Это как раз забыть было трудно, и до меня медленно, но стало доходить.
— Так это что, ребёнок от меня?!
Наверное, у меня был очень глупый и растерянный вид, потому что Верона чуть успокоилась и снова улыбнулась.
— Я знала об этом ещё там, в столице, поэтому и попросила короля, чтобы он разрешил тебе жениться на мне.
— Так это... значит... — совсем растерялся я.
— Я хотела спасти отца своего ребёнка.
Ночь прошла как-то незаметно. Верона отказалась уходить в свою спальню и тихонечко посапывала, укрывшись пледом. А я так и просидел рядом диванчиком, поглядывая на уснувшую Верону. Спать совершенно не хотелось — слишком много всего случилось. Какая же у меня жизнь... непредсказуемая. Проблемы там, где, казалось бы, проблем не может быть в принципе. Долгие и мучительные сомнения — что сказать Вероне, и всё решилось мгновенно, стоило ей самой улыбнуться и сказать пару фраз. И всё — мир сразу воспринимается совершенно по-другому. Можно радоваться, но теперь нужно думать что сказать королю. Вроде я против него ничего не делал и не замышлял, но достаточно было письма баронессы, и моя жизнь снова висит на волоске. И материть баронессу бесполезно — по-своему она тоже права. Потеряла мужа, сына и владения по вине одного человека — ненавистного Хранителя. На её месте любой захотел бы отомстить, а мне на моём месте теперь придётся оправдываться, говорить только правду и давить на то, что меня, белого и пушистого, пытались убить нехорошие дяди. А кто это может подтвердить? Никто. Могут мои наёмники, но на королевский суд их не позовут. Вот в пыточные — это запросто. А ещё было бы неплохо доехать до короля живым — завтра ведь придётся отдать камень Лерану, и неизвестно, что со мной после этого будет. Для страховки обязательно написать письмо — жизнь мне это не вернёт, но немного испортит Лерану. А может... не отдавать ему камень? Вернее, отдать, но только после разговора с королём. А что, может получиться неплохо — я останусь живой до аудиенции у короля, смогу хоть как-то отвести угрозу от Вероны, Леран не посмеет топить меня перед королём, а после этого камень можно будет и отдать. Разумеется, такой вариант Лерану не понравится, и он может прибить меня сразу, как только камень окажется у меня. Значит... значит надо придумать что-нибудь убойное, чтобы Леран мог получить камень только из моих рук и только по моему согласию.
Уехать прямо с утра не получилось. Верона, проснувшись, и обнаружив меня прикорнувшим рядом с диванчиком, стала совсем счастливой и развила такую бурную деятельность, что мне с трудом удавалось ей сдерживать. Первым делом, разумеется, очень плотный завтрак. Потом потащила меня в гардеробную, оставшуюся от лорда Киксо. Тот был примерно моего роста, и проблемы с выбором не было. Проблема было в том, что Верона хотела одеть меня как можно богаче и красивее. И разговоры при этом были совершенно бабские: «Ты же в приличный дом едешь (дворец). Что обо мне подумают, если ты явишься оборванцем?» Я уж не стал говорить, что палачей мой внешний вид точно не будет волновать, и с трудом отбился от восьми комплектов парадной одежды. Взял всего лишь три, самых простеньких и практичных. На моё оружие Верона не стала покушаться, но коня мне привели лучшего из конюшни, и седло со сбруей были самые лучшие, отделанные серебром. Ещё Верона хотела отправить со мной десяток стражников, и я еле отговорился тем, что возьму уже проверенных наёмников, да и нужны они мне больше для солидности, чем для защиты.
Верона старалась сделать как лучше, но я уже отвык, что обо мне кто-то заботится, и, выезжая из ворот, мысленно смахнул пот со лба — всё-таки, при всех преимуществах семейной жизни, мужикам приходится тяжко от излишней заботливости своих женщин. Они это делают не со зла или глупости — для них это и есть настоящая любовь и забота. И плевать, что мужик от такой заботы уже стонет. Может как раз из-за этого у мужиков такая страсть к походам в гараж, на рыбалку или охоту? Гаражей здесь ещё нет, а вот рыбалки и охоты сколько угодно. И пусть Верона потом обижается, что я мало времени провожу дома. А это развлечения у меня такие!
Настроение стремительно пошло вверх, и я пришпорил коня. Предстояло всего ничего — съездить к королю, остаться живым, отдать камень Лерану и снова остаться живым.
В обеденном зале таверне было пусто. Время уже часов десять, кто хотел — уже позавтракал, до обеда ещё далеко, и Леран сидел в одиночестве у окна, выходящего на улицу.
Маг выглядел свежим, отдохнувшим, и, как всегда, бесстрастным. В чистом камзоле, шёлковой рубашке с отложным воротником он выглядел настоящим дворянином, которым мне никогда не стать. Я тоже могу нагнать страху, но это всего лишь игра, а чтобы вот так, одним взглядом показать разницу в нашем положении... А, всё это лирика. Сейчас же предстоял серьёзный разговор.
— Доброе утро, господин Леран.
— Доброе утро, барон. Надеюсь, вы пришли с хорошими новостями?
— И да, и нет — я присел к столу — В замке всё нормально, меня не повесили после рассказа о нашем путешествии, но я вынужден немного изменить условия нашего соглашения.
Лицо Лерана совсем закаменело, и в комнате ощутимо повисло напряжение.
— И в чём выражается это изменение?
— Король прислал приказ, требуя моего немедленного прибытия в столицу. Я очень сожалею, но я передам вам камень только после разговора с королём.
— Какая связь между предстоящим разговором и нашим договором? Я свою часть договорённостей выполнил — вы живы, я не мешал вам наводить порядок и даже немного помог. Пора и вам выполнить свою часть.
— Вы совершенно правы, лорд, но поймите и меня. Скорее всего, речь пойдёт о судьбе барона Донава и гибели его солдат, да и остальных баронов тоже.
— Я не присутствовал при этом и ничего не могу об этом сказать.
— Правильно. Но король наверняка захочет узнать и о том, что было после этого. А вот при этом вы уже присутствовали.
— Если король захочет, он всегда может вызвать меня.
— Может. Только, боюсь, меня к тому времени уже не будет в живых, а это плохо отразится на судьбе леди Вероны.
— То есть вы хотите, чтобы я ехал с вами и выгораживал перед королём?
— Единственное, чего я хочу — чтобы вы рассказали всё что видели, без прикрас и домыслов, а я постараюсь хоть как-то объяснить то, что видели вы.
— Всё равно я не вижу связи между моими показаниями и камнем. Отдайте его, и я без всякого принуждения расскажу всё что видел.
Я раздражённо почесал нос, не зная, как убедить мага.
— Прошу понять меня правильно, господин Леран, но камень важен для очень многих, и крови на нём ещё больше. Я приготовил письма, которые, надеюсь, дадут мне некоторую гарантию безопасности, но хочу быть уверенным, что переживу и встречу с королём. Как только мы выйдем с приёма, я сразу же, прямо у дверей, передам вам камень.
