успел - в грудь ему ударило что-то тяжелое, уронило навзничь, вышибив дух, и захочешь крикнуть - не выйдет. Что-то мокрое и скользкое заелозило по лицу. Алистер, окончательно ошалев, бестолково рванулся, кое-как сбросив с себя чудовище, потянулся к мечу. Чудовище радостно загавкало.
-- Живой, зараза этакая! - восхитился Алистер. - И нашел ведь! Пойдем, провожу к хозяйке.
Пес слегка осунулся - если можно сказать так про мабари и обзавелся парой свежих шрамов, но в целом выглядел сытым и довольным жизнью. Почему так, Алистер понял уже через несколько минут, когда мабари, не останавливая ровной трусцы, клацнул челюстями, молниеносно нагнувшись к земле, и довольно зачавкал. Алистер хмыкнул, глядя, как в пасти исчезает мышиный хвост:
-- Да, с твоей кормежкой точно забот не будет. А для хозяйки ты охотиться станешь?
Мабари гавкнул, то ли соглашаясь, то ли протестуя, и развивать тему Алистер не стал. Все-таки боевой пес, не охотничий. Сам себя голодом не уморит, и то хорошо.
Элисса сидела на завалинке, подставив солнцу лицо. Алистер подумал, что если и так дальше дело пойдет, благородную леди будет от крестьянки не отличить - черная да худющая. Потом он заметил, что пока его не было, девушка сбрила остатки волос. Многие женщины-Стражи поступали так же - в походе с косами слишком много хлопот, и эта, с прозволения сказать, прическа, разом сделала Элиссу "своей". Додумать Алистер не успел. Пончик рванулся вперед, вертя обрубком хвоста так, словно пытался на нем взлететь, и лая во всю глотку. Спустя миг радостный лай сменился не менее счастливым женским визгом, и пес вместе с хозяйкой покатились по траве хохоча, сопя и гавкая.
-- Где ты его нашел? - спросила Элисса, не торопясь подниматься и выпускать из объятий Пончика.
-- Это он меня нашел.
Девушка подозрительно шмыгнула носом, торопливо отвернулась. Пес вывернулся из девичьих рук и заскакал вокруг, не забывая гавкать.
-- Вы меня с ума сведете, - раздался капризный голос Морриган. - Где ты откопал это слюнявое чудовище?
-- Сама ты чудовище... в перьях, - обиделась Элисса. - Это мой мабари.
-- А. Если ты собираешься оставить его, предупреди: увижу, что он гоняет моих кур, превращу в жабу.
-- Морриган, если ты в самом деле хочешь, чтобы он не трогал твою птицу... и прочую живность, выражайся яснее. А то он решит, что можно гонять кур, пока ты не видишь.
-- Сама воспитывай своего пса. Я предупредила.
-- Понял, Пончик?
Пес гавкнул.
Алистер хмыкнул, и пошел на задний двор, где стояла поленница.
В силки попались несколько зайцев. Алистер отдал их Морриган, взамен попросив, если есть, выделанной кожи. Кожа нашлась, и весь следующий день он провел на завалинке, приводя в более-менее сносное состояние доспехи и латая стеганый поддоспешник. Он почти не удивился, когда Элисса устроилась рядом с иглой и домотканью. Только спросил:
-- Неужто Морриган расщедрилась?
-- Я заплатила. В поясной сумке немного денег было... Привыкла всегда с собой брать, когда не дома, тогда вроде и ни к чему было, а пригодились.
-- Ясно. Мне заплатить нечем, но если останется - дашь в долг?
Надо бы хоть одну рубашку пошить, а то в этом доме на болотах они оба очутились "в чем есть", если выходить в путь, имея только одну нательную рубаху, что на себе, завшивеет еще не дойдя до Лотеринга. Сейчас она висела, свежевыстиранная, на веревке, а сам Алистер щеголял голым торсом, благо, тепло, но долго так не проходишь.
-- Да ладно, чего там считаться... Я взяла только на себя, закончу - попрошу у Морриган еще, чтобы тебе хватило. Сам-то с иголкой управляться умеешь?
-- Ни храмовникам, ни серым стражам личных белошвеек не положено. Так что управлюсь уж как-нибудь.
-- Хорошо. - Она разгладила ткань на коленях, оценивающе разглядывая шов и продолжила работать иглой.
-- Пойдешь силки проверять - возьми с собой. Надо веток набрать, мясо закопчу.
-- Осилишь?
-- Морриган с Флемет надо мной колдуют, так что сейчас вообще чувствую себя здоровой, хоть сейчас в дорогу. Но, думаю, пару дней еще тут поживем, собраться надо.
-- Я не о том, - что Элисса чувствует себя куда лучше, Алистер видел и сам, как и то, что без магии тут явно не обошлось. - Ты готовить-то умеешь?
Она рассмеялась:
-- Ну конечно, знатная белоручка. Я много чего умею, Алистер, как и большинство женщин нашего круга. Просто многое уметь - не обязательно многое делать самой. Но как разумно распоряжаться хозяйством, если не знаешь, сколько щелока и жира нужно взять, чтобы сварить мыло, которого хватит всем домочадцам и слугам хотя бы на пару месяцев? Как знать, сколько мяса со свежего забоя можно сразу отдать на кухню, а сколько пустить на солонину, если не умеешь готовить? Как быть уверенной, что ключница не приворовывает, если не знаешь, куда, когда и что именно нужно в хозяйстве?
-- Я тоже был уверен, что умею готовить, - хмыкнул Алистер. - Ровно до тех пор, когда в первый раз пришлось.
-- Я не говорю "уверена". Я говорю "умею". Правда, терпеть не могу. И шить-вышивать тоже.
На взгляд Алистера, получалось у нее довольно ловко.
-- Ну вот, а я уже размечтался, что в долгом-долгом пути кто-то будет меня кормить и латать одежду, пока я буду валяться у костра. А то вдруг враги - а я уставший.
-- Разве я могу запретить тебе мечтать?
-- И на том спасибо. Кстати... ты умеешь плести морды? Я вчера приглядел ручей, в котором определенно была рыба.
-- Нет...
-- Ну хоть что-то я могу из того, чего не умеешь ты, - Алистер отложил залатанный поддоспешник и потянулся.
-- Я не умею чинить доспехи, добывать дичь... Даже на охоту ни разу не ездила. Колоть дрова не умею. Так что можешь не переживать - твой авторитет старшего не пострадает.
Алистер вздохнул.
