Серега хотел было сразу же отправиться осматривать владения, но полковник настаивал, что с дороги следует все же отдохнуть. Его тут же поддержали Крушила и Бобер. Какая может быть инспекция после столь сытного обеда, да еще к тому же после длительного перелета. Лодий как всегда отмалчивался. Так что пришлось Сереге согласиться.
Княжеские покои ничем особо не отличались от обычной офицерской комнаты. Может, чуть просторнее, удобнее, но и все. Серега забрался в кровать и пару часов вздремнул, благо его никто не беспокоил. Он уже и забыл, когда в последний раз он мог так беззаботно спать.
Он проснулся сам. Еще мгновение назад пребывал в состоянии глубокого погружения, и вдруг что-то резко вырвало его на поверхность, к реальности. В последнее время с ним это случалось все чаще. Серега никогда не пользовался будильниками и прочими средствами просыпаться вовремя, он всегда знал, когда ему заступить на дневную вахту. Засыпал и просыпался в ровно назначенный срок. Вот и теперь полезное чувство времени не подвело его.
Приведя себя в порядок, Одинцов покинул покои. Заглянув в комнату к Крушиле, он обнаружил, что все уже в сборе, даже Лех Шустрик здесь, и, оказывается, ждут только его.
Посовещавшись, решили начать инспекцию с космической крепости «Горец». Тут же отправили гвардейца за полковником. Он должен был передать Торвейну, что князь ждет его на швартовочной палубе «Горца».
После того как гвардеец бросился выполнять поручение, Сергей в сопровождении друзей и охраны отправился к «Горцу». Сопровождать их вызвался Шустрик, который отлично ориентировался на местности. Оставалось удивляться, откуда он все здесь знает, словно уже пару лет проработал на станции и облазил все закоулки.
– Ну, что тебе твои уши и глаза нашептали? Как обстановка? – поинтересовался тихо Серега, обращаясь к Шустрику.
Тот обернулся, улыбнулся хитро и сказал:
– Да, в принципе ничего серьезного. Интендант скуп и любит заложить за воротник. Заместитель командира станции спит с женой своего помощника, тот обо всем знает, и это устраивает всех. А в общем ничего такого, что бы отличало этот гарнизон от сотен подобных. Крамолы не замечено.
– Это не может не радовать.
«Горец» представлял собой исполинских размеров корабль, который висел в пустоте, пришвартованный сотней служебных палуб к станции. Сергей увидел его через панорамные окна и поразился его размерам. Когда он читал об этом в отчетах, то не представлял себе, насколько большим он будет. Одно дело считывать цифры с бумаги, другое дело – увидеть все своими глазами.
Одинцов стоял и разглядывал корабль, который еще двадцать лет назад казался немыслимым. Он не мог себе представить, что при его жизни будет построен такой исполин. Технологии не позволяли, денег постоянно не хватало в казне, да еще и постоянные угрозы вторжения, то с севера, то с юга, то упаурыки голову поднимут и пойдут в очередной набег на приграничные земли.
– Ваше величество, я не знал, что вы в одиночку отправитесь инспектировать. Я сожалею, что не успел вовремя, – послышался позади нервный голос полковника.
Серега с сожалением оторвался от созерцания боевой крепости и обернулся.
Торвейн в компании трех палубных офицеров стоял в нескольких шагах от него и выглядел, как скала, готовый грудью встретить любой шторм и ураган.
– Расслабьтесь, полковник. Я просто не смог усидеть на месте, когда вокруг столько всего интересного. Покажите мне этого красавца, – попросил Сергей.
Прогулка по «Горцу» заняла три с половиной часа. За это время они посетили все двенадцать уровней крепости, побывали в жилых секторах, на оружейных палубах, в служебных помещениях. Казалось, они заглянули в каждый уголок крепости, и смотреть уже нечего, но полковник Торвейн вел их дальше и дальше, открывая новые горизонты и палубы.
Наконец, они оказались в командирской рубке, где Сергей с облегчением опустился в одно из кресел.
– Поразили, господин полковник. Ой, как поразили. Ноги прямо отваливаются.
Судя по выражению лиц друзей, они испытывали схожие чувства, только при посторонних играли в субординацию, ждали приказа князя, и он не замедлил последовать.
– Давайте передохнем немного. Присаживайтесь, господа, кресел на всех хватит.
Все послушно расселись. Даже полковник примостился на краю кресла, только вот отдох-нуть не вышло.
Сергей расспрашивал Торвейна о работах, проводимых на платформе «Северный крест», когда заметил, как изменилось лицо Леха Шустрика. Он извлек из кармана кафтана личный терминал и внимательно его изучал, через некоторое время поднес правую руку к уху и стал вслушиваться. Похоже, он принимал какую-то информацию, и, судя по изменившемуся лицу, бледности, проступившей изнутри, ничего хорошего он не услышал.
