Лька-Нандаси давным-давно создали Шельтар, Великую Книгу Имен, содержащую более трех тысяч таких слов-ключей. Все они произносятся на Шчимари — языке древних предков юберийцев, живших на этом огромном острове тысячи миллентумов назад. Время от времени юберийским магам удается найти, а то и создать новое Имя — это каждый раз отмечается большим празднеством.
Но у этой школы магии есть и два серьезных недостатка. Первый — магу приходится очень долго тренироваться, прежде чем он овладеет новым Именем. Оно должно войти в его плоть и кровь, полностью слиться с телом, разумом и душой. Официально считается, что Имя следует произнести вслух десять тысяч раз — и только после этого маг способен его использовать. На самом деле, конечно, это каждый раз строго индивидуально — бывает, что Имя дается уже с первой попытки, а бывает, что оно вообще отказывается повиноваться данному чародею.
Ну а второй недостаток Стаза только что испытал на себе — Имена потребляют намного, намного больше маны, чем обычные заклинания. А она далеко не беспредельна. Как известно, если мана закончилась, любое заклятие по-прежнему можно применить — но уже за счет жизненной силы, что, само собой, не слишком хорошо сказывается на самочувствии.
Поэтому юберийские учителя магии рекомендуют применять Имена с перерывами и ни в коем случае не колдовать, если чувствуешь себя слабым или усталым. Имя Великого Огня очень жадно к мане и жизненной силе и всего лишь за четыре применения выпило все запасы Стазы без остатка. Он прислушался к организму и понял, что если использует еще хоть одно Имя, то вряд ли сможет самостоятельно дойти до дворца.
— Быстрее, тщедушные глупцы, в погоню, в погоню!.. — слабым голосом потребовал утомившийся маг. — Я вырву вам зубы и отрежу уши, если вы немедленно ее не поймаете!.. Быстрее, я сказал!..
— Льке Стаза, должен напомнить тебе, что наши шотелы по-прежнему могут убить любого колдуна… — тихо прошипел командир, поднимая черное лезвие.
Его воины сумрачно закивали, соглашаясь с предводителем. Их шотелы тоже начали подниматься…
— Четырежды глупец! — язвительно скривился Стаза. — Неужели ты думаешь, что мое собственное благословение причинит мне какой-нибудь вред?!
Шотелы смущенно опустились. Их владельцы, утратившие вспыхнувшую на миг надежду, не смели поднять глаз на могучего колдуна.
— Чего вы еще ждете? — скрипнул зубами тот. — Половина — взять этих троих и отнести в темницу. Да чтоб ногтя никому не сломать — они мне пока что нужны! А остальные — в погоню за демоном! И убереги вас боги вернуться с пустыми руками!
Шотелиды, разделившись на две группы, спешно отправились выполнять приказы. А Шуа’лай Стаза едва удержался, чтобы не смахнуть со лба холодный пот. Лишь врожденное самообладание и наглый блеф только что спасли ему жизнь — он был на волосок от гибели. Колдун мысленно поклялся, что когда действие Благословения Обсидиана пройдет, и шотелы этих наглецов вновь станут для него безопасными, он обязательно отправит весь отряд в пыточную камеру. И уж там Им-ма щедро отплатит им за этот миг унижения!
— И можете не брать ее живой! — крикнул он шотелидам вдогонку.
Стефания бежала, не помня себя от ужаса. Волшебный огонь колдуна не причинил ей вреда (проще утопить лягушку, чем сжечь черта), но ужасные шотелы, зачарованные заклятием другого типа, все еще стояли перед глазами. Глядя на свои способности трезво, она прекрасно понимала, что не устоит против их кошмарной мощи. Благословение Обсидиана не причинит вреда сильному демону, но молоденькой чертовке всего лишь первого круга…
Верная смерть. А у демонов посмертие намного тягостнее, чем у самого страшного грешника. Любой демон пойдет на что угодно, лишь бы остаться в живых — слишком жалко терять вечную жизнь, слишком хорошо он знает, что ожидает его на другой стороне…
Чертовка мчалась, подпрыгивая как кузнечик, и едва успевая следить за рассредоточившимися шотелидами. Опытные янычары Владельца поднаторели в ловле беглых преступников и без особого труда загоняли прыгучую чертовку в клещи. В скорости они ей ничуть не уступали — ее единственное преимущество заключалось в способности скакать по крышам.
Увы, портовый район Наранно не мог похвастаться высотными зданиями — хибары докеров и матросов, склады, бедные лавчонки, таверны и бордели… По-настоящему большие дома стоят на противоположном конце бухты, на вершине скалы, с которой открывается великолепный вид на море. Особенно выделяется великолепный Таалуйна, гордо вздымающий к небесам свои трапециевидные башни.
Время от времени рядом с ней посвистывали стрелы — у шотелидов имелось и это оружие. Правда, они совершенно не умели стрелять на бегу, и их меткость оставляла желать лучшего. К тому же юберийцы до сих пор не додумались до такого простого, но крайне полезного усовершенствования — оперения. Поэтому их стрелы отличались крайне малой дальностью полета.
Чертовка пробежала склады керамики, перепрыгнула небольшое святилище для бедняков, потеряла сандалию и облегченно выдохнула — впереди виднелась белоснежная «Чайка». Стефании стало ужасно, нестерпимо стыдно — до чего дошло! Она, чертовка, должна искать помощи людей, смертных, существ, по идее пригодных только для одного — как источник душ!
Свистнул шотел. Близко. Слишком близко — в каком-то шаге от перепуганной чертовки. Один из шотелидов, самый быстроногий, сумел зайти сбоку и едва не достал ее кончиком этого меча-серпа.
— Помогите… — сипела она, чувствуя, как силы оставляют ее. — Помогите же…
— Во имя Подошв Владельца, что здесь происходит?! — встал на ее пути пожилой стражник.
Стефания его попросту перепрыгнула. Стражник непонимающе расширил глаза… и тут же упал замертво, безуспешно пытаясь закрыться щитом. Острие шотела вошло ему в бок, с легкостью обогнув щит и прошив насквозь панцирь из чешуек Большого Шумузи.
А чертовка уже взлетала на борт «Чайки». Фабьев и Грюнлау непонимающе посмотрели на нее.
— По… гоня… — выдохнула она. — У… бивают… по… могите…
Немец молча снял шмайссер с плеча и шагнул к трапу.
— Stehen bleiben! Bleibt wo ihr seid! Sonst werde ich schieЯen! — гаркнул он.
И сразу же вслед за этим дал короткую очередь — шотелиды даже не думали останавливаться. Однако пули, взметнувшие фонтанчики щепок перед ними, их слегка утихомирили. Грюнлау молча повел дулом шмайссера, указывая, где проходит граница между территорией Юберии и территорией «Чайки». Палец подрагивал на спусковом крючке.
Шотелиды растерянно переглянулись. В довершение ко всему их клинки вновь возвращались к прежнему цвету — действие Благословения Обсидиана прошло. Переть на это страшное оружие, изрыгающее огонь, им не хотелось. Один из воинов потянулся было к луку, но дуло шмайссера уставилось ему в грудь, и Грюнлау медленно покачал головой.
