Они ожидали, что Ариг заговорит первым и тем самым «потеряет лицо». Но аршаум ошеломил их, резко спросив:
— Вы говорите по-видессиански?
Это немного сбило с них спесь.
— Да, — произнес наконец один из них. У него была курчавая бородка и темное, как старая кожа, лицо. Должно быть, их вождь, предположил Марк. Его высокое положение подчеркивали тяжелые серебряные браслеты на запястьях обеих рук.
— Меня зовут Шенута из Нифуда. Кто вы такие, чтобы пользоваться водой Коатифа без нашего позволения? Что скажете в свое оправдание?
Ариг назвал себя, а потом громко сказал:
— Я нахожусь в состоянии войны с Йездом. Достаточное ли это оправдание?
Это было умно. Шенута не смог скрыть удивления, показавшегося на его лице. Он быстро заговорил на своем гортанном языке. Несколько человек из его отряда громко вскрикнули; один погрозил кулаком в сторону северо-запада, где лежал Машиз.
— Разумный ответ, — признал Шенута, и его лицо снова стало невозмутимым.
Ариг начал развивать свое преимущество:
— В Коатифе нам не нужно ничего, кроме нескольких глотков воды. Ты можешь послать своих людей и убедиться в этом, если хочешь. В обмен на воду я дам тебе подарок. — Он протянул вождю Нифуда свой запасной лук. — Видишь, спинка лука укреплена рогом дикого барана, а тетива сплетена из сухожилий? Стрелы, выпущенные из этого лука, опередят соперниц, слетевших с другой тетивы. Сделай побольше таких луков и обрати их против йездов!
— Ты один из самых странных людей, когда-либо виденных мною, но держишься ты как истинный владыка, — сказал Дригу Шенута. — Нет ли у тебя дочери, которую я мог бы взять в жены, дабы скрепить нашу дружбу?
— Прости — у меня нет дочери. Но даже если бы она у меня и была — моя родина далеко на севере, и путь туда непрост. — В знак сожаления Ариг развел руками.
Шенута поклонился, сидя в седле.
— Тогда уравняем намерения и свершения. Я позволяю тебе и твоим людям пользоваться водой Коатифа. Прежде эту привилегию делили между собой три караванщика: Сарипний-видессианин, который в обмен обучил меня своему языку; Джандал, мать которого родом из Нифуда; и Тамасп, который право останавливаться во всех моих оазисах выиграл у меня в кости.
— Очень похоже на него! — засмеялся Гай Филипп.
В первый раз за все время разговора Шенута повернулся к римлянам.
— Вы знаете Тамаспа? Несколько раз я видел в его караване таких светловолосых людей, как ты. — Он кивнул на Скавра.
— Это люди не моего народа, — ответил трибун. — Я и мой друг служили в его караване охранниками, когда он несколько месяцев назад шел на Машиз. Эта дорога — самый короткий и быстрый путь в Видесс, поэтому мы рассказали о ней нашему другу Аригу. Никто из нас не хочет причинить никакого зла тебе или твоим людям.
— Хорошо сказано, — заметил Шенута. — Если бы мне пришлось выбирать между Видессом и Иездом, думаю, я выбрал бы Видесс. Но мне не нужно ничего выбирать; ни Видесс, ни Иезд никогда не будут повелевать нашей пустыней. Возможно, когда-нибудь они уничтожат друг друга. И тогда Нифуд и другие племена свободных людей войдут в их земли!
— Может быть, — вежливо согласишься Марк, но про себя подумал, что пустынные кочевники, несмотря на свою чванливую манеру держаться, оставались такими же варварами, как хаморы или аршаумы. И все же не следует забывать, что хаморы некогда завоевали чуть ли не треть Видесса…
Вождь Нифуда и Ариг обменялись клятвами; Шенута поклялся солнцем, луной и песком пустыни. Скавр решил было, что на этом церемония закончилась, но, когда Ариг поворачивал лошадь к оазису, Шенута сказал:
— Когда нагонишь Тамаспа, скажи ему, что я все еще думаю, что в кости он жульничает.
— Тамасп сейчас в Машизе, собирает товар для следующего похода, надо полагать, — отозвался Гай Филипп. — Он говорил нам, что на это ему потребуется не меньше месяца.
Шенута пожал плечами.
— Он поил своих животных у оазиса Фадак к югу отсюда. Это было всего лишь позавчера.
Марк не знал такого оазиса.
Житель пустыни между тем продолжал:
— Он сказал, что намерен снова повернуть на север, как только уйдет дальше к востоку. Ваши лошади выглядят свежими и не обременены товарами. Думаю, скоро вы нагоните его. Не забудьте же передать ему мои слова!
Он снова поклонился Аригу, кивнул своим всадникам и поскакал назад.
— Интересно, что заставило Тамаспа рвануть из Машиза так быстро? — задумчиво заговорил Гай Филипп. — Это совсем не похоже на него.
— Ты хотел бы остаться в городе, который только что захватил Авшар? — спросил его Марк.
Ветеран что-то прикинул в уме и быстро ответил:
— Ни за что на свете.
* * *
От Коатифа аршаумы шли с усиленными патрулями — тот случай, если кочевники Нифуда решат отнестись к своей клятве легкомысленно. Несколько из них действительно довольно долго следовали за Аригом — как и аршаумы, они продолжали следить за новыми союзниками. И все же Шенута доказал, что держит слово.
Марк и Гай Филипп постепенно привыкали к седлу и держались все более и более уверенно, хотя им пришлось претерпеть те же неудобства, через которые за год до того прошли в степи Виридовикс и Горгид. На каждой остановке старший центурион растирал гудящие от боли бедра. Когда аршаумы стали посмеиваться над ним, он зарычал:
— Вас бы — да на усиленный марш в легион! Поглядел бы я на вас тогда. Там бы вы быстро оставили свои подлые ухмылочки.
После того как Скавр вывел отряд к следующему оазису, он почувствовал, как уверенность возвращается к нему. А когда они наткнулись на брошенный лагерь и следы, ведущие на восток, радостное возбуждение охватило римлянина.
— Тамасп, вне всякого сомнения! — воскликнул он, обнаружив лоскут желтого полотна, зацепившийся за колючий кустарник.
Отверстия, оставшиеся в земле в тех местах, куда были вбиты колья, позволяли определить размер шатра. Ариг не скрывал удивления; размеры шатра поразили даже его.
— Совсем неплохо для кочевого торговца. Его шатер больше, чем несколько юрт вместе взятых.
Виридовикс бросил на Марка хитрый взгляд:
— По-моему, все идет совсем недурно. Как только мы повстречаем этого купца, нам больше не придется зависеть от милости этих оболтусов-римлян, которые показывают нам дорогу и путают все подряд неизвестно почему.
Вот тебе и уверенность в себе, подумал трибун. Но вслух сказал:
— Для меня это будет большим облегчением, знаешь ли.
К удивлению Марка, кельт гневно воскликнул:
— Грек уже обкормил меня под самую завязку своими дурацкими вялыми ответами!
