Энергетический шар оторвался от рук мага и помчался к бившемуся в ловушке Светлики Безликому. Болдасарини застонал и замертво повалился на землю. Его тело судорожно изогнулось и застыло, невидящими окровавленными глазами уставившись в далекое серое небо. А у меня в голове раздалось ускользавшее эхо его последних слов:
– Элурион… спроси… его имя… – Впрочем, уже через миг я и сам не знал, действительно ли я это услышал, или мне это только показалось.
События стремительно неслись вскачь. Осознав, что сейчас произойдет, Светлика шарахнулась назад, обрывая свое заклинание, светящийся шар Болдасарини врезался в темную тварь. Она дико завизжала и начала таять. Раздался хлопок взорвавшейся маски, и чары Болдасарини рассеялись. Вместе с ними исчез и Безликий.
– Учитель!!! – завопил Юнган и бросился к телу старого мага.
– Юнган, не время, – схватив его за плечи, с усилием проговорил я. Мною по-прежнему владела страшная слабость, и лишь огромным усилием воли я заставлял себя стоять на ногах. – Надо уходить отсюда, пока не пришли новые твари… Эль! Дидра! Светлика!..
Не говоря ни слова, Эль с Дидрой подхватили на руки бессознательного Иэлая, а я взвалил на плечи тяжеленную тушу Хикса и, подхватив с земли Элеруаль, бросился к воротам. Повинуясь моему знаку, Дидра схватила рыдающего мага за руку и потащила следом за нами.
Мы не успели добежать до ворот всего нескольких милиузлов. Брусчатка площади под нанизанными на кол эльфами вспучилась, и из земли выросло сразу шесть ненавистных черных фигур.
Я застонал и с досадою топнул ногою.
– Нет! Нет! Только не это! Мы же почти выбрались!!! – с отчаянием вскричал я, чувствуя, как на глазах вскипают слезы злости и разочарования. Сейчас мною владел не страх, а досада и гнев. Досада на то, что нам придется умереть всего в нескольких шагах от спасения, и гнев на собственное бессилие. Сейчас нам не мог помочь даже Элеруаль – Безликих было слишком много, и рядом не было больше Болдасарини, чтобы сразить их колдовством…
И тут произошло нечто совершенно неожиданное. Из шедшего вдоль крепостной стены переулка, нелепо взмахивая коротенькими крыльями, вылетел Эрик-младший и кинулся на темных тварей!
Казалось бы, что этот маленький дракончик мог сделать огромным призрачным существам? Но Безликие в ужасе шарахнулись в разные стороны, словно перед ними предстал сам Всемогущий. Эрик-младший открыл пасть и выплюнул короткую струю огня. Пламя задело одного из Безликих. Совсем чуть-чуть, но тварь мгновенно начала таять в воздухе. Совершив неловкий пируэт, дракончик умудрился поджарить еще двух Безликих, и их маски с сухим треском взорвались…
Вскоре все было кончено. Подлетев к нам, Эрик-младший сложил крылья и приземлился. Наклонив голову, он умильно посмотрел на меня снизу вверх и коротко спросил:
– А-а?
Я облегченно рассмеялся, все еще не веря в наше спасение, и потрепал его по изумрудной голове.
– Да-да, малыш, идем, – с щемящей нежностью ответил я и, взглянув во внимательные, умные глаза дракончика, тихо добавил: – Спасибо тебе, ты спас нам жизнь…
Что ж, этот раунд мы выиграли. Однако где-то там таинственный некромаг уже готовил новую западню. Но больше всего меня волновал другой вопрос: кто же показал мне видение погибших в городе людей: некромаг или тот, кто хотел, чтобы я спас Иэлая?..
Отойдя подальше от проклятого города, мы устроили привал. Иэлай и Хикс по-прежнему не приходили в сознание, а на Юнгана и вовсе было жалко смотреть – после смерти учителя юный маг совсем расклеился, им овладела апатия, и мы лишь с трудом заставляли его двигаться.
– Спаси нас, Всемогущий, – потрясенно прошептала Светлика, опускаясь на землю у большой раскидистой лиственницы. – Эрик, этот некромаг уничтожил целый город, лишь бы добраться до тебя!.. Это больше того, что я могу понять…
Я вздохнул и провел рукой по едва народившейся шелковистой изумрудной траве.
– Не вини меня за то, что он сделал… – сжав губы, мрачно ответил я. – Я был бы рад, если бы этот оксов некромаг оставил меня в покое!..
– Никто тебя не винит, брат, – тихо отозвался Эль с другой стороны поляны. Он стоял, склонившись над бессознательным телом Хикса, и старательно перевязывал большую рану у него на голове.
В целом за орка можно было не беспокоиться – обладая куда большим запасом живучести, чем у людей, он имел все шансы скоро поправиться. А вот с Иэлаем дело обстояло куда хуже. Осмотрев его, Светлика пришла к выводу, что физически с эльфом было все в порядке, тем не менее он никак не приходил в себя.
