– Лорд Вильям… – робко начала Молли, но старый граф не слушал, оседлав, похоже, своего любимого конька.
– Пэры, которые убедили Её Величество в необходимости Особого Департамента, – чем они думали? Зачем эти жестокости? Ну, хорошо, сперва не знали, не понимали, что такое магия, но потом-то, когда столкнулись с Rooskies, когда стало ясно, что держатся они только магией, только чародейством? У них ведь даже винтовок не было, когда мы с ними встретились к югу от Карн Дреда! Теперь, правда, уже есть… Но всё равно! Почему нельзя было научиться? А уж потом лезть за Перевал! Во всеоружии!
Молли так и подмывало сказать, что Королевство уже перебралось за Перевал. Что оно уже марширует по загорью. И что она, Молли, хоть и вроде как подданная Её Величества, но, когда дошло до боя, без колебаний ввязалась в драку на стороне Rooskies, о чём, как ни странно, ничуточки не жалеет.
Это оказалось новостью для неё самой. Как же так – тогда она делала выбор в горячке боя, не думая, лишь чувствуя, что поступает по справедливости, по настоящей, глубинной правде. По совести. В тот момент она не могла поступить иначе.
Но и когда бой кончился – не пожалела.
Не пожалела о тяжком выборе, о том, что пошла против своих.
Да, её так и распирало от желания поделиться новостями с достойным лордом; к счастью, Молли всякий раз вовремя вспоминала о госпоже Старшей.
А милорд граф нёсся во весь опор, рассуждая о «магокомандах», что должны «разведывать пути», об «ударных отрядах», что прорвутся в глубокий тыл Rooskies; и всё это безо всяких бронепоездов, без тяжёлой артиллерии, без паровых ползунов…
Молли вдруг ощутила острое желание взять от печки тяжёлый ukhvat. Подцепить достойного графа под ушами, словно госпожа Старшая – полный горшок из устья, и пару-тройку раз макнуть в кадушку с каким-нибудь особо едким снадобьем, вышедшим из-под рук хозяйки.
– О-о-ох, – наконец вздохнул господин генерал. – Простите, дитя моё, я вас совсем заговорил. Но скажите, вы ведь учитесь у миледи?
– Да, мой лорд. Учусь.
– И… – Щёки графа слегка порозовели. Магия госпожи Старшей поистине творила чудеса. – И как же это – владеть магией? Признаться, дитя, меня всегда это, м-м-м, весьма занимало. Что вы чувствуете? Что ощущаете?
– Ничего не ощущаю, лорд Вильям. Я простая девочка. Только вот могу иногда…
– Что? – жадно спросил лорд, и язык его облизнул губы.
– Ничего особенного, лорд Вильям. Я ж только начала.
– Ну а та самая магия? Что она такое? Где она? Откуда берется? Как вы её чуете, дитя?
– Тепло в пальцах, мой лорд. Я подставляю руку под невидимое, и… пальцы теплеют. Я могу потом это выпустить. Как птицу из клетки.
– Как интересно! – Лорд вновь шевельнул ушами. – Магия отделяется, выходит на свободу… а откуда ж она берется в вас, мисс Молли?
Та лишь развела руками.
– Она просто есть, мой лорд.
– Хм-м, – протянул тот разочарованно. – А я так надеялся, что вы, мисс Молли, дочь просвещённого Королевства, развеете моё незнание…
– Была бы счастлива, мой лорд, но это – как дышать. Что тут объяснишь? Мой папа, он доктор, он бы смог, наверное, а я…
– Ничего! – что делало почтенного графа не совсем уж невыносимым, так это его оптимизм. – Я уверен, моя юная леди, что вы справитесь. Королевство перед вами в большом долгу, но, я не сомневаюсь, когда вы вернётесь и когда кое-какие мои знакомые, – он уронил голос до таинственного шёпота, – кое-какие мои знакомые в Норд-Йорке и в столице услышат ваш рассказ – всё изменится. Вы вернётесь домой не просто как мисс Молли Блэкуотер, но как героиня Империи!..
– О чём рассказываешь, болезный мой? – Госпожа Старшая возникла словно из ниоткуда, стиснув жёсткими пальцами плечо Молли. Но ведьма не сердилась, отнюдь, даже совсем напротив – залихватски и весело подмигнула своей ученице так, чтобы этого не видел достойнейший лорд. – О чём речь ведёшь?
– О, о, миледи! – смутился господин граф. – Я лишь расспрашивал юную мисс Блэкуотер о том, что же такое магия… простите мне моё любопытство, миледи, думаю, вы согласитесь, что для любого просвещённого человека непростительно упускать такой шанс проникнуть глубже к сей сокровенной тайне нашего мира, и я…
– Нет тут никакой тайны, – фыркнула Старшая, кивком указывая Молли на дверь. – Забираю у тебя твою собеседницу. Мы тесто заводим, пельмени будут.
– О! Пельмени! – Граф закатил глаза в предвкушении. – С мясом трёх сортов, конечно же?