Сергей не стал прерывать разговор с полковником, но продолжал внимательно следить за другом. Остальные не обращали внимания на изменения в поведении Леха Шустрика. Они просто не видели этого. Наконец, Лех опустил руку и посмотрел на Одинцова. В его взгляде застыла тревога и злость, и Сергей сразу понял, что случилось что-то скверное. Даже думать не хотелось, насколько скверное. Но в этом и отличие простого горожанина от князя. Простой человек может себе позволить слабость спрятать голову в песок, а князь вынужден был опускать забрало и идти в бой, независимо от того что ему этот бой сулит.
– Князь, Одинец, надо поговорить… срочно… – вымолвил Шустрик.
И в его голосе звенело напряжение.
– Полковник, не могли бы вы показать моим друзьям, как у вас обстоит дело с питанием будущего экипажа корабля. А я пока немного все же посижу. Что-то устал, есть такое дело. Лех и Лодий, составьте мне, пожалуйста, компанию, – попросил Сергей.
Торвейн, старый служака, ни слова не сказал, ни жестом не показал своего любопытства. Хотя поведение князя и главы Тайной службы его очень заинтересовало, он просто поднялся, поклонился и направился на выход, увлекая за собой Крушилу и Бобра.
Сергей приказал волчьим гвардейцам, которые сопровождали его повсюду, ждать его снаружи, и, когда двери за ними закрылись, нетерпеливо спросил:
– Что стряслось? Я же вижу, на тебе лица нет.
– Восстание, Серега, восстание.
– Какое к черту восстание, у нас самое мирное и тихое государство, – не поверил Одинцов.
– Большая часть Вышеграда захвачена повстанцами, идут уличные бои.
Лех Шустрик в подробностях доложил хронику событий в Нортейнском княжестве, поделился также своими соображениями относительно того, кто стоит за этим восстанием. Сергей его внимательно выслушал, стараясь сохранять спокойствие. В этом ему очень помогал Лодий. Каждый раз, когда он видел его невозмутимый взгляд, он успокаивался. Даже когда все вокруг горело в огне, Лодий спокоен, и Сергей старался держать себя в руках. Но все же в конце доклада он не удержался и воскликнул:
– Немедленно на Землю. Мы должны быть там.
– Это преждевременно, князь. Ты лично ничего сделать не сможешь. На улицу пойдешь мечом махать, или что? Там есть опытные профессионалы, которые разберутся во всем. А командовать их действиями ты можешь и отсюда, – рассудительно заметил Лодий.
– Но это еще не все, – вкрадчиво произнес Шустрик. – По последним данным, на Землю в увольнительную прибыл Марк. Он направлялся в город, когда его кортеж попал в засаду.
– Что с ним? – выдохнул Сергей.
– Пока не известно, – ответил Шустрик.
И его слова прозвучали как приговор.
Перевернуло и тряхнуло их основательно. Хорошо еще, что машина встала назад на колеса, а не легла на крышу, словно беспомощная черепаха.
Айван расстегнул ремни безопасности и освободил бездыханное тело водителя. Сложнее было перетащить его на свободные задние сиденья и закрепить ремнями, чтобы не ме-шался.
– Ваше величество, или как там тебя правильно называть, машину водить умеешь? – раздраженно спросил Айван.
В любое другое время он побоялся бы в столь пренебрежительном тоне общаться с сыном Волка, но сейчас было не до сантиментов. Побыстрее бы выбраться из этой передряги, да желательно живыми и без серьезных потерь.
Марк понял его намек и занял место в водительском кресле. Он застегнул ремни безопасности, взялся за руль и попытался завести машину. «Лидер» утробно заурчал, зачихал, но к жизни не пробудился.
Айван бросил нервный взгляд на княжича, и Марк повторил попытку, понимая, что скорее всего все бессмысленно. При попадании из гранатомета двигатель повредило, и теперь они могут передвигаться разве что при помощи троса и тягача, так что лучше попытаться прорваться своим ходом. Он бросил взгляд через лобовое стекло, и увидел картину боя.
Их зажали на площади, на въезде в город. В каждом доме по нескольку огневых точек, плотный огонь остановил продвижение кортежа. Волчьи гвардейцы огрызались как только могли, но их было слишком мало, чтобы оказать достойное сопротивление. Так что финал был очевиден, не ясно было только, в каком раунде ляжет боец на ринг. Если только не случится чудо, но в данной ситуации надеяться на него было глупо. Марк привык трезво смотреть на вещи. Оставалось только удивляться отличной подготовке заговорщиков. В такой короткий срок они смогли поднять городскую чернь на бунт, вооружить ее да выбить из головы преданность князю Волку, которая за последние два десятка лет въелась в кровь.
