– Это очень интересно, Виктор, – сказал Борисов. – По всем признакам похоже на работу с тонкими астральными телами. Не каждый маг на такое способен. Свои возможности нужно развивать, Виктор. Ну или по крайней мере в них разобраться. Ведь это не просто галлюцинации.
Я рассказал Лике про свой сон, в котором на меня напали черные «ёжики», она поделилась с Аглаей, а та, видимо, – с отцом. О своих видениях, где была «Лика-римлянка» и о том, что я видел после схватки с магом-пирокинетиком, я никому не говорил. Особенно Лике.
Борисов меня определённо заинтриговал, но проходить какие-то тесты, а тем более обучение, я не собирался. В конце концов, нечего лезть магам в мои личные дела. Но уходил я из делового, то есть свободного от магии, кабинета Сергея Ивановича с таким чувством, что психологи-аналитики у магов работают гораздо лучше, чем у военных.
Весь свой внеурочный отпуск я старался отоспаться, как кот, и отдохнуть впрок, потому что чувствовал: в ближайшее время мне отдыхать не придётся.
Следующие несколько дней я, мягко говоря, бездельничал. Даже на тренировки в Спортзал не ходил, только дома разминался. Отметил своё повышение с ребятами, пару раз попарился в бане. Бесцельно бродил по Городу, один раз заглянул на Восточный рынок, но ничего путного не нашёл. Зато поговорил с Самохиным, подумал и отдал ему в оборот треть золота и серебра, полученного в качестве премии. Ну и ещё прикупил у него четыре десятка патронов к Стечкину Я ему доверял, а денег было предостаточно. Патроны я зачаровал у Борисова, а потом освятил в армейской часовне на территории гарнизона, как всегда. И ещё «Силуэт» зарядил под завязку – в этом мне тоже помог лидер профсоюза магов. Главный (формально, конечно) маг Города обещал, что теперь браслет будет работать ещё лучше прежнего.
Ещё я помогал Лике и ее коллегам по театру – мы разбирали завалы в предполагаемом зале для их постановок, и все только для того, чтобы она в очередной раз сказала, что помещение ей не нравится. Но, вообще, постановка оперы затормозилась. Бывший концертный зал в «Спирали» стоял на ремонте, но возвращать его труппе пока никто не собирался, а обещание провести электричество в заброшенный склад так и повисло в воздухе. Не помогло даже вмешательство Борисова. Так что Лике тоже особо нечем было заняться.
Мы вместе ходили на рынок. Лика наконец-то нашла то, что давно искала, и купила лилию-мухоеда, точно же такую, как я видел у Николая Петровича. Лилия, принесённая домой и поставленная на подоконник, тут же невзлюбила Баську, зашипела и попыталась уколоть кота шипами. Баська спрыгнул с подоконника и с тех пор демонстративно игнорировал присутствие в доме другого питомца.
На следующий день Лика опять потащила меня на рынок, ей, видите ли, было скучно. На этот раз мы отправились на Южный рынок, там и произошла история, которая меня немного развлекла. Да и Лику тоже.
* * *
Блуждая между полупустыми прилавками, я сразу заметил тощего мальчишку, который тащился за нами чуть ли не от самого входа. Я аккуратно подтолкнул сестру, попросил внимательно поглядывать по сторонам, а дальше повел ее, петляя по рынку. Пацанёнок тащился за нами.
– Это слежка? – возбуждённо спросила Лика.
Я кивнул. Остальное – дело техники: отойти куда-нибудь за угол, и немного подождать «хвост». Мальчишка осторожно выглянул из-за угла старого гаража рядом с рынком, увидел меня и попытался дать дёру, но не вышло. Пойманный за ухо, он тут же попробовал ткнуть меня заточкой, за что получил сочную оплеуху.
– Ух ты, какой шустренький, – весело прощебетала Лика, наблюдая за пацанёнком.
– Есть немного, – ответил я и обратился к шпиону: – Ты кто такой?
– Отпусти, урод, ты знаешь, на кого наехал? – прокричал стандартную фразу мальчишка.
Я вывернул ему ухо и чуть-чуть приподнял его самого над землёй. Пацанёнок оказался лёгким и совсем мелким – ему было максимум лет одиннадцать. Но несло от него перегаром, кислятиной и какой-то химией. Скорее всего, самодельной наркотой, типа «Бегемота».
Пацанёнок заверещал, но быстро умолк, когда почувствовал нож у шеи.
– Видишь, что это?
Я поставил его на землю и показал ему правую руку, сжатую в кулак. Маленький шпион зажмурился, решил, что будут бить.
– Не туда смотришь, – сказал я ему. – Видишь браслет? – На янтарных камнях заиграли искры. – Я этой штукой такое могу с тобой сделать, что сам будешь просить тебя прирезать. Понял? – резко выкрикнул я, и маленький шпион сник. – А теперь говори, кто тебя послал?