– Как же иначе, – усмехнулась госпожа Старшая. – И вареники тоже сделаем. Пировать станем!
– По какому же поводу такое празднество, позволено ли будет узнать, миледи?
– По поводу успехов моей ученицы. Как выдрала её пару разочков, так сразу дела на лад пошли!
– Вы, миледи, прекрасная и удивительная женщина, я вам всегда это говорил, но как вы можете быть настолько жестоки к столь юной и обворожительной мисс?! Нет, я не спорю, телесные наказания, применённые по справедливости и в умеренном количестве, могут пойти на пользу подрастающему поколению, но в данном случае…
– Тебя, болезный, не спросила, – фыркнула ведьма. – Вареники с вишней сделать? Или с заморскими априкотами?
– М-м-м, и с тем, и с другим! – зачастив, выпалил лорд Вильям. – Но априкоты… откуда же…
– Да из ваших краёв, – небрежно объявила Старшая. – Как у нас говорят на fronte – makhnuli ne glyadya.
– Что-что? Простите, миледи, не слишком-то вежливо с вашей стороны вставлять выражения на неизвестном собеседнику языке! – укорил ведьму господин граф.
– Обменялись, не смотря, – ухмыльнулась хозяйка. – У нас так принято. С другом, спутником, товарищем по оружию зачастую меняются первым попавшимся. Нож на нож, скажем. Или пояс. Или…
– Меняются только одинаковым? – неподдельно заинтересовался лорд. – Скажем, револьвер на револьвер? Портсигар на портсигар?
– Нет, – покачала головой ведьма. – В том-то всё и дело. Нет никаких правил. Все стараются, чтобы их подарок был не менее, а более ценным, чем то, что ими получено.
– Но это же нонсенс! – Граф наморщил аристократический нос. – Кто же сам, добровольно будет уменьшать своё благосостояние, отдавая более ценное за менее?
Старшая вздохнула.
– Не смогу тебе объяснить, болезный. Пойдём, Молли, поможешь мне с тестом. Хочу ещё для пирогов поставить.
Молли послушно отправилась следом, попутно пытаясь уразуметь, какое тесто надлежит «ставить» (на что?!) и какое «заводить» (как паровой локомобиль, что ли?).
* * *
– С Жар-Птицей у тебя хорошо получилось, хорошо, не спорю. С облаками и туманами – похуже. А вот с землёй совсем никак не выходит! Что такое, Молли?
Госпожа Старшая стояла, уперев руки в боки.
– Не стараешься? – грозно осведомилась ведьма.
Молли поёжилась, а ладони против её собственной воли прикрыли места пониже спины. Пресловутой берёзовой кашей Старшая не злоупотребляла, но и спуску не давала. Пуще всего виноваты у неё были рассеянность и леность. Вот тут Молли влетало по первое число. Как ни странно, на старую колдунью она не злилась.
– Про войну с тобой говорить не буду, – сурово продолжала старуха, – хотя ползёт Королевство вперёд, медленно, но ползёт! Сёстры мои делают что могут, но… – Она скорчила недовольную гримасу. – Но! Одним словом, именно что «но»! Не могут без меня, casatiki…
– Госпожа Старшая… а… Волка как? И… и… – Она мучительно краснела. – М-медведь наш?
Ведьма усмехнулась.
– Всё в порядке с дружком твоим. Ишь вспыхнула, словно маков цвет! Рано тебе о парнях ещё думать, даже о таких добрых, как Всеслав. Бьются они, бьются крепко, как и в прошлый раз я тебе говорила. Чтобы им помочь, учись скорее, огненная гора ждать не станет!.. Ну хватит смущаться, хватит! Все четыре стихии тебе надо постичь, и это ещё Лес, Горы или Море не трогая. Я уж про Зверей даже и не говорю. Но пламя подземное – тебе замыкать! Не мне, не Младшей, не Средней – тебе! Ты ключ к последнему замку, такой уж уродилась, Молли Блэкуотер! И даже если мне с тебя всю шкуру для этого спустить придётся, не сомневайся, спущу!
Молли вздохнула. В способностях госпожи Старшей она действительно не сомневалась. Но заклятия Земли у неё и впрямь не шли. Она сбивалась, теряла концентрацию. Она словно оказывалась в глубоких пещерах, исполинские массы грунта давили на темя, и «тепло в кончиках пальцев» расточалось, угасало, словно огонь, засыпаемый песком.
Госпожа Старшая покачала головой.
– Одевайся. Пройдёмся.
Головы на частоколе, как всегда, переговаривались.
– Говорю же вам, капрал, нечего было туда соваться! Если бы ваш батальон…
– Как же нам было не соваться, сэр, если Rooskies бежали? Такую возможность упускать…
– Вы олух царя небесного, Джонстон. Вас выманили элементарным ложным отступлением и ударили из засады, во фланг и тыл. Теперь вот, пожалуйста, сидите на колу у лесной ведьмы!..
