Я передернулась. Ален кивнул.
- Да, надо будет все это сжечь. Помимо всего прочего, гниющая плоть привлекает другую нечисть. Как ты думаешь, кто это был?
- Кто их убил?
- Нет, кого убили.
Я присмотрелась.
- Кикимора? – с некоторой неуверенностью произнесла я.
- Да. И причем не одна, парочка как минимум.
- А вот это упырь! – жизнерадостно провозгласил Терен, разбросав ногой снег с небольшого холмика.
- А вот это, похоже, гнолл, - сообщил Лежек, отойдя чуть подальше и рассматривая нечто темное, припорошенное снегом.
Ален сбросил капюшон и задумчиво провел рукой по волосам. Потом, опомнившись, надел его обратно.
- Лежек, у тебя вроде труп посвежее? – прикинул он.
- Может быть. Что, поднимать будем?
- Еще чего не хватало, - фыркнул Ален. – Что ты потом планируешь от него добиться? «Ы-ы-ы», - в лучшем случае? А потом еще упокаивать? Нет уж, спасибо.
- А зачем тебе тогда свежесть трупа? – удивилась я.
- Следы, - коротко ответил маг.
Лес – это не хлев. Здесь дует ветер и сыпет с неба снег. Но нам повезло. Последний раз метель завывала на прошлой неделе, после этого светило солнце и царило полное безветрие.
Мы нашли цепочку следов, сильно напоминающих волчьи, подбегающую к останкам гнолла и убегающую от нее прочь.
- Опять волки? – озвучила я общую мысль. – Нечисть же несъедобна, волк должен был это почувствовать по запаху? Или…
- Или это волк убил гнолла и приволок его сюда, - закончил за меня Ален. – Давайте-ка соберем то, что можем, в кучу и подожжем. Незачем этой гадости здесь валяться.
Мы провозились долго. Край леса оказался буквально усыпан останками. То, до чего можно было докопаться, сложили в кучу и подожгли.
Занимаясь не самой приятной работой, я интенсивно думала, чтобы отключиться от отвратительных кусков мяса в руках. Зачем бы волку убивать упырей и кикимор? Звери и нежить жили в относительном мире между собой. Точнее, они практически не замечали друг друга, если только не сталкивались лицом к лицу, или, правильнее, мордой к морде.
И следы. Что-то мне в них не нравилось.
Бросив в общую кучу принесенную ношу, я еще раз подошла и присмотрелась к наиболее четкому отпечатку. Одна большая подушечка, пять поменьше, тонкие черточки – словно бы от когтей…
Потом я добавила к общей картине еще кусочки – пропажа людей, вой в лесу по ночам, особенно в полнолуние…
Догадка блеснула в моей голове. Я даже остановилась от неожиданности.
- Ален?
- Потом, Элька, - ответил он. – Потом поговорим.
Дождавшись, когда потухнут последние язычки пламени, мы направились домой. К бабке Евсейке, если быть точной. И я заранее содрогалась при мысли о том, что нас ждет вечером – беспрерывный монолог соскучившейся по собеседникам старушки. А тут сразу четверо!
- Не бойся, - шепнул мне Ален, помогая вылезти из сугроба. – Засвети пульсар, если тебе так темно.
- Я просто задумалась, - буркнула я, однако пульсар сотворила. Солнце давным–давно село, и ночь прогоняла из этого мира загостившиеся сумерки. Легче все равно идти не стало, но, по крайней мере, мне было видно, куда ступает нога.
- Почему не бояться? И чего? – уточнила я.
- Увидишь, - загадочно улыбнулся Ален.
Не бояться, как выяснилось, следовало бабки. Она удалилась спать вместе с петухами, то есть сразу после захода солнца, оставив на столе чугунок каши со шкварками и кувшин с молоком. После прогулки и работы на свежем воздухе аппетит разыгрался так, словно никакого обеда и не было. Только когда и чугунок, и кувшин опустели, я испытующе уставилась на Алена.
- Это оборотень?
Он молчал, покручивая в руках черенок ложки.
- Это должен быть оборотень, - согласился со мной Лежек.
- Причем истинный, - добавил Терен.
- Почему истинный? – Ален пристально посмотрел на нас.
- Потому что телка увели на прошлой неделе, когда луна была в полуфазе, - отрапортовал Терен. – Так мы правы?
- Возможно, - нехотя произнес Магистр. – Возможно, что да. Но меня кое-что смущает…
Он поднялся из-за стола и встал в свою любимую позу перед окном: ноги чуть расставлены, руки скрещены на груди, взгляд устремлен вдаль, на заснеженную черноту леса, серебрящуюся под светом полной луны.
- Кое-что меня смущает, - повторил он.
- Что?
- Не могу понять. Пока. Надеюсь, потом мы все проясним…
Ален отвернулся от окна.
- Советую лечь спать. Чувствую, наша хозяйка встает тоже с петухами, - усмехнулся он.
Мы, собственно, не возражали. Длинный день, заполненный впечатлениями, не располагал к неспешным вечерним разговорам.
Быстренько убрав со стола и подогрев с помощью заклинания воду в миске, я вымыла посуду и устроилась на широкой лавке под окном. Братья предлагали мне забраться на полати, но я отказалась – не люблю спать наверху. Ален занял лежанку в дальнем углу.
Сон пришел практически мгновенно – крепкий, без сновидений. И тем обиднее было, когда меня вырвал из него вой. Громкий, с переливами – все, как обещал староста, сопровождающийся лаем и подвыванием собак в деревне.
Вой шел из леса, и было в нем столько тоски и отчаянной безнадежности, что мне стало не по себе. Луна заглядывала в крохотное окошко, пробиваясь сквозь слюдяные стекла. Это тусклое освещение никак не добавляло спокойствия. Поворочавшись немного, тщетно пытаясь скрыться от лунного луча и жалобного вопля оборотня, страдающего в глубине леса, я решительно поднялась, пересекла комнату и легла рядом с Аленом.
Сильная мужская рука обняла меня, теплые губы успокаивающе коснулись моего лба…
Я удовлетворенно вздохнула и закрыла глаза.
Больше в эту ночь я не просыпалась.
По комнате расплывался неповторимый аромат свежевыпеченных оладий. Негромкие голоса Терена и Лежека, смешивающиеся со стуком глиняных чашек о деревянную поверхность стола, совершенно не мешали спать, однако пустота рядом подсказывала, что Ален тоже встал. Не дожидаясь, пока меня начнут будить, я потянулась, открыла глаза и бодро спрыгнула с лежанки на пол.
- Доброе утро, - поздоровались братья, не отрываясь от завтрака.
- Оно самое, - согласилась я, пытаясь вспомнить, где я вчера разувалась.
Сапоги остались там же, где и были сняты – то есть на противоположном конце комнаты, возле лавки под окном. Сумка со столь необходимым сейчас гребнем лежала где-то там же.
- А Ален где? – поинтересовалась я, пробираясь к своим пожиткам. – И хозяйка?
Больше всего мне не хотелось начинать утро с выслушивания последних деревенских новостей, хотя избежать этого не представлялось возможным. Она, как-никак, предоставила нам жилье и оладий, вон, напекла…
