Оказалось, он спускался по ручью к побережью – в лесу деревья загораживали горизонт. Его опасения подтвердились – с юга к острову обманчиво медленно ползла черная, набрякшая водой туча, в которой изредка высверкивали яркие молнии.
До заката еще оставалось часа три. Чордаш приказал:
– Собираемся! Уходим! Быстро!
Белале собирать было почти нечего, а солдаты справились за считаные минуты – опыт.
И начался подъем.
Первые двести шагов Бела несла Лоранта. Болезнь его никуда не делась, да и без нее вряд ли он смог бы идти самостоятельно – босой да по здешним камням. Городские Белины сапожки едва выдерживали особенности этой грубой лесной тропы. Правда, вскоре земляная тропа незаметно влилась в какой-то древний тракт. А может, тракт проступил сквозь нее, выбился из-под наносов шлака, грунта, опавших листьев. Во всяком случае, разбитая каменная дорога появилась под ногами словно ниоткуда. Неровная, местами она вновь исчезала, местами зияла провалами и трещинами, но это была явно рукотворная, довольно широкая дорога, ведущая вверх. Там, где склон становился слишком крутым, кто-то в древние времена позаботился сделать ступени из цельных белых, тяжелых камней. Время, впрочем, не пощадило и их. Многие разломились, часть оказалась погребена под оползнем. Но все же дорога была проходимой. До тех пор, пока…
– Стоим! – скомандовал маг. Он, как и собирался, шел первым, на некотором расстоянии.
И в тот же миг Бела не услышала даже – ощутила легкий шепот, едва уловимое движение воздуха. Разобрать хоть слово в этом шепоте ей не удалось. Но тут Чордаш установил магический щит, и стало плохо: незримые стражи, а это были, видимо, они, определили в пришлых людях врагов.
Бела добавила к щиту Чордаша пару своих заклинаний, и это немного помогло – ослабло давление на голову и грудь, дало возможность дышать…
Рядом внезапно оказался орк, вынул у нее из рук мальчика и резко толкнул в спину: иди! Не стой! Первый шаг дался с большим трудом.
Глаза в тот же миг словно ослепли, во рту пересохло. Бела и рада была бы остановиться, не идти дальше, сесть на камни и умереть. Но это явилось бы непозволительной слабостью. Солдаты Чордаша не должны видеть в ней обузу или причину промедления, а значит, надо идти!
Хагр шел у нее за спиной, совсем рядом. Действительно, замыкал строй.
Бела ощущала всем позвоночником, как ее покидает магическая сила – щит вытягивал ее в пятикратном размере, как будто против горстки мурешцев ополчилась сама здешняя земля. Но если ослабить защиту, кто-то может не выдержать атаки, упасть, остаться… пополнить собой ряды безымянных охранников давно позабытого храма.
Хотелось кричать в голос – но не было воздуха, чтобы кричать. Каждый шаг давался с огромным трудом. Ноги отяжелели. Раньше Беле казалось, что сравнение с пудовыми гирями, привязанными к ногам, – это преувеличение, которым рассказчик пытается приукрасить пережитые трудности. Но сейчас это было именно так – тяжелые, неуклюжие ноги свои она ощущала с трудом и чудом не падала, двигаясь за идущим впереди Сычом.
Ей казалось, она шагает довольно быстро. Пока не почувствовала, как кто-то сзади ухватил ее за одежду и потянул, потянул вперед, бормоча что-то хриплое и неразборчивое.
Шаг, еще шаг…
«Не надо! Оставьте меня здесь!»
Но даже губы онемели и не шевелятся. Губы стали непослушными, как и все тело…
Кончилась магическая атака так же резко, как началась. За очередным изгибом дороги Бела внезапно споткнулась – но лишь оттого, что тяжеленные гири перестали тянуть к земле, воздух легко и свободно ворвался в легкие, а в голове затихли чужие монотонные голоса. И тут же увидела, как со вздохами облегчения опускаются на тропу остальные. И лишь Чордаш стоит впереди, внимательным взором окидывая открывшийся вид.
Бела обернулась. Хагр опустил Лоранта на землю и тоже оглядывал горизонт. Повторить их подвиг Белала была не в силах. Запомнила только одно – до перевала остались считаные шаги. А за спиной вставала темная туманная пелена…
* * *– Эй, Даль! Иди к нашему костру! – окликнул Вернон. Темноволосый разведчик в подкрепление своих слов широко улыбался. Он считал, что Дальгерт еще не очень хорошо понимает язык.
Там, у только что разведенного огня, его действительно ждали, там ему были рады. Все лица знакомы – всего час назад они вместе докладывали командирам о результатах разведки мурешского берега Тисы. Результаты, к слову, обескураживали.
