— Она умерла, — голос императора звучал безжизненно. — Как тебя зовут?
— Хилар, Ваше Величество.
— А… Я знаю тебя. Мать говорила, что ты далеко пойдешь, правда ей нужна была твоя сила, поэтому она не собиралась дать тебе просто так уйти дальше… Ты знаешь, что она пыталась сделать?
— Не точно, мой император, — тихо ответил демон. — Но кое о чем я догадывался. Именно поэтому согласился на её предложение приехать ко двору.
— А вот я даже не подозревал, — тихо ответил он и выпрямился во весь рост. Откинув волосы за спину, бывший принц внимательно взглянула на него. — Хилар, мне понадобиться твоя помощь. Одному мне не закрыть проход, я слишком молод ещё. Она на это и рассчитывала.
— Да, Мой Император, — он поклонился.
— Возьми её тело и следуй за мной.
Хилар кивнул и, наклонившись, легко подхватил обезглавленное тело императрицы. Её сын, держа голову матери в руках, открыл вихрь портала, и Повелитель Льда не задумываясь, шагнул за юным императором. Он уже догадывался о том, что увидит. Его мать была права во всем. Спустя столько лет после её смерти, он все еще выполнял её план. План, которым она смогла обмануть даже императрицу, используя сына, как свое орудие.
Они оказались в сияющей всеми красками темноте. Как это было возможно, демон не совсем понимал, но других определений он подобрать не мог.
Он вспомнил, как зовут его нового повелителя. Суран. Теперь уже Император Суран.
Он остановился:
— Смотри, Хилар.
И он увидел. Стена из холодного застывшего пламени, сплошная стена, у которой нет ни конца, ни края, как говорят легенды. Стена, за которую изгнали Изначальных демонов, прародителей всех нынешних демонических созданий. И на этой монолитной стене он увидел тонкую трещину.
— Это сделала моя мать, — задумчиво кивнул Император, проследив его взгляд. — Могущество — это очень привлекательная вещь. А Изначальные были самыми могущественными созданиями в нашем мире. Ты умеешь петь, Хилар?
Он лишь вздернул бровь. Похоже, его новый господин знал о нем больше, чем императрица.
— Тогда пой, Хилар. Пой. Потому что мы с тобой хороним Императрицу.
Глава восьмая: Император Суран
Он расположился на троне, и в красных глазах полыхала насмешка над их удивлением и потрясением. Белые волосы струились по плечам и спине, удерживаемые только короной Повелителя Империи. А за спинкой его трона стояла фигура в темно-сером мундире и белом плаще. Серебристые волосы рассыпались по плечам и не сразу присутствующие опознали Повелителя Льда, потому что никто не видел этих волос распущенными, а его взгляда таким снисходительно — ледяным.
Новый Император поднялся на ноги и в его руках материализовался посох со сферой тьмы на конце — символ власти и могущества истинного наследника престола.
— Моя мать мертва, — и голос императора говорил, что никто не посмеет спросить, как умерла его предшественница. — Отныне и до самой смерти, я беру на себя её обязанности и обязательства. Её бремя теперь мое. Её власть моя. Её могущество и сила мои. По праву.
Так состоялась коронация.
А Повелитель Льда стал Первым Лордом при дворе Его Величества Сурана.
Хилар стоял перед своим императором и молча ждал. Наконец тот оторвался от бумаг и указал на стул:
— Садись.
Едва Лорд сел, император подпер руками подбородок и спросил:
— Что скажешь, Первый Лорд?
— Одному мне не справиться, — четко ответил он. — Рано или поздно я сорвусь и начну просто крушить все вокруг, потому, что моя гармония будет нарушена. Нам нужно больше одного Лорда.
Суран кивнул:
— Я надеялся услышать от тебя подобный совет. Иначе бы мне пришлось приказывать. Ты понимаешь, что я не смогу им доверять? Тебе придется сделать это за меня.
— Ваше Величество, рано или поздно вам придется довериться им.
— Знаю, — кивнул он и придвинул к нему стопку бумаг. — Просмотри это на досуге. Здесь ровно четырнадцать уникальных в своем роде демонов. Твой был бы пятнадцатым. Похоже, моя мать принимала участие в нескольких занимательных экспериментах. Нам с тобой нужно найти еще троих. Каждого на одну сторону света. Тебе Север, им — Юг, Запад и Восток. Ты всегда — Первый. Пока я не получу доказательств, что они не поддадутся Изначальным, если придет время, я не позволю себе им доверять.
— Я прошел проверку? — тихо поинтересовался Хилар.
Он посмотрел ему в глаза и серьезно заметил:
— Тебе не нужны ни Изначальные, ни их силы. Тебе нужно что-то другое, что дать я не могу. Поэтому и тебе я не смогу довериться полностью. Когда ты получишь возможность получить то, что хочешь, возможно, ты предашь меня. Я не знаю этого, Хилар.
— Понимаю, — кивнул он и взял бумаги.
— Не говори пока никому о своем задании, — сказал его император ему в спину, когда он встал и развернулся. — Нам не нужна эта грызня, которую могут затеять аристократы ради титула Лорда. Я пока придумаю, чем их занять.
— Слушаюсь, Ваше Величество, — Хилар аккуратно прикрыл за собой дверь.
Он придумал. Император Суран начал формировать армию — завоевателя. И вся империя встала на уши. Империя, которая со времен Раскола не вела завоевательных войн, пытаясь сохранить свои границы. Похоже, приход к власти нового правителя меняет все.
Его Первый Лорд путешествовал по всей империи, принося Ему известия о каждом из уголков его владений. Император собирал информацию, и многие кланы насторожились. Многие успели убедиться, что Первого Лорда, не смотря на его молодость фактически не возможно остановить. О его силе начали расползаться полные страха и уважения, слухи. И многие начали задумываться, насколько силен новый император, если его Первый Лорд обладает таким могуществом. Несколько кланов из-за своего упрямства и явного пренебрежения императорской властью пострадали, когда начали перечить Повелителю Льда. И тогда он показал вторую грань своей силы. Разрушительный Хаос поглощал жизни, а он смотрел на это с холодной невозмутимостью. Ледяные глаза смотрели равнодушно. Тогда он получил прозвище Ледяного Лорда.
Зеленые раскосые глаза Оракула распахнулись, и Таган вскинул голову.
— Времена меняются, дорогой брат, — прошелестел её голос. — Осталось несколько лет, и наш повелитель призовет нас в битву. Но у нас есть еще немного времени.
Инкуб кивнул и поднялся:
— Значит надо поспешить. Эта война дала понять многим, что наш народ изрядно ослабел.
