- Знаете, какая странная мысль постоянно посещает меня? - спросила я.
- Какая? - в ответ спросила Мадлен, разбирая содержимое Бьянкиной коробки с украшениями.
- В один прекрасный день все измениться. Мы не будем сидеть здесь так же, как сейчас. Одна из нас останется тут в полном одиночестве.
- Я знаю, - сказала Даника, присаживаясь рядом со мной за столик Бьянки. - Ты думаешь, это одна из причин, почему королева такая злая? Может быть, она просто была одна слишком долго.
- Я думаю, это ее собственный выбор, - замотала головой Мадлен. - Она могла бы пригласить кого-нибудь погостить, если бы захотела. Или могла бы заниматься бытом дворца и семьей, если это ей нравится.
- Конечно, если бы это не беспокоило короля, - поправила ее Даника.
- Верно, - Мадлен вновь вернулась к коробке. - Я так и не смогла узнать его. Он всегда кажется таким отстраненным от всего. Думаешь, Кларксон будет вести себя так же?
- Нет, - ответила я, улыбаясь сама себе. - Кларксон абсолютно другой человек.
Никто не добавил ничего к обсуждению, и я осмотрелась в поисках дьявольской улыбки Даники.
- Что?
- У тебя это плохо получается, - сказала она мне наигранно сочувственным голосом.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты влюблена в него. Даже если он завтра пнет щенка ради забавы, ты все равно будешь смотреть на него круглыми глазами, полными обожания.
- Быть может, он женится на мне, - я вытянулась. - Разве я не должна любить его?
Мадлен рассмеялась, а Даника согнулась пополам.
- Хорошо, согласна. Но ты ведешь себя так, будто была влюблена в него всегда.
Я покраснела и постаралась не вспоминать о том времени, когда я украла сдачу из маминого кошелька, чтобы купить марку с его лицом. Я до сих пор хранила ее, наклеив на картонку и использовала в качестве закладки.
- Я уважаю его, - определилась с ответом я. - Он принц.
- Нет, это намного больше. Ради него ты бы бросилась под пули.
Я не ответила.
- Ты бы бросилась! Боже мой!
- Пойду, принесу те платья, о которых я говорила, - я встала. - Скоро вернусь.
Я старалась не бояться своих мыслей. Потому что, если меня действительно поставят перед выбором: я или он, не думаю, что смогу позволить ему умереть первым. Он принц и его жизнь для страны очень ценна. Но еще более ценна и необходима она для меня.
Я постаралась прогнать эти мысли прочь.
Кроме того, это никогда не случится.
К слепящему свету в студии всегда тяжело привыкнуть. Можно добавить к этому еще вес драгоценностей, которые я надела по настоянию служанок на Отчет, и тогда один час покажется невыносимо долгим. Новый репортер брал интервью у девушки. Нас оставалось достаточно много, так что был шанс, что я могу остаться незамеченной, и, признаться, на данный момент это было моей целью. Но, если мне и суждено получить вопрос, то было бы очень хорошо, если бы мне его задал Гавриил Фадай.
Прошлый ведущий королевских вестей, Бартон Эллори, покинул свой пост в ночь объявления Отобранных. В этот вечер произошло еще одно важное событие - главному ведущему страны выбрали замену. Двадцать два года, искрящаяся личность, родом из респектабельной линии Двоек, Гавриила было сложно не любить. Мне было грустно видеть, как Бартон уходил… но не очень сильно.
- Леди Пайпер, в чем, по-вашему, заключается первостепенная роль принцессы? - задал вопрос Гавриил, ослепляя ее белозубой улыбкой. В этот момент Мадлен толкает меня локтем.
Пайпер одарила его победной улыбкой и сделала вдох. Затем еще один. Молчание становилось неловким.
В этот момент я поняла, что мы все должны быть немного в ужасе от этого вопроса. Я бросила взгляд в сторону королевы, которая должна была отправиться на рейс в аэропорт сразу же после того, как камеры выключат. Она смотрела на Пайпер, тем самым напоминая о том, о чем она приказала молчать.
Я взглянула на монитор, на ее лице отчетливо читался страх. Это было больно видеть.
- Пайпер? - позвала шепотом Пеша, которая сидела рядом с ней.
Пайпер наконец покачала головой.
По глазам Гавриила было видно, что он пытался найти выход из сложившейся ситуации, чтобы спасти ее. Бартон, конечно же, быстро бы сообразил, что нужно делать, просто Гавриил был еще слишком неопытен.
Я подняла руку, и Гавриил посмотрел на меня с благодарностью.
- Буквально на днях у нас был продолжительный разговор на эту тему. И я могу понять Пайпер, которая не может решить, с чего начать, - я засмеялась, и некоторые девушки последовали моему примеру. - Мы все согласились с тем, что нашей первостепенной обязанностью является преданность принцу. Служить ему, пока он служит Иллеа - и это описание наших обязанностей может показаться немного странным, но так оно и есть: мы делаем свою работу, позволяя ему делать свою.
- Хорошо сказано, леди Эмберли, - Гавриил улыбнулся и перешел к следующему вопросу.
Я не смотрела на королеву. Вместо этого, я сосредоточилась на сидящих впереди меня, так как почувствовала первый укол головной боли. Возможно, это было вызвано стрессом? Но если это действительно так, тогда почему иногда они появляются безо всякой причины?
Я отметила на мониторах, что камеры не были направлены на меня или даже на мой ряд, так что я позволила себе прикоснуться пальцами ко лбу. Помимо всего прочего, я отметила, что кожа на моих руках стала мягче. Мне очень хотелось обхватить голову руками и положить ее на колени, но это было невозможно. Даже если бы неуважение было бы прощено, платье просто не позволило бы мне согнуться таким образом.
Я подтянулась, стараясь сконцентрироваться на своем дыхании. Головная боль продолжала расти, но я приказала себе оставаться в вертикальном положении. Мне и раньше приходилось работать, несмотря на плохое самочувствие, причем в гораздо худших условиях. - «В этом нет ничего ужасного, - сказала я себе. - Все, что нужно, это сидеть».
Поток вопросов казался бесконечным, хотя я не думаю, что Гавриил все равно успеет поговорить со всеми девушками.
Когда в конце концов камеры были выключены, я вспомнила, что это далеко не конец моего дня. Оставалось пережить еще ужин, прежде чем мне позволено будет вернуться в свою комнату, который обычно длиться около часа.
