– Да? – Ниуэ изумленно расширил глаза, чуть не наповал сраженный моим неожиданным заявлением. – И она знает о твоих крыльях?
Я вяло повела пальцами, показывая – знает.
– Не доверяй им обоим! – импульсивно воскликнул Зол, невольно выходя из образа объективного и уравновешенного рассказчика. – Заклинаю тебя именем Шарро. Йона, не мешало бы тебе один раз взяться за ум, чтобы потом всю оставшуюся жизнь не хвататься за голову. Учти: лайил испокон веков ненавидят эльфов, а ниуэ – человеческих чародеев, ведь те превратили их в своих рабов. Ты для них – живая мишень, ведь ты эльфийка, да к тому же еще и ученица нынешних обитателей Звездной башни. Я не имею права отговаривать тебя от похода в заброшенный Лазарет, ибо всем сердцем радею о будущем нашего несчастного мира, но помни: они оба, и Беонир, и Ребекка, являются не теми, за кого себя выдают. Они – предатели, кем-то преднамеренно приставленные к тебе. Чего они хотят – я не понимаю в полной мере, но подозреваю – придет миг, когда они проявят себя во всей красе, открыв свои истинные лица. И тогда тебе не поздоровится…
Я молча выслушала подземного воина, понимая, что он тоже кривит душой, ибо посвящен в замыслы Беонира, но намеренно не говорит мне всей правды.
– Спасибо, – растерянно буркнула я, в очередной раз вспоминая туманные намеки сьерра Никто. Вот значит, как несправедливо распорядилась выдумщица судьба, ссудив мне в попутчики двух лицемерных лжецов, подосланных всесильными врагами.
А не слишком ли много противников успела я заполучить за последние дни, не сделав еще практически ничего и не совершив никаких героических деяний? Забери меня Тьма, если я хоть немного разбираюсь во всем происходящем, затягивающем меня, словно огромная, липкая паутина! Чего хотят от меня неведомые пауки, плетущие пелену обмана и заговора? К сожалению, все эти вопросы пока оставались без ответов, пугая меня своей загадочностью и иррациональностью.
– Умоляю, постарайся выжить и не показывай врагам, насколько глубоко ты проникла в их тайну, – задушевным тоном попросил Зол, участливо беря меня за руку. – Помни, ты нужна Лаганахару, Наследница.
– Спасибо, – снова повторила я, отвечая на его дружеское пожатие. – А я чуть было не поверила в то, что обрела в их лице настоящих друзей… – Уголки моих губ страдальчески опустились вниз. – Наш мир суров. Видимо, я пока еще не заслужила дружбы и любви, зато отныне мне придется научиться лгать и притворяться. Как же это больно!
Зол печально промолчал, всецело разделяя мое неподдельное горе. Кажется, он уже давно постиг немудреную истину: каждый получает то, что заслужил… Но, боги, как бы мне хотелось узнать, что плохого успела сотворить я и за какие вольные или невольные грехи вы наказали меня подобными жестокими испытаниями?
Тепло распрощавшись с воином, я подошла к краю уступа и, осторожно наклонившись над его кромкой, глянула вниз. Конечно, здесь и в помине не было хоть какой-нибудь плохонькой лестницы или просто вырубленных в камне ступеней. Но выяснилось, что уступ располагается не так уж высоко, а посему неровная, щербатая поверхность скалы не показалась мне слишком уж непреодолимым препятствием.
Мы начали спуск. Первой шла гибкая, как змея, Ребекка, предварительно проверяя каждый камень на прочность. За ней бочком сползал тяжелый Беонир, которого она страховала одной рукой, ибо юноша брюзжал не затыкаясь. Он мало глядел себе под ноги, но пространно жаловался на свою любовь к подземельям и на закоренелую антипатию к скалолазанию, подкрепленную врожденной боязнью высоты. Замыкала цепочку я, спокойно перепрыгивая с камня на камень.
Никто из нас не думал сейчас о времени. Мы старались не вспоминать о дурной славе Серой долины, ведь спуск отнимал все силы и внимание. А о неприятностях этого странного места успеем поразмыслить позже, когда очутимся внизу. Эх, хорошо там, где хорошо, а не там, где нас нет…
Зол и Лют молчали. Они бок о бок стояли на каменном уступе и чуть отрешенно наблюдали за путниками, медленно спускающимися по петляющей между валунами тропинке. Их было всего лишь трое – таких разных и в то же время чем-то неуловимо схожих между собой путников… Лют мучительно наморщил густые брови, пытаясь сформулировать размытую, ускользающую от него мысль: «Они, они…»
– Ты тоже это заметил? – Зол дружески похлопал товарища по плечу, отвлекая от непривычного занятия.
Лют облегченно утер свой повлажневший лоб и пренебрежительно ухмыльнулся.
– Фух, ну и тяжелое же это занятие – думать, – в его голосе явственно прозвучала насмешка, адресованная мудрецам, – оно меня аж в пот вогнало! Во Тьму всякие размышления, они никогда не доводят до добра. Ну слыханное ли дело, чтобы воины – думали? – Он язвительно фыркнул. – Вот мечами позвенеть или поохотиться – куда как приятнее и завсегда по-нашему! – И он неразборчиво добавил еще нечто ругательное, невыгодно обрисовывающее характеры всяких магов и изобретателей, навлекших на их мир целую прорву невзгод и бед. Не иначе как от избытка ума и пагубной склонности к размышлениям. При этом Лют воинственно выставил вперед массивный подбородок, недвусмысленно намекая на собственное превосходство.
Проницательный Зол добродушно улыбнулся, внимая сомнительным сентенциям напарника. Он давненько уже привык к некоторой ментальной ограниченности своего закадычного друга, прощая тому и неизлечимую косность ума, и вопиющую грубость манер. Открытия совершают мудрецы и мыслители, но миру требуются и вот такие бесхитростные воины, призванные охранять достижения цивилизации. К тому же Лют отнюдь не безнадежен. Пусть он слаб умом, но зато силен головой, ведь именно ею он и двери вышибает, и орехи колет.
– Ты о чем говорить-то начал? – напомнил Лют, выводя напарника из задумчивого состояния. – Рассказывай давай, а то нам еще обратно идти.
Зол глубоко вздохнул, провожая глазами три фигуры, постепенно скрывающиеся в туманной пелене. Словно в воду канули или умерли… Последнее сравнение оказалось весьма неприятным, хотя, если честно, ему было совершенно наплевать и на внука великого воина Беовульфа, и на внучку не менее великого лэрда Финдельберга. Наплевать, потому что теперь все зависело лишь от нее – от этой маленькой, тоненькой, крылатой девчушки с диковинными сиреневыми глазами, чистыми и невинными, какими, собственно, и положено быть глазам едва вступающего во взрослую жизнь ребенка. А между тем судьба девочки уже начинает закручиваться в немыслимый штопор бед и испытаний, способных сломить и куда более крепкую натуру.
Судьба… Тут Зол радостно улыбнулся, ибо наконец-то понял, что именно объединяет этих троих столь разных существ, делая их удивительно похожими друг на друга. Их судьбы едины и связаны в общий узел, призванный дать начало чему-то новому, хорошему и обнадеживающему. Но как могут вершить будущее Лаганахара два мерзких предателя, приставленные к носительнице древней силы? Этого Зол не понимал категорически и поэтому даже боялся углубляться в такие возвышенные материи.
