– Я Иглис. Что тебе нужно, воин?
Интересно. Все неписи ко мне обращались по названию класса, и только этот – вот так.
– Я хочу задать несколько вопросов.
– Все хотят задать вопросы. Зачем мне на них отвечать?
Присев за стол, я посмотрел ему в лицо. Немолодой, лет под сорок, и с удивительно круглыми глазами.
– Старый Филин. Очень подходит к вам.
– Хамишь, парнишка. – Он допил то, что было в кубке. – Волк или Лис?
– Оба. Я ищу объяснения некоторым вопросам.
– Трактирщик! Еще вина!
– И сока, если не трудно.
Подошедший круглый и улыбчивый хозяин заведения многословно извинился и вместо сока предложил ягодный отвар. Пришлось вставать, идти на кухню и наливать себе вишневого компота, для вкуса разбавив холодным чаем.
– Синхронизация.
– Что?
– Я хотел бы узнать, почему так важны синие доспехи?
Иглис хмыкнул. Потом прыснул и захохотал. Смеялся он долго, с удовольствием.
– Где нашли?
– Тарисский дозор, это…
– Знаю. Ты́ ходил?
– Я ходил.
– Ничего интересного не заметил?
– Много сильных и крепких тварей, пыль, старые кости, обломки доспехов. И призрак-сторож, назвавший меня предателем.
– Исчез?
– Рассыпался.
– Понятно.
– А мне – нет.
– Ну еще бы. Тебе как, рассказать, что было, или просто сказать, где сокровища лежат?
– К темным богам сокровища. Расскажите, что было! Почему один из первых последовавших за богиней назвал Ее паладина предателем?
– Ну слушай.
История оказалась длинной, я заказал у трактирщика ужин, сбегал еще раз к холодильнику за тарелкой нарезки, включил запись и старался не пропустить ни слова.
Служили в Адарском храме три друга-воина – Лис, Волк и Филин. Служили честно, насколько это получалось у молодых, полных сил и азарта парней. Дрались со злом, иногда даже со Злом, пару раз воевали местных феодалов, решивших перейти на сторону все того же зла. Лис шлялся по лесам, Волк все свободное время махал острым железом, Филин предпочитал библиотеки. Карьера потихоньку двигалась, уже недалеко было заветное звание паладина храма. Но тут Филин нашел странную запись в старой хронике и поведал о ней друзьям. Тем показалось занятным помочь горе-историку, и они начали выяснять подробности. Довыяснялись.
В храме, как оказалось, был старый, многовековой, тщательно скрываемый раскол. Богиня давала силу своим воинам щедро, но некоторым хотелось побольше, а обязанностей – поменьше. Такие «лентяи» начали собирать вещи, которые носили воины армии Темной Госпожи, еще когда ее ученица не была богиней. Синие доспехи, напитанные «силой души», а не «силой божества», ведь вторая имеет высокие требования по применению, а первая – это просто сила, доступная любому. Пришедшее Время Тьмы заставило сплотиться обе фракции ради выживания, но раскол остался.
Три друга влезли в самую сердцевину этой незаживающей старой раны, воскресив старый спор.
Ли́са и Филина выкинули на улицу, отлучив от силы богини. Для таких, как они, привыкших жить, думать и поступать как воин храма, это было едва ли не страшнее смерти. Волка понизили в должности: наверное, он поэтому так странно поглядывал, когда я его сержантом называл – он же раньше был полноценным «воином храма», как раз сержантское звание.
Бумаги, в которых говорилось о расколе, были уничтожены. Филин сохранил только карту места, где от рук первых храмовников пал один из полководцев, что шел за Амалой, сохранив ей верность как своей госпоже, но не как богине. И были основания полагать, что в могиле с ним лежит что-то, что поможет активнее качать из моей божественной покровительницы ту часть силы, что не требует ограничений по вере, репутации или вообще принадлежности к светлому лагерю. Почему трое друзей остались живы, Филин не знал, но полагал, что это из-за призыва «светлых пришельцев», который начался как раз вскоре после их изгнания.
– Вот такая история, воин. Хочешь, карту тебе отдам? Мне она не нужна. Наигрался.
Я посмотрел в круглые серо-желтые глаза бывшего храмовника.
– Это как-то слишком просто. Иди вон туда, вот карта, чтоб не заблудился, там убей плохого парня, отнеси вещичку в храм – и все счастливы. Как в глупой детской книге.
– А ты что хотел, воин? Совершить массу немыслимых подвигов и погибнуть геройской смертью? Ну так не неси ничего в храм, сам используй.
– Почему туда никто за эти века не пробился?
– Вы, пришельцы, называете такие места «туманка».
– И туда могут пройти только наши?
– Да.
– Почему было не нанять группу? Наверняка нашлись бы желающие?
– Почему? Потому что последние сто лет борьба синих с белыми сходила на нет. Синие дрались, белые лечили и молились. И тут пришли вы, светлые. Как бы светлые.
