– Какую же? – князя Войномира живо интересовало всё, что касалось его будущей жизни.
– Унеси котёнка в охотничий домик, – дал Годослав распоряжение слуге, который закончил работу по уборке, а князь снова повернулся к племяннику. – Даны совершенно не готовы к вторжению на свою территорию. Они просто не верят, что кто-то на это решится. Оскол с пятью сотнями практически не встретил сопротивления, с ходу захватил даже две крепости, оставленные почти без гарнизона, и силой заставил жителей ближайших деревень проломить стены этих крепостей. Главное, что мы теперь знаем, порядка и устойчивой, продуманной обороны по ту сторону границы нет. Может быть, порядок другой на границе с саксами, где может вторгнуться армия Карла Каролинга. Но на нашей границе – нет его. Готфрид всегда готов к войне, но он представляет себе войну только на чужой территории. Он по натуре хищник, и любит преследовать добычу. И не понимает, что на любого хищника всегда находится или хищник более коварный или более сильный, или же просто охотник с более совершенным оружием. То есть, Готфрид желает действовать в государственной политике только, как викинг. И потому его легко бить на его собственной территории. Запомни, племянник, урок. Возможно, это сгодится тебе в будущем. С данами мы воевали всегда, и нам предстоит воевать с ними всегда – так уж мир устроен. Мы отсекаем их от Европы, и они не хотят с этим мириться ни в какую. Но раньше у них был помимо нас маленький выход через Старгород, который, правда, в результате, вёл или снова к нам, или к Карлу, если не считать возможности плавания по Лабе[142]. Но теперь, когда Карл Каролинг решил со Старгородом окончательно покончить, даны лишатся и этого выхода, и потеряют возможность отправлять в Византию и Хозарию караваны рабов, пригнанных викингами со всей Европы. И некуда им будет девать награбленное добро. Только морем отправлять куда-нибудь к ляхам. А ляхи сами не промах поживиться. И на всем стараются заработать. А положение Готфрида на троне не так и устойчиво, как со стороны кажется. Знатные конунги воспользуются любым недовольством среди народа и, особенно, среди викингов, чтобы лишить короля головы, и самим занять трон.
– А Карл с Бравлином действительно может нынешней зимой покончить?
Войномир проявил сомнение, как человек, прибывший в самом деле издалека, и не знающий настоящего положения вещей и действительной силы противостоящих сторон. Но эти силы слишком хорошо знал Годослав.
– Каролинг известен тем, что не отступает от начатого. Если он ставит перед собой задачу, то упрямо, несмотря ни на что, выполняет её. Исключение составили только мы, но это исключение стоило княжеству слишком дорого – мы приобрели вассальную зависимость, которая только на бумаге называется ограниченной, а в действительности Карл год от года старается оказывать на нас всё большее влияние, и ведёт себя всё более жёстко. Мне иногда кажется, что Карл считает меня своим бароном, и против этого вскоре придётся, по всей видимости, бороться с оружием в руках. Кроме того, мы чётко оговорили в договоре условия, согласно которым христианство проникает в наши земли постепенно, и никак при этом не ущемляет древних верований. В действительности старания аббата Феофана значительно выходят из рамок договора. Пока я это терплю, но думаю, что вскоре настанет момент, когда терпение моё тоже лопнет. Только к этому времени следует основательно подготовиться, чтобы не попасть впросак.
– Но у Карла к тебе, дядюшка, я слышал, совсем особое отношение. По крайней мере, такие слухи ходят в наших землях. Ты привлек к себе его любовь победой на турнире.
– Иное отношение… – Годослав сердито поморщился, отчего стал похожим на льва, приготовившегося предупреждающе зарычать. – Это только следствие впечатления, которое я произвёл при собственном представлении, когда стал победителем небезызвестного и тебе, как я вижу, Хаммабургского турнира. Поверь мне, такое впечатление действует не слишком долго. А выиграть следующий турнир, даже если Карл устроит его, с тем же эффектом будет трудно. Я не слышал про рыцарей, которые все турниры выигрывают… Кроме того, может быть, самое главное – необходимы обстоятельства, сопутствующие эффекту. Сейчас таких обстоятельств не предвидится. Но мы отвлеклись от темы. Тебя должен больше Карла волновать Готфрид и дела острова. Если Карл будет точить оружие на Рарог, тебе, конечно, придется его защищать. А пока Готфрид точит свои шакальи зубы на Аркону, и тебе следует этим озаботиться. Итак, на что тебе следует в первую очередь обратить внимание по прибытию на остров…
Князь Войномир, перебивая князя Годослава, поспешил лёгким баском высказать своё мнение, причём высказывал его не сомневаясь, авторитетно, подчёркивая этим, что он человек самостоятельный, и знающий себе цену:
– Я думал бы начать с покроя дружины по своему образцу. Некоторый опыт в Бьярмии я накопил, и хотел бы его использовать. А для этого думал бы, с твоего, князь, разрешения, вызвать себе в помощники воеводу Славера из Бьярмии. Мне без него сложно, да и ему без меня, думаю, тоже не по себе. Он воспитывал меня с детства, и мы привыкли друг к другу. Когда человека понимаешь без слов, по взгляду, по движению – это очень помогает в трудную минуту.