– Зуб, – ответил мальчишка.
– Понятно, – сказал я, хотя понятия не имел, кто это, – где вы с ним должны встретиться?
– На углу Литейной, рядом с выходом из рынка. Он велел следить за вами, смотреть, что вы делаете, и всё такое.
– Так, как тебя зовут?
– Женька, а зачем это вам?
– Затем, Женька, что ты сейчас пойдёшь и скажешь своему Зубу, что мы уже ушли с рынка, и расскажешь все, что мы делали. Только, что тебя поймали, не говори.
– А если Зуб узнает?
– Ты не Зуба бойся, а меня. Сделаешь как надо, получишь монетку. Одну держи сейчас.
Я сунул ему в руку медные десять копеек. Глаза у паренька загорелись.
– Только смотри, обманешь – я узнаю. Понял?
– Понял, дяденька, без базара. А сколько ещё дадите?
– А это смотря как вести себя будешь. Давай двигай.
Пацанёнок испарился.
– Ох, от этих детей одно беспокойство, – вздохнула Лика.
– Да, бывает. Ты иди домой, а я тут прогуляюсь немного.
– Да ты что? И не подумаю, – упёрлась сестра. – Я с тобой пойду. Покажем уродам, будут знать, как следить за нами.
– Вот упрямая. Только тебя мне и не хватало.
– Витя, хватит тебе. Я отлично стреляю. Это будет интересно.
– До стрельбы как раз не дойдёт, это я гарантирую.
– Тем более я пойду с тобой, – Лика схватила меня за руку, – я не помешаю, честное слово! Ну что тебе стоит?
Я посмотрел ей в глаза: чёрные, глубокие, блестящие.
Ладно, в конце концов, мы не в диком лесу.
– Ладно, фиг с тобой. Только иди за мной и делай, что скажу.
Через десять минут из-за мусорного бака я увидел, как мой перевербованный агент запрыгал, как козлик, возле немолодого сутулого человека в чёрной потёртой куртке. Человек в куртке бросил мальчику монетку и удалился.
– Значит, так, – обернувшись, сказал я сестре, – я иду за мужиком. Ты идёшь впереди меня по противоположной стороне улицы, на расстоянии пяти метров. Ствол держи наготове в кармане. Если я скажу: «Девушка, вы деньги обронили», – оборачиваешься и быстро идёшь обратно. Если скажу: «На землю», – падаешь на мостовую. Все команды выполнять быстро и без вопросов. Поняла?
Сестра кивнула.
– Тогда двинули.
Следить за сутулым было проще простого. Мужик не оглядывался, чесал напрямую и привёл меня к низкому деревянному домику с выбитыми окнами, стоявшему рядом с помойкой. Я хотел подойти заглянуть в окно, когда увидел две фигуры, приближавшиеся к домику с другой стороны, перепрыгивая через кучи мусора. Я потянул за руку ничего не понимающую Лику и завел ее в ближайшую подворотню, метрах в десяти от помойки. Обнял, прижал крепко к стене.
– Ты чего? – спросила она меня, но недовольства в ее голосе не было.
Я не ответил, потому что следил взглядом за двумя новыми гостями. Они нас не заметили.
«Пошли», – кивком головы показал я Лике и, согнувшись, быстро побежал к развалюхе.
Я осторожно пролез через дырку в ветхом заборе, Лика за мной, самое интересное, что передвигалась она почти так же бесшумно, как я. Запомнила, значит, чему её отец учил. Мы как раз подоспели к началу разговора. Подобравшись к самому окну, я не без удивления увидел посреди комнаты ту же парочку, которая ломилась к Ленке в квартиру перед самым началом бунта.
– Сделал, что просили, Труба? – спросил тот, которому я сломал уши.
В раскуроченной комнате с дырявыми стенами стоял стол, покрытый чистой белой скатертью. За столом сидели трое: тренированный верзила, сутулый Зуб, тоже довольно крепкого телосложения, и какой-то толстый мужик, по-видимому «Труба». Ещё один худой костлявый парень лет восемнадцати маялся поодаль. На скатерти торжественно размещалась бутылка водки и три рюмки.
– Сделали, Клим, – ответил Труба, – как ты просил. Ходят по рынку вдвоём. Не знают, куда деньги деть. Вот бы к ним домой наведаться, да, Клим?
– Да, – ответил Клим, главный в паре, – так как насчёт поддержки?
– Про это забудь. Потом проблем не оберёшься. Ты вот сам нарвался на зелёных и нас подставить хочешь. Нет, я за бабки людей туда не поведу.
Клим непроизвольно дотронулся до бесформенных комков, что ещё недавно были его ушами.
– Значит, как на разборки нас отправлять – это нормально, а поддержать – хрен?
– Я же сказал, ты сам нарвался.
– Ах ты сука!.. – рявкнул молодой, стоявший рядом с Климом.
– Базар фильтруй, – приподнялся Зуб.
