– А послушай, – пригревшись, спросила Лилия, – а если тем злодеям, что хотят освободить Вельзевула, удастся это сделать, нашему миру придет конец?
– Думаешь, наступит конец света? И как ты себе это представляешь?
– Небо станет черным от тени демона-разрушителя, вместо воды в реках потечет кровь, с неба посыплется сера, не знаю даже… но это обязательно должно быть страшно.
– Если бы Вельзевул был настолько могучий, он бы не позволил себя запечатать какой-нибудь группке религиозно-фанатичных магов. Думаю, все будет иначе.
– И как?
– Соберется толпа, начнут кричать какую-нибудь ерунду. Самый главный из них прочтет заклинание, разрушающее сдерживающий демона барьер. Произойдет что-нибудь страшное, может, воздух расколется или земля в стороны разойдется. Где-то должен этот барьер находиться, верно?
Лилия понимающе кивнула, хотя по глазам я видел, что полет моей фантазии ей было очень сложно понять.
– И вот когда выйдет из барьера Вельзевул, вся эта фанатичная толпа падет на колени и начнет клясться ему в вечной преданности, будут просить покарать их врагов, в общем, что-нибудь в таком духе…
– А он?
– Отстаньте от меня, скажет он, и пойдет по своим делам.
– Что, так просто? – не поверила Лилия. – Просто отмахнется от них, словно от мух назойливых, и уйдет?
– Ну, если они будут очень назойливы, а я правильно понимаю логику Вельзевула, то он сначала поубивает всех, а потом уйдет по своим делам.
– Вот это уже больше похоже на демона-разрушителя! Вот только зачем ему всех их убивать, если они поклялись ему в верности?
– Может, ему не нужны такие последователи. Да ты сама подумай, он же целую тысячу лет просидел в неволе. Поди, разозлится, как десять тысяч инквизиторов. А когда освободится, когда увидит эту блеющую толпу, так не сдержится…
– Так им, злодеям, и нужно!
– Ну, можно и так сказать…
– Значит, побьет Вельзевул всех злодеев и пойдет по своим делам… Постой! – опомнилась она. – А какие могут быть дела у демона-разрушителя?
– Не знаю, – пожал плечами я. – Может, какие-нибудь дела есть. Откуда-то он же пришел. Вот, может, захочет домой вернуться, где его дожидается жена Вельзевулиха и дети Вельзевульчики. Целую тысячу лет пропадал родитель, поди, забыли все о нем. А он, оказывается, заперт был в барьере страшном, который злые маги поставили…
– Не верю! – возмутилась Лилия. – Сочиняешь ты все. Он же демон-разрушитель, какие у него могут быть жена и дети?
– Ну, меня же тоже демоном-разрушителем называют, – парировал я. – Хотя жены и детей у меня тоже нет…
– Ты не демон-разрушитель! – загорелась она. – Это недопонимание! А Вельзевул – злое и страшное чудовище!
– Может, оно и так. Но знаешь, все может быть немного иначе.
– Как?
– Прочитает главный заклинание, земля расступится, откроется барьер, заглянут в него люди, – а там пусто.
– Как это пусто? А куда делся демон?… Неужели издох? Или сбежал тайно, пока никто не видел… – Она задумалась. – Но если его больше не держит барьер, где он может находиться?
– Сидит рядом с тобой.
– Что? – Лилия вздрогнула и медленно повернула голову. Вот только посмотрела совсем не на меня. – Никого нет.
Я несдержанно прыснул.
– Не шути так! – воскликнула она. – Я же знаю – ты никакой не демон! Вельзевул злой, а ты добрый, – значит, ты не Вельзевул!
– Мне в это тоже хочется верить, – отозвался я. – Но исключить такой вариант я просто не могу.
– А что тебе мешает?
– Совпадения. Слишком много неоднозначных совпадений…
– Дождь закончился, – произнесла за нашими спинами Берта. Она, видно, давно проснулась, но не решалась прервать беседу, а когда увидела, что дождь прекратился, не удержалась, чтобы не объявить об этом.
– Да, – кивнул я, – закончился дождик. Позавтракаем и можем отправляться.
Но перед тем, как взобраться на коней, я признался Лилии:
– Если так уж случится, что Вельзевула освободят, и он окажется сущим злом, я с ним сражусь и попробую победить. Шансов, конечно, у меня мало, но силы для этого есть.
Моими словами юная искательница подвигов была очень довольна.
В Ар*censored*ию мы прибыли еще до полудня. Еле-еле протиснулись через толкучку на воротах и вышли на улицы города.
