– Что же ты молчал, дорогой брат? – удивился Ша-сэн. – Оставайся здесь с вещами и конем, а я спущусь в реку и поищу его.
– Не нравится мне что-то необычайно темный цвет воды в этой реке, – сказал Сунь У-кун. – Боюсь, ты не сможешь плавать в ней.
– Да что такое эта река в сравнении с рекой Сыпучих песков, где я жил, – сказал Ша-сэн.
И с этими словами наш чудесный монах стал раздеваться. Затем он потянулся, расправил руки и, схватив свой драгоценный посох, бросился в воду. Рассекая волны, он стремительно мчался вперед. Вдруг он услышал поблизости чей-то голос. Ша-сэн метнулся в сторону и стал осторожно осматриваться. Неожиданно он увидел красивое строение и над входом надпись из восьми иероглифов: «Дворец духа Черной реки в долине Хэн-ян». До Ша-сэна донесся голос:
– Впервые в жизни мне так повезло, – говорил, восседая на почетном месте, волшебник. – Наконец-то мне попалась настоящая добыча. Этот монах совершенствовал себя в течение десяти поколений. И тот, кто отведает его мяса, станет бессмертным. Я много лет жду его здесь, и наконец сегодня мое желание сбылось. Детки! – крикнул он. – Тащите сюда железный котел, да живо! Мы сварим этих монахов и пригласим моего дядю, чтобы вкусить дар вечной жизни.
Услышав это, Ша-сэн не мог сдержать вспыхнувшей в нем ярости и, взмахнув своим посохом, стал бешено колотить в ворота.
– Эй вы, гнусные твари! – кричал он. – Сейчас же освободите моего учителя – Танского монаха и брата Чжу Ба-цзе.
Перепуганные насмерть стражи стремглав бросились к своему хозяину с криком:
– Беда!
На вопрос волшебника о том, что случилось, они сообщили:
– У ворот стоит какой-то монах с видом злодея. Он изо всех сил стучит и отчаянно ругается, требуя выдать ему кого-то.
Услышав это, волшебник приказал подать ему доспехи, что слуги тотчас и выполнили. Надев доспехи и приведя себя в порядок, волшебник взял в руки стальной хлыст из отдельных звеньев и вышел. Существо, которое Ша-сэн увидел перед собой, было поистине ужасно:
Квадратное лицо, свернулись в трубку губы,
Огромный рот алел, как полный крови таз,
И редкие усы, как проволока, гнулись.
Струился красный свет из разъяренных глаз.
Планеты он Тай-суй[50] казался духом грозным
И Бога грома он напоминал лицом.
Играла красками железная кольчуга
И золотом сверкал шлем золотой на нем.
Он хлыст держал стальной, составленный из звеньев,
И несся он, как вихрь, грозя своим хлыстом.
С рождения в реке он обитал когда-то,
Оставив лоно вод, злым духом стал потом.
Хотите ли вы то узнать именованье.
Каким волшебник злой отныне наделен?
Драконом он блистал в последнем воплощенье
И ящером морским наименован он.
– Кто смеет стучать в мои ворота?! – грозно крикнул волшебник.
– Ах ты тупая тварь! – заорал в свою очередь Ша-сэн. – Что это за штуки ты выкидываешь? Прикинулся лодочником да еще похитил нашего учителя. Сейчас же освободи его, тогда я сохраню тебе жизнь.
– Ты что, рехнулся? Смерти своей ищешь, что ли? – расхохотался волшебник. – Я действительно утащил твоего учителя и уже пригласил гостей отведать его мяса. Ну что же, иди, померяемся силами. Одолеешь меня в трех схватках, верну твоего учителя. Не одолеешь-и тебя заодно сварю. Тогда уж позабудь о том, что тебе надо идти на Запад.
Эти слова привели Ша-сэна в бешенство. Взмахнув своим посохом, он нацелился духу прямо в голову и нанес ему страшный удар. Тут дух взмахнул своим хлыстом, отразив удар, и между ними разгорелся бой. Они сражались в воде, на самом дне реки, и вы только послушайте, что там происходило:
Покоряющий духов посох
Состязался с хлыстом из звеньев.
И враги взбешены были оба
И стремительно шли в наступленье…
Духом Черной реки был первый,
Здесь проживший многие годы,
А второй был также бессмертным,
Обитавшим в дворцах небосвода.
Первый мяса хотел отведать
Путешествующего монаха,
А второй, чтоб спасти святого,
С людоедом бился без страха.
И, на дно реки опустившись,
Отступать они не хотели.
Головами качали рыбы
И ракушки прятались в щели.
В панцирь скрылась тогда черепаха
И втянули головы крабы,
Ужаснуть столпившихся духов
Эта грозная битва могла бы.
Лишь слыхать – во дворце подводном
Духи дружно бьют в барабаны,
А бойцы будоражат воды
И валы подымают рьяно.
Но Ша-сэн, наш монах чудесный.
Не рассчитывал на подкрепленье.
Битва длилась, – было неясно,
Кто потерпит в ней пораженье.
Хлыст и посох переплетались,
На удар отвечая ударом.
Из-за Танского шла монаха
Эта страшная битва недаром.
Путь на Запад ему открывала –
В храм Раскатов великого грома;
Шел монах за священным писаньем,
Поклониться Будде святому.
Уже раз тридцать схватывались противники, но так и нельзя было сказать, на чьей стороне перевес.
«А волшебник действительно силен, – думал про себя Ша-сэн. – Так просто его не возьмешь. Надо выманить его из воды, а там уже Сунь У-кун его прикончит».
Подумав так, Ша-сэн сделал вид, что промахнулся, и, волоча за собой посох, бросился бежать. Но волшебник и не подумал догонять его.
– Беги, беги! – крикнул он. – Мне некогда с тобой драться. Я должен еще приготовить приглашения для гостей.
А Ша-сэн, с шумом отфыркиваясь, выскочил из воды и, увидев Сунь У-куна, сказал:
– Дорогой брат, этот волшебник настоящий невежа.
– Долго тебя не было, – отвечал ему Сунь У-кун. – Ну как, удалось тебе узнать, что это за дух? Видел ты учителя?
– В этой реке находится дворец, – отвечал Ша-сэн, – на воротах которого висит надпись: «Дворец духа Черной реки в долине Хэн-ян». Мне удалось тайком подслушать разговор. Дух приказал своим слугам хорошенько вымыть железный паровой котел и собирается сварить в нем учителя и Чжу Ба-цзе. Он решил даже пригласить к себе дядю и вместе с ним отведать мяса Танского монаха, чтобы обрести бессмертие. Услышав это, я не выдержал и стал колотить в ворота. Тогда это чудовище, схватив стальной хлыст из отдельных звеньев, выскочило из своего логова и вступило со мной в бой. Раз тридцать схватывались мы с ним, но так никто и не одержал победы. Тогда я пустился на хитрость и, притворившись побежденным, решил выманить его из воды, чтобы ты мог сразиться с ним. Однако волшебник оказался очень хитрым. Он даже не подумал преследовать меня, а вернулся к себе писать приглашения гостям – вот и все.
