Лёхин сразу вспомнил, что именно так он хотел разыскать Валю.
— А отдать как? Просто так ведь не скажешь: "Вот ваши драгоценности". Ещё милицию вызовут.
— Не вызовут! — пренебрежительно сказал агент. — Всё очень просто. Драгоценности заворачиваются в несколько слоёв тряпки, засовываются в коробочку, опечатываются какой-нибудь бумажкой. Всё. "Бандероль с доставкой на дом" готова. Взяли тетрадку, расчертили её, вписали фамилии потерпевших — и пусть расписываются. Усы, бороды почтальона только не забывайте менять.
— Неужели сами придумали? — поразился Лёхин.
— Открывать Америку? Боже упаси! Я же говорил, что сбор информации — это жизнь. А уж кладезь детективной информации у вас, Алексей Григорьич, богатейшая, — кивнув на книжный стеллаж, признал Глеб Семёнович.
Оглядывая "домочадцев", Лёхин заметил Линь Тая, комментирующего для домовых китайские блюда, в большом количестве найденные в Интернете.
— А Касьянушка где?
— На гастролях! — гордо сказал Елисей. — Из соседнего подъезда домовой прибежал, чтоб Касьянушка колыбельные чадушке тамошнему попел. Ребятёнок болезный да капризный, говорят. Вот Касьянушка ему песенки и поёт, а как тот вздремнёт — новую сочиняет. Уж как домовой тамошний доволен: хозяйка-то молодая давно не спамши. А тут — сама заснула.
— Елисей, а как ребёнок Касьянушку слышит? Касьян-то — привидение.
— Ну, пока не заговорит — всякое чадо тонкий мир слышит и видит…
Оставив народ наслаждаться блюдечком с золотой каёмочкой, то бишь компьютером, Лёхин засел в спальне, забравшись с ногами на кровать, и обзвонил друзей. И Олег, и Павел сразу согласились на почтовую авантюру, причём Олег всё пытался быстрее закончить разговор, а на заднем плане слышался негромкий женский голос. Павел же, напротив, так заинтересовался, что тут же предложил помощь и жены: "Любимая сказала — обязательно поможем!" Лёхин отложил мобильник и обзавидовался: застенчивый с женщинами Олег, благодаря общему делу, познакомился с Валей, а известный бабник Павел наслаждается обществом жены. Да, есть чему позавидовать.
Подушка как-то незаметно и явно самостоятельно очутилась под головой. "Пять вечера, — припомнил Лёхин. — Полежу немного, а то все мысли вразброд. А проснусь — надо бы в альбом придуманных земель подклеить лист с Каменным городом — теми местами, которые запомнил. Так, на всякий случай… А то ведь мало ли…"
Из нагрудного кармана домашней куртки уснувшего Лёхина вылез Шишик. Проинспектировал начало хозяйского сна и скатился к глазам человека.
Джучи, дождавшийся наконец, когда хозяин расслабится, подошёл к нему и улёгся на ногу. Сонный Лёхин вяло попытался вытащить ногу из-под мягкой тяжелины — не удалось. Смирился и ушёл вглубь сна…
… По бесконечным каменным плитам громадного космодрома к еле видневшимся на горизонте станциям обслуживания неспешно шагали двое — высоченный грузный охотник и сухощавый жилистый рейнджер. Озабоченная физиономия Джона Гризли несколько просветлела и потеряла напряжённость. Крис же смотрел на мир спокойно и с почти незаметной усмешкой. На нём чуть блестела новенькая форма стража правопорядка, и время от времени он, не глядя, касался пальцами нагрудного кармана, чтобы удостовериться, на месте ли его старый, пусть немного погнутый, но всё ещё действующий жетон.
По дороге они разминулись с ещё одним рейнджером — тоже в форме с коротким рукавом, в тяжёлых ботинках и несколько странном стетсоне — переднюю тулью шляпы украшала небольшая пушистая помпошка с блестящими глазами. Вместо фирменного вооружения — луч-бластера, незнакомец носил на бедре холодное оружие — меч.
Они прервали разговор и раскланялись: Джон Гризли кивнул, Крис склонил голову, коснувшись своей шляпы пальцами, а незнакомец шляпу свою приподнял. Причём обнаружилось, что незнакомый рейнджер светловолос и сероглаз, а помпошка на его шляпе не просто украшение, поскольку, чтобы не упасть, она вцепилась в кожаный ремешок шляпы.
Пройдя несколько шагов, Джон и Крис закончили разговор, прерванный случайной встречей, — не опасаясь, что их слова может услышать не слишком далеко отошедший незнакомец. А если бы и услышал — ничего страшного. Свой.
— … Значит, Кувалда всё-таки вывернулся?
— Он всё сделал элементарно, Джон: подставил пешек, а пока с ними разбирались — ускользнул.
— И что теперь с тобой будет?
— Ничего. Моя планета вне сферы его интересов. И ты ему неинтересен по той же причине. Так что можешь снова охотиться в любимых уголках космоса — и никто тебе мешать не будет.
— Но несколько ребят он взял с собой. А травленый зверь может огрызаться на кого ни попадя.
— Боб расчётлив. Помнишь его любимое присловье?
— Ничего личного? Помню.
— Так и понимай это, Джон. Пока ты не вписываешься в круг его личных интересов в каком-нибудь деле, ты для него ноль.
— То есть делишками своими он всё-таки займётся.
— Почему бы и нет? Но и мы будем настороже. Надеюсь, старый мерзавец однажды проколется, и мы возьмём его тёпленьким на месте преступления.
— Но… ничего личного, Крис? — усмехнулся охотник.
— Абсолютно, Джон.
Они неспешно шагали, и каждый по-своему вспоминал недавнюю встречу с незнакомцем в форме рейнджера. Острый глаз охотника ещё тогда отметил любопытное поле вокруг странной зверушки на шляпе, и теперь Гризли пытался сообразить, на какой планете водятся помпошки-телепаты. А Крис вспомнил мельком слышанный разговор, что на базу должно прилететь рейнджерское пополнение с планеты Земля, и гадал, не может ли быть светловолосый незнакомец из новичков. Неплохо бы. Чувствуется в нём и сила, и уверенность. Из таких и получаются отличные стражи Вселенных.
