко к нему не подходить. Они говорили, что это место проклято, и оттуда никто не возвращается.
Мысль об этом приводила Волусию в возбуждение. Бесстрашно, надеясь на конфликт, она воззрилась на толстые городские стены из чёрного камня и сразу же поняла, что какой бы великой не была её Волусия, город Мальтолис в десять раз превосходил её и по размеру, и по убранству, и стены его взмывали до небес. В отличие от Волусии, построенной на берегу, где со всех сторон видны были пенящиеся волны и синева океана, Мальтолис был со всех сторон окружён сушей, спрятанный далеко в глубине восточных земель, зажатый между бесплодной пустыней с одной стороны и полями крючковатых чёрных кактусов, которые точно соответствовали настроению этого места, с другой.
Их процессия надолго остановилась перед каменным мостом, перекинутым над крепостным рвом около двадцати футов шириной, который окаймлял своими голубыми водами весь город. Попасть в Мальтолис, равно как выбраться из него, можно было только одним путём – по этому изогнутому чёрному мосту, вдоль которого несли караул дюжины солдат.
«Опустите меня», – приказала Волусия. «Я хочу сама это увидеть».
Её приказ был выполнен и ноги Волусии коснулись земли. После многомильной поездки в паланкине стоять было удовольствием. Она не стала медлить и сразу направилась к мосту, а её люди поспешили следом.
Волусия остановилась, заметив, что вдоль моста стояли ряды кольев с насаженными на них свежеотрубленными человеческими головами, с которых ещё текла кровь. Но по-настоящему её удивило другое – высоко вверху висела перекладина, на которой были подвешены торсы солдат с оторванными ногами. Зрелище было отвратительным, и производило жуткое впечатление о городе перед ними. Смысл произошедшего здесь был непонятен, потому что все убитые солдаты носили форму армии безумного принца.
«Ходят слухи, что он убивает собственных людей», – прошептал Соку подойдя к Волусии, тоже крайне поражённый картиной. «Чем они ему преданней, тем больше вероятность, что он их убьёт».
«Почему?» – спросила она.
Соку пожал плечами.
«Никто не знает», – ответил он. «Кто-то говорит, что ради забавы, кто-то – от скуки. Не пытайтесь понять логику сумасшедшего».
«Но если он настолько не в себе, – возразила Волусия, – как ему удаётся править таким великолепным городом? Как он держится у власти?»
«При помощи армии, которую он унаследовал. Она больше, чем наша когда-нибудь сможет стать».