Годослав согласно кивнул, словно не замечая уверенного тона племянника или даже одобряя его, потому что любил иметь в подчинении людей самостоятельных, не ждущих подсказки для принятия решения, и всегда готовых взять на себя ответственность. Князь обычно легко различал тонкую грань между ложной скромностью и робостью, предпочитая иметь дело с людьми, себя уважающими.
– Можешь вызвать хоть всю свою дружину, я буду это только приветствовать, и даже постараюсь найти средства для её первоначального обеспечения… То, что ты задумал, обязательно предстоит сделать, и, признаться, я сам на это сильно рассчитываю, но совсем не это первое и главное. На Руяне ты – не захватчик и не наёмник, а правитель, мудрый, справедливый, и только потом уже – сильный глава сильной рати. Запомни. Ты туда едешь не воеводой, но князем. Следовательно, ты теперь должен быть не только воином, но и политиком… А для того, чтобы стать политиком, тебе следует знать, с чего начинать… И я хочу дать тебе несколько советов… С одним волхвом Вандалом, как сам рассказывал, ты познакомился по пути сюда – хорошее, надо заметить, предзнаменование. Теперь тебе предстоит познакомиться со вторым, а это, доложу я тебе, очень сложный человек, к которому не каждый сможет подобрать ключи, но ты это сделать обязан, иначе получишь скрытую войну…
Войномир коротко, без беспокойства улыбнулся.
– Ещё один Вандал? Это старинное имя становится популярным[143]…
– Вандал – главный волхв храма Свентовита в Арконе… Он сам мечтал бы стать правителем острова, и с этой целью ищет среди Руян своих почитателей – где лестью, где подкупом, где послаблением или подачками… Но при этом откровенно опасается, что я такого не одобрю, и он вынужден будет воевать за отделение. А, в случае удачной войны, отделившись от княжества, останется беспомощным перед Данией. Слава Свентовиту, рассудка у него для правильной оценки хватает, он совсем не князь Додон, и сильно обострять отношения со мной Вандал не желает. Ещё одна особенность верховного волхва, с которой тебе придётся считаться – его небывалая жадность. Возможно, именно она толкает его к мысли о самостоятельном правлении. Он очень любит и золото, и серебро, не чурается торговли, на свои средства снаряжает экспедиции викингов, даёт деньги в рост… По богатству с этим храмом ни один другой храм в княжестве сравниться не может. Может быть, и не только в нашем княжестве… Разве что, храм в Ретре у лютичей… Я сам часто прибегаю к услугам Вандала, когда мне срочно требуются средства. По всей вероятности, и тебе придётся частенько прибегать к этому же, особенно в первое время, до того, как ты отладишь работу своей управы.
– Там разве нет княжеской управы?
– Управа есть – моя управа, сидят там бояре-советники, и ведут свои порядки. И какие-то деньги даже перечисляет в мою казну, но, мне сдаётся, и так говорят многие, что вместо десятины они пересылают мне десятину от десятины, а остальное забирают себе. Это – одна из причин, по которой я решил поставить в Аркону князя, хотя мой отец упразднил там княжество, опасаясь дальнейшего дробления страны. Так вот, создав свою управу, ты должен навести жёсткий порядок. Порядками бояре-советники руководят, каждый своим, и стараются держать порядок бесконтрольно. А ты должен взять всё под свой контроль. Вообще, не давай боярам сесть себе на голову. Сразу с ними пожестче. Я наделил тебя правом первой власти на острове, значит, в твоих руках и кара, и милость. Не увлекайся ни тем, ни другим, но совмещай это разумно, тогда дела у тебя пойдут. Ты, кстати, будешь на острове и судебной властью. Думаю, ты сам знаешь, как важна здесь справедливость. От твоих решений будет зависеть поддержка тебя на княжеском столе со стороны простых жителей острова. Но все они, говоря честно, не простые. Они собрались там из разных стран, и привезли свои порядки, и опираются часто на свои законы. Но ты должен установить один закон, закон княжества.