– Я боюсь, что он может никогда не очнуться, – наморщив лоб, неуверенно проговорила Светлика. – Если бы здесь был мастер Болдасарини… – сидевший в сторонке Юнган всхлипнул и закрыл лицо руками, – …он бы наверняка что-нибудь сделал.
– А разве ты не можешь дать ему какой-нибудь травки или там зелья? – нетерпеливо спросил я.
– Какого? – подняв на меня глаза, безнадежно поинтересовалась Светлика. – Я почти ничего не знаю о том, какое влияние эти Безликие оказывают на людей…
Я подошел к Иэлаю и, склонившись над ним, схватил его за грудки. Приподняв эльфа над землей, я принялся бешено его трясти, так что его голова безвольно замоталась из стороны в сторону.
– Вставай, Иэлай! Вставай, кому говорят, вставай, вставай!!!
– Эрик, что ты делаешь! – гневно выкрикнула Светлика и вцепилась мне в руки, пытаясь оторвать от эльфа.
Я разжал хватку и с досадой плюнул в сторону.
– Так мы его никогда не разбудим… Почему огонь Эрика-младшего уничтожил Безликих?
– Драконы – древнейшие существа на Вергилии. Они почти так же стары, как и этот мир, – глухо ответил мне Юнган. – И они очень могущественны, почти как темные твари, а может, и еще сильнее. Пламя драконов магическое, оно берет начало от самой Сути и пяти великих элементалей.
– Понятно, – задумчиво пробормотал я и еще раз погладил Эрика-младшего по голове.
Лежавший неподалеку Хикс застонал и, схватившись за голову, с трудом сел.
– Я что-то пропустил?.. – едва ворочая языком, пробормотал орк, и я не сдержал угрюмого смешка.
Благородство и самоуверенность зачастую почти невозможно отличить друг от друга.
Иэлай не приходил в себя ровно сутки. Но утром следующего дня эльф проснулся. На первый взгляд с ним все было в порядке, но вскоре выяснилось, что Иэлай не помнил ровным счетом ничего из того, что произошло в Каменке.
– Ну и невелика потеря, – с зубастой усмешкой резюмировал Хикс, и мы продолжили путь.
С тех пор как на нас напали темные твари, прошла неделя. Постепенно лес становился все гуще, кривые узловатые ветви переплетались у нас над головами. Кони путались в густом подлеске, спотыкались о невидимые корни. И вскоре нам стало ясно: лошадей придется оставить. Мы вступили в Эвиленд.
Древний лес вырос перед нами совершенно неожиданно – в какой-то момент я просто понял, что мы уже находимся на территории эльфов. Весна добралась сюда намного раньше, чем в Лагарон, поэтому высоченные и толстенные, как колонны во дворце короля, деревья были сплошь усеяны молоденькими побегами и листочками.
На первый взгляд Древний лес ничем не отличался от того, который мы только что покинули. Однако постепенно деревья вокруг нас становились все выше, и вскоре на смену кленам, осинам и лиственницам пришли ли’оры – огромные, кряжистые дубы в несколько десятков человеческих обхватов толщиной и в десятки милиузлов высотой. Таких деревьев не было больше нигде по эту сторону Великих гор. Величественные и прекрасные, они поражали собой каждого, вступившего в Древний лес. На фоне этих гигантских лесных исполинов люди, орки и даже эльфы казались всего лишь жалкими букашками.
– Вы не говорили, что собираетесь в Эвиленд… – зябко передернув плечами, угрюмо проговорил Юнган.
После смерти Болдасарини он замкнулся в себе, и порою я даже начинал скучать по его прежней мальчишеской непосредственности.
– Кажется, ты сам сказал, что тебе все равно, куда мы направляемся, лишь бы быть рядом с драконом. Ты рядом с ним, так что шевели ногами! – грубовато ответил парню Хикс, а я невольно подумал, что разделяю здравые опасения мага.
Эльфы не любили чужаков, и приходить к ним в дом без приглашения было все равно что самолично напрашиваться на пыточный стол их кало. А уж пытать эльфы умели и любили, и чем изощреннее была пытка, чем больше мучений она доставляла жертве, тем больше наслаждения получали эльфы. И как только можно было заключить союз с существами, которые наслаждались, пытая других? Все-таки насколько же разными были наши народы…
Нервное напряжение, владевшее Юнганом, начало передаваться остальным. Даже Эрик-младший перестал далеко убегать и все время жался к моей ноге. Впрочем, большую часть пути дракончик предпочитал преодолевать на руках младшего мага. Юнгану в общем-то удалось отучить его от «мамочки», но то ли в силу привычки, то ли маг сделал еще не все, что надо, ночи дракончик по-прежнему предпочитал проводить, свернувшись в калачик рядом со мной.
