Это было донесение от Учёных, и при виде того, что было написано на листке, старик впал в ещё большую ярость.
— НЕТ!!! — Он запустил цилиндриком в стену. — НЕТ!!!
В припадке бешенства старик смахнул со стола все бумаги.
— НЕТ!!! НЕТ!!! НЕТ!!!
Его молодой помощник бесшумно возник на пороге, осторожно покашлял, привлекая внимание. Демонстративно повернувшись к нему спиной, старик рявкнул:
— Мы потеряли половину наших Лабораторий и всё, что в них было произведено, ОДНИМ ударом! Кроме того, подтвердились мои худшие опасения: этот чёртов ублюдок Дрейк выжил, бежал, вернулся и исхитрился уничтожить носителей вируса в Вечном городе. Почему мы не можем найти и уничтожить этого человека? Почему я не получаю ХОРОШИХ вестей?!
— Думаю, с этим мы можем тебе помочь! — раздался мелодичный девичий голос, и Ребекка-два в сопровождении своей сестры вошла в комнату.
Старый стигиец резко повернулся на каблуках. Он не улыбнулся, даже тень облегчения не промелькнула на его высохшем лице при виде живых и невредимых внучек, однако в глазах блеснул огонёк.
— Что ты хочешь услышать сначала: хорошие новости или ОЧЕНЬ хорошие? — мило улыбнулась Ребекка-один, непринуждённо усаживаясь в кресло у стола. — Дай подумать… Пожалуй, начну с просто хорошей.
Она вытащила из кармана пробирку с Доминионом и положила её на пустой стол перед стариком.
Тот одобрительно кивнул:
— Какова же ОЧЕНЬ хорошая новость?
— Теперь в нашем распоряжении имеется новая армия. Они называют себя Новыми Германцами, мы уже провели с ними несколько сеансов облучения Тёмным Светом, и они совершенно готовы… к сотрудничеству, — ответила Ребекка-два. — Вот образец.
Она щёлкнула пальцами, не поворачивая головы, и в комнату тут же вошёл капитан Франц. Он вытянулся в струнку, преданно глядя на девушку.
— Остальные — наподобие этого, и их тысячи. Кроме того, мы взяли под контроль их ВВС, флот и сухопутные войска. Ты спокойно можешь начинать полномасштабные военные действия. С кем-то придётся ещё поработать, но большая часть полностью готова.
Ребекка-один подала голос:
— Надо только продумать, как их всех сюда поднять. Их мир располагается в самом центре планеты. Совершенно другой, надо сказать, мир.
Старый стигиец кивнул так равнодушно, словно ничего из услышанного, даже известие о существовании другого мира в центре Земли, не было для него чем-то неожиданным. Затем вздохнул, набирая воздух в иссохшую грудь.
— Дело — прежде всего. Я вижу ампулу с вирусом, но не вижу ампулы с вакциной. Где вакцина?
Ребекка-один скорчила гримаску и сложила большой и указательный пальцы так, что между ними остался просвет не больше полумиллиметра.
— Это совсем ма-а-а-а-ленькая, крошечная неприятная неприятность, так сказать, мини-плохая новость, но мне не хотелось бы заострять на ней внимание, надоела эта игра в «плохая новость — хорошая новость»…
— Нет! — покачала головой её сестра, делая шаг вперёд. — Надо договаривать. Ампула с вакциной разбилась, её содержимое утрачено. Но когда мы на досуге обдумали сложившуюся ситуацию, то пришли к выводу, что Уилл или Эллиот — или они оба — могли попросту выпить вакцину. Скорее всего, это Эллиот, поскольку она была вне зоны нашей досягаемости достаточно долго.
— Мы, конечно, не уверены на сто процентов, — добавила Ребекка-один. — Но если полукровка всё же сделала это и им с Уиллом каким-то образом удастся попасть к нужным людям, например, к Дрейку, то…
— Мы практически точно знаем, куда Дрейк повезёт её в этом случае, и потому опередим их! — перебил старик, одновременно повелительно махнув рукой помощнику.
— Да, кстати, мы прихлопнули доктора Берроуза, так что одной надоедливой мухой стало меньше, — вспомнила Ребекка-два.
— Отлично! — коротко бросил их дед.
Он написал несколько слов на листке бумаги и передал его помощнику, после чего уселся в кресло и сказал:
— А теперь вернёмся к самому началу. Я хочу знать все подробности о нашей новой армии…
Путешествие по подземной реке прошло без приключений. Большую часть пути лодкой правил Уилл, Эллиот была за штурмана, а Дрейку решили дать передохнуть. По пути они несколько раз заправлялись на таких же заброшенных, но полностью оборудованных стоянках и даже успевали поесть горячей пищи и поспать пару часов.
Через полтора дня они добрались до конечного пункта маршрута и вскоре поднялись наверх, на пустынное лётное поле старого военного аэродрома.
В 3 часа пополудни они вышли на поверхность Земли, и Эллиот сделала свои первые шаги по Верхоземью. После удивительного мира джунглей и незаходящего подземного Солнца девушку, казалось, вовсе не впечатлил открывшийся пейзаж. Она приложила руку козырьком к глазам и окинула взглядом обшарпанные здания, серое небо и бледный круг Солнца, затянутого облаками.
— Значит, это твой дом, Уилл?
— Да! — тихо ответил он. — Это он. Я дома… и всё теперь будет хорошо.
Дрейк привёз ребят в цыганский табор и остановился возле одного из трейлеров. Все вышли из машины, кроме Бартлби, которого пришлось временно запереть, и теперь он возмущённо смотрел на них в окно, прижав нос к стеклу. При виде многочисленных собак, носившихся по полю, Охотник принялся глухо рычать, и эти низкие вибрирующие звуки доносились даже сквозь закрытую дверь машины.
Уилл и Эллиот стояли, не очень зная, что делать дальше и куда идти. Дрейк пошёл к двери трейлера, но заметил, что Уилл не двинулся с места.
— Эй! Твоя мать здесь, Уилл.
Дрейк дважды стукнул в дверь. Уилл по-прежнему не двигался с места, а Эллиот, явно чувствовавшая себя не в своей тарелке, на шаг придвинулась к нему.
— Вы здесь вот так живёте? — тихо спросила она.
По дороге девушка видела маленькие городки и деревни с опрятными домиками, потому теперь недоумённо хмурилась, разглядывая унылый пейзаж. На импровизированной площади стихийного посёлка горел большой костёр, вокруг него сидели люди. Уилл расслышал музыку и негромкое пение: женщина пела какую-то старинную балладу под аккомпанемент гитары.
— Нет, мы живём иначе, — ответил он. — Я живу в городе. Тут всё по-другому. Слишком много грязи.
Он попытался беззаботно рассмеяться, но смех не получился. Эллиот кивнула и придвинулась ещё на шажок.
Уилл закусил губу, замолчал. Он был не уверен, что понимает всё правильно… но ему казалось, что Эллиот хочет что-то сказать, сказать именно ему! Он тоже хотел сказать ей многое. Короткая глава их жизни, в которой они были вместе, подошла к концу, и мальчик чувствовал необходимость выговориться до конца.