– И равновесие рухнуло?
– И равновесие рухнуло.
– Мы отодвинули Тьму на месяцы пути от старой границы.
– И теперь там, где раньше всех объединял общий враг, появился повод задуматься о том, кто правильнее молится богине.
– А спросить Ее?
Круглоглазый улыбнулся, чуть печально.
– Она дает нам силу. Она принимает наши жертвы. Но Она не отвечает на наши вопросы. Мы – воинство Ее, но мы даже не знаем, к какой цели она идет.
Я помолчал, болтая в чашке остатки компота.
– Ни в одном из миров боги не отвечают. Может, их нет?
– Может. Но я слишком устал задумываться над этим. Вот карта.
«Вы получили предмет – Карта Иглиса-Отступника».
– С ней ты найдешь то место. Останки генерала все еще должны быть там, и на его груди дарованный Исцеляющей амулет, знак Ее благоволения, несущий отсветы силы той воительницы, что пошла за своей приемной матерью в бой против половины мира. Береги эту карту, из-за нее немало судеб разбилось вдребезги.
Иглис поднялся, кинул на стол серебрушку и, не оборачиваясь, вышел в дверь.
Карта. Совместить.
Да, появилась отметка туманки, светло-зеленая отметка, высокая степень достоверности. Интересно: это не подземелье, значит, туда надо идти рейдом? Или… да похрен.
Почему старый воин ни разу не назвал свою богиню по имени? Брата Ее… Черт, уже с месяц я был уверен, что Мал и Амала – это две разные ипостаси одного существа. Мал-Разрушитель с синей броней переродился в Амалу Исцеляющую, всю во блеске белизны. Потому и прячут храмовники синие доспехи, чтобы никто не догадался об истинной истории. А оказывается – ни фига. Или это местная ересь? Я же сам этот квест спровоцировал: так он все же существовал или эта история родилась прямо тут, пока неигровой персонаж Иглис-Отступник под контролем сценарного компьютера придумывал объяснения даваемому игроку заданию?
Раскол в храме? Это вам не единичный предатель, это влияет на тысячи и тысячи игроков. Амала – одна из двадцати двух светлых богов, покровительница исцеления и борьбы с предательством, если она падет…
А почему она вообще светлая? Она же аватар божественных шинковала? И, как выясняется, прежняя ее сила никуда не подевалась. Может, сюжет идет к тому, что темных богов станет четверо? И что мне делать уже в этом случае? Зубрить особенности геймплея «рыцарей смерти»?
– «Пора-пора-порадуемся на своем веку…»
Я быстро хлопнул по будильнику ладонью. Если и выбирать в качестве сигнала мелодию, то только такие, которые терпеть не можешь, для пущей мотивации. Вечер наступил слишком быстро, а у меня встреча назначена. Не стоит опаздывать к собственному начальству, пусть и игровому. Вытащив амулет привязки, я начал возвращение в храм.
– Вот и он, брат.
У алтаря стоял священник и незнакомый мне тип в жреческих бело-синих одеяниях. Здоровенный, что твой лось, с жезлом и парой двухцветных цепочек ритуального назначения. Синее золото? Или это краска такая?
Здоровяк неожиданно приветливо улыбнулся и шагнул ко мне.
– Преклони колени, паладин!
– Не дождешься, жрец.
Священник за его спиной странно кхекнул.
– Что? Тебе оказана величайшая честь…
– Честь – служить Ей. При чем здесь ты или кто-либо из иных смертных?
– Ты смеешь…
– Смею. Я видел дела братьев по храму – я поклонюсь им и выслушаю их. Но тебя я не знаю и не вижу причин вставать на колени.
– Я – Ее жрец.
– Я – Ее паладин. Мы все равны в своем служении… брат. Это сказано в уставе храма. Преклонять колени можно лишь пред Ее алтарем. Впрочем, можно и нужно оказать уважение тем из богов, кто выступает рядом с Ней. Но ты же не бог?
– А настоятель столичного храма разве уважения не достоин?
– А разве тебе нужно мое уважение?
Он лукаво улыбнулся, развел руками:
– Что же, вы, паладины, бываете резки в своих словах, но ваши дела говорят за вас гораздо лучше. Преклони колени пред алтарем, я лишь хотел провести посвящение, которого ты достоин. – Жрец сделал два шага вбок, а я прошел вперед, к белому камню алтаря.
Какой он, если до него дотронуться? Судя по виду, должен быть прохладным и гладким, чуть-чуть шершавясь под пальцами на гранях, когда-то давно выщербленных. А может, он теплый? Или даже горячий? Нет, тогда бы цветок увядал гораздо раньше. Интересно: тут же есть зима – где они берут цветы? Оранжерея? Или, может, он нетленен? Никогда не задумывался об этом, а ведь уже три месяца играю и каждый день в храм захожу. Дурак, пока делал квест наемнику, надо было колокольчик найти… Я опустился на колено.