На улицах Ар*censored*ии ситуация оказалась еще хуже, чем на воротах, толкучка была ужасная. Такого скопления людей я еще не видел в этом мире. Конечно, нечто подобное я и ожидал здесь увидеть, все только и говорили о том, что в Ар*censored*ию направляются армии церковных орденов. Но что самое удивительное, как раз рыцарей и священников орденов на улицах города было меньше всего. Торговцы, моряки, наемники, *censored*тки и воры – все, кто мог заработать на передвижении армий, войне и военных, слетались в порт, словно стервятники.
Как в этой каше человеческих лиц найти Германа, я не мог себе даже представить. Все мои обостренные чувства оказывались бесполезными перед огромной неуправляемой толпой людей. Они ворчали, галдели, ругались и даже дрались, зачастую не понимая, кого кто бьет и почему. Даже Лилия сбилась с пути, хотя была в Ар*censored*ии неоднократно.
Попытка проложить собственную дорогу вылилась в целую череду конфликтов. Мы едва не потеряли коней. Пришлось действовать по ситуации, а именно: просто идти вперед в людском потоке, выбирая путь наименьшего сопротивления, и просто глядеть по сторонам, в надежде заметить что-то важное.
Толпа вывела нас в порт. Здесь стало немного свободнее, можно было оглядеться и даже послушать, о чем говорили люди. Но сначала мы отошли в сторонку и отдохнули немного на скамейке у резиденции начальника порта да поглядели вслед удаляющемуся на юг кораблю, – как оказалось, одному из тех, с рыцарями и священниками на борту, что должны были пересечь море и причалить на берегах империи разрозненных султанатов, и увы, самому последнему из них.
Издалека я мог видеть лишь корму корабля. Она была высокой и прямоугольной, как у испанского галеона, но не имела привычных пушечных люков – в Дневе еще не был изобретен порох. Судно, казалось, имело только прямое парусное оснащение, что было необычно – такой тип оснастки, несмотря на очевидную простоту, был малоэффективен и на крупных судах редко использовался без совмещения с другими типами парусов. Хотя я не мог видеть весь корабль, чтобы утверждать точно, лишь – корму и бизань-мачту.
Дул приятный попутный ветер, и корабль быстро летел по волнам, назло десяткам торговцев с наемниками, оккупировавших резиденцию начальника порта и требовавших выделить им судно для осуществления торговых операций. Как бы они ни кричали, как бы ни злились, как бы яростно ни требовали, ясно было одно – корабля им не видать. Все, что находилось в порту и могло пересечь море, было «добровольно передано во временное использование в угоду церкви», или, проще говоря, конфисковано. Первое свободное судно, которое должно было прийти в порт, ожидалось примерно через четыре дня. Примерно.
– Вижу! – неожиданно воскликнула Лилия и запрыгнула на скамейку, не сводя глаз с удаляющегося корабля. – Он не только уменьшается, но и тонет!
– Тонет? – смутился я, приглядываясь к судну, не подающему никаких признаков потопления.
– Тьфу! – Лилия запрыгнула на скамью и вытянулась на цыпочках. – Ты говорил, что если долго смотреть на уплывающий в море корабль, можно догадаться, что Земля круглая!
– Я не это имел в виду, – попытался объясниться я. – Этим наблюдением можно доказать, что Земля имеет форму шара. Но для того, чтобы это разглядеть получше, тебе нужна подзорная труба. Тогда ты сможешь заметить границу моря, закрывающую обзор.
– Подзорную трубу? – Она задумалась. – А где мне найти подзорную трубу?
– Если вы хотите посмотреть на корабль через подзорную трубу, госпожа Лилия, я могу одолжить вам ее ненадолго!
К нам подошел улыбающийся молодой человек в черном бархатном камзоле и блестящих кожаных сапогах. У него была уверенная солдатская выправка, черные, почти что смоляные, волосы и довольно приятное, вызывающее доверие лицо.
– Что? Откуда ты взялся? – растерялась Лилия, едва не навернувшись со скамьи. Я протянул ей руку, и девушке удалось удержаться на ногах.
– Простите, что напугал, – вежливо поклонился молодой человек. – Меня зовут Эрик, я служу вашему отцу, выполняю приказы господина Уве. Мне приказали найти вас, у господина Уве есть для вас сведения.
– А подзорная труба? – нисколько не стесняясь, потребовала Лилия.
– Да, вот, пожалуйста. – Он вынул из кармана телескопическую подзорную трубу. – Она не слишком сильно приближает, но зато без искажений.
– Дорогая, должно быть, игрушка, – заметил я. – Странное совпадение, что у тебя оказалась подзорная труба в тот момент, когда она понадобилась Лилии.