Было ощущение, что армия или несколько больших полков отступили в глубь страны, даже не пытаясь закрепиться на берегу. Остались следы больших биваков, расчищенные тропы в лесу. Все было. Вражеских войск не было.
Нет, кое-что обнаружить удалось. Даль сам лично видел отряд примерно в триста-пятьсот троллей, разумеется пехотинцев, который двигался по одной из таких вот лесных троп в сторону мостов, наведенных за Еловой горой, тех самых, которые со стороны Загорья прикрывает крепость Боруш. Подобные небольшие, по меркам только что кипевших сражений, отряды были замечены и другими разведчиками. Но и все. Основных сил мурешской армии словно никогда и не существовало. Или же они все еще оставались на другом берегу, в тайных долинах и ущельях покрытых лесами гор.
Даль махнул разведчикам, показывая, что видит их и правильно понял приглашение, но подходить не стал. Только что один из лойтнантов паннонских гусар обрадовал его новостью, что Ферг вернулся. А значит, можно было встретиться, обменяться новостями и предположениями. Но гусары расположились на дальнем левом фланге войск коалиции, так что идти предстояло почти через весь лагерь. Даль шел, вслушиваясь в разговоры, пытаясь уловить смысл того, о чем беседуют бойцы. Понимал почти все. Сам же он все еще старался не использовать длинные и сложные фразы, иногда не мог сразу подобрать нужное слово, но в целом здешний язык оказался прост и если не в деталях, то в главном, в самих принципах построения речи схож с тем, что использовался в Клешском воеводстве. Дальгерт даже улавливал сходство с тем самым языком, на котором говорил с детства, – языком Спасенного города Аррета.
Ферга нашел быстро – один из встреченных гусар посоветовал искать его в полевом госпитале, и совет оказался дельным. Ферг как раз закончил делать перевязку одному из пострадавших во время недавнего боя солдат. Увидел Дальгерта, сказал что-то ассистенту в белой хламиде, сам вышел из-под тканого навеса. Быстро ополоснул руки в деревянной кадушке, специально для этого выставленной у входа, раскатал рукава.
– Много раненых? – спросил Даль, пожимая протянутую в приветствии руку.
– Меньше, чем могло бы…
Даль сразу перешел к тому, что, несомненно, больше всего беспокоило Ферга.
– Сегодня в полдень мы вернулись с того берега. Задача – разведка дорог, анализ сил противника, укрепившегося на левом берегу. Так вот: никто там не укрепился. С юга подходят отряды – но незначительные. Их можно считать серьезным противником, если только там полно магов. Но… знаешь, ощущение, что это ловушка, у меня так и осталось. Словно Муреш говорит – вот он вход! Свободен! Только идите. А потом хлоп! Мышеловка закроется.
– Занятно. Ты об этом докладывал?
– Да. Собираются отправить еще группу. На этот раз пойдем вдоль основных дорог, насколько сможем далеко.
– Значит, на время осады Боруша.
– Нам не запрещалось брать пленных, так что кое-какие новости есть и еще. Форпост Муреша – храм и деревянная крепостная стена – расположен в двух днях пути отсюда, возле озера. Два дня пешего пути по хорошим дорогам. Один юноша-трансильванец, отставший от своего полка, поведал много интересного о храме и еще о заставах, построенных в лесу. С его помощью мы даже смогли нанести их на карту, ее сейчас исследуют командиры.
– Так что там с храмом?
Даль помедлил, краем глаза разглядывая угрюмое лицо доктора.
– Парень божится, что в этом самом храме, а может, под ним сидят ни много ни мало сами Заточенные боги. И оттуда якобы командуют всей мурешской армией. Да и трансильванской тоже.
– Выходит, туда-то мне и надо, – кивнул Ферг. – И даже если командование решит ограничиться тем, что выставит мурешские силы с этих территорий, мне все равно придется туда прогуляться.
– Не в одиночку же? – легко улыбнулся Даль.
– Нет. Пойдем ко мне, расскажешь обо всем в деталях.
Палатка доктора располагалась совсем недалеко от госпиталя. Ферг затеплил закопченную масляную лампу, поставил ее у входа. Вытащил из-под полога свернутое одеяло, разложил так, чтобы на нем могли расположиться два человека. На лагерь опускались темные сумерки, и от лампы по траве, по окрестным палаткам, по лицу доктора скользили тени.
– Давно хотел у тебя спросить, – сказал Дальгерт.
– Спроси.
– Как тебе это удается – приходить к человеку во сне и… Ты же меня тогда практически спас, получается.
