«По крайней мере, они обеспечивают мне трехразовое питание», – грустно усмехнулся молодой человек. Хотя жидкую похлебку, наверное, готовили из болотной воды с накрошенным в нее заплесневелым хлебом. «Чего же они от меня хотят? Зачем я им нужен?» Эти вопросы беспокоили Ремина, но самым важным был вопрос: «Где сейчас Трис, и что с ним?» Тюремщики, разумеется, не ответили бы на него, и сознание своего бессилия и бездействия все больше и больше угнетало разум Ремина.
«Именно этого они и добиваются, – говорил он сам себе, – они хотят лишить меня воли, силы, мужества. Но это у них не получится.» Чтобы не впадать в отчаяние, он вспоминал свое детство и юность, проведенные среди далеких северных гор и озер. Он восстанавливал в памяти свое знакомство с Трисом, приезд в Этла-Тиду, первую встречу с Лораной. Особенно бережно и тщательно Ремин берег воспоминания о прекрасной принцессе Этла-Тиды. Он старался до мельчайших подробностей припомнить все их беседы и придумывал новые темы разговоров, которые могли бы быть им интересны и приятны. Это занятие так увлекало его, что он переставал замечать свою тюрьму, и его мысли уносились далеко-далеко.
К реальности его вернул грохот запоров на двери. Ремину показалось, что с момента последнего прихода тюремщиков прошло менее восьми часов, а это означало, что готовятся какие-то перемены в его участи. И точно: вместо трех человек на этот раз в его камеру втиснулось шестеро, один из которых явно был магом. Ремин понял это по длинной мантии, лысому черепу и холодным злым глазам.
– Как ты себя чувствуешь, Реасон-Миновар-Медон, младший сын владельца земли Акиной? – Издевательски-вежливо поинтересовался маг.
– Прекрасно. Большое спасибо за гостеприимство. – Усмехнулся Ремин. – Кого мне следует благодарить за столь уютные покои?
– Молодец. Глупый, но вежливый. – Похвалил его маг. – Меня зовут Толи-Покли. Я – Главный Маг Южной Империи, Первый Советник великого и могучего Повелителя Горвана.
– Ты оказываешь мне большую честь своим посещением. – Ремин прищурился. – Жаль, что мои цепи слишком коротки, а то бы я с удовольствием обнял тебя… и свернул твою тощую шею!
Толи-Покли даже немного отшатнулся, встретив яростный взгляд черных глаз молодого пленника. Тем не менее, быстро обретя спокойствие, он произнес:
– Не надо так горячиться, молодой господин. Вот твой друг Трисмегист гораздо более спокоен.
– Трис? – Воскликнул Ремин, пораженный словами старого мага. – Он еще жив? Где он? Что с ним?
– Успокойся, мой дорогой. – Тонкая змеиная улыбка искривила губы Толи-Покли. – Твой друг в порядке. У него все хорошо.
Ремин заметил ухмылки тюремщиков и понял, что это не совсем так. Маг добавил:
– Конечно, «хорошо» – это понятие довольно растяжимое. Но, учитывая обстоятельства, хорошо уже то, что он еще жив. Удивительно: он не ответил ни на один мой вопрос, а ведь я задавал их по несколько раз и подкреплял довольно действенными методами убеждения.
– Ты его пытал! – Перевел Трис на нормальный язык слова старого мага.
– Конечно, можно сказать и так. – Наморщил лоб Толи-Покли. – Но дело в том, что примитивные пытки – это нежные ласки по сравнению с тем, что пришлось испытать Трисмегисту.
– И ты не вытянул из него ни слова? – Усмехнулся Ремин. – Видать, слабоват ты, старик.
– Да нет, ты не так меня понял. Твой друг не отвечает на те вопросы, которые меня интересует. Вместо этого он говорит какую-то ерунду: все люди – единый организм, они должны жить так, чтобы все были довольны, злоба и ненависть разрушают душу, знания и любовь возвышают человека. Короче, он несет какой-то бред. Совершенно спятил.
– Для тебя, проклятый старик, это действительно бред. А вот многие думают по-другому.
– Я это заметил. Двое тюремщиков наслушались речей Трисмегиста и попытались освободить его. Хорошо, что за каждым углом сидят мои верные люди. Теперь приходится допускать в камеру твоего друга только глухонемых стражников. Так что все его проповеди пропадают впустую.
– А ты теперь решил взяться за меня? – Ремин побледнел, но старался не показать своего страха.
– Зачем? – Пожал плечами Толи-Покли. – Ведь он, наверняка, ничего важного и существенного тебе не рассказывал. Конечно, можно было бы попробовать помучить тебя на глазах друга, чтобы он стал разговорчивее, но, мне кажется, это бы не помогло. Да теперь это и не нужно. Завтра тебя казнят на Большой пирамиде Главной площади города.
– Какого города? – Почему-то спросил Ремин.
– Это Теч-Тулак, самый южный город нашей страны. Видишь ли, дорогой, почти вся Южная империя в настоящее время захвачена армией северян. Ненадолго, правда.
– Конечно, ненадолго. – Исхудавшее лицо Ремина осветила довольная улыбка. – Скоро вся ваша проклятая страна станет нашей.
– Это вряд-ли. – Почти нежно промолвил Толи-Покли. – Дело в том, что ваш Маг-Император был быстро уведомлен о пленении твоего друга и тебя самого. Ему было предложено отвести свои войска на старую границу вдоль реки Хадор.
– Тзот-Локи никогда на это не пошел бы! Честь и слава страны для него важнее, чем жизни двух человек, даже если один из них – сам Трисмегист.
– Мы на это и не рассчитывали. Армия Этла-Тиды на днях, уже после получения нашего письма, взяла столицу империи – высокобашенный Лирд.
– Поэтому вы и хотите меня казнить?
– Нет. Теперь обстоятельства изменились в нашу сторону. Кое-кто из окружения Мага-Императора прибыл к нам, чтобы согласиться с условиями Горвана. Для этого человека, оказывается, ваши жизни дорожи независимости Этла-Тиды.
– Я даже не хочу слышать имени предателя. Я бы вызвал его на поединок чести.
– К сожалению, мой горячий юноша, это не мужчина. Я говорил о принцессе Этла-Тиды Лоранон-Локи-Нее. Она сегодня утром прибыла к нам, чтобы выйти замуж за Повелителя Горвана и положить конец войне.
Эта новость поразила Ремина в самое сердце. Цепи зазвенели, но удержали его, когда он попытался броситься на самодовольно ухмыляющегося Главного Мага. В то же мгновение четыре острых копейных наконечника уперлись ему в грудь и заставили сесть на место.
– Будь ты проклят, старый змей. – Скрипнул зубами Ремин. – Будь проклят твой Повелитель. Лучше бы вы казнили меня на пирамиде самой страшной казнью, но не сообщали о том, что Лорана станет женой Горвана.
– Тогда наша победа не была бы такой сладкой. – Облизал языком тонкие губы Толи-Покли. – Твое жалкое и смешное отчаяние говорит мне, что и ты любишь принцессу. Тем забавнее будет завтра видеть лица Трисмегиста и прекрасной невесты Повелителя Горвана, которые станут наблюдать за твоей казнью. Да и в твои глаза я с удовольствием загляну.
