День Шооран отсыпался под охраной верной Ай, а вечером пересек взбудораженный перешеек и завершил строительство, поставив еще один оройхон. Теперь две страны соединялись таким широким проходом, что его нельзя было считать перешейком, а просто частью суши. Хотя Шооран больше не питал надежды, что плотное соседство заставит людей жить мирно. Людей вообще нельзя принудить ни к чему. Тэнгэр бессилен их помирить, а Ёроол-Гуй поссорить, если они сами того не захотят. Сейчас они хотят драться. Может быть потом будет по-другому. Но сколько еще шаваров придется набить мертвецами, пока наступит это «потом»!
По новому оройхону Шооран и Ай перешли в страну братьев. Делать здесь было нечего, но Шооран догадывался, что из владений Моэртала надо убираться пошустрей. К тому же, Шоорана не оставляла мысль, что на другой границе, где сражается войско Ээтгона, может произойти нечто подобное. Конечно, Ээтгон не Моэртал, но ведь и в стране изгоев многое изменилось за последнее время. Вдруг Ээтгон решит, что именно это надо сделать для счастья тех, кто останется в живых. Ведь не секрет, что в мире слишком много людей.
За прошедшее время страна всеобщего братства одряхлела еще больше, хотя и вела успешные войны разом на двух фронтах. В общинах оставались только женщины, которые и кормили всю страну, выполняя как женские, так и мужские работы. Мужчины поголовно считались цэрэгами. Сказочная добыча, затопившая страну после захвата креста Тэнгэра, давно рассосалась неведомо куда, новых приобретений заметно не было, но весь народ от несчастной затрюханной общинницы, до самого старшего брата жили надеждами на счастливое будущее, а значит, не жили вовсе.
В результате, охотничий промысел, и без того не процветавший, захирел окончательно, харвах собирался только у самого поребрика, а население лишь в дни мягмара высыпало на побережье, чтобы заготовить хитин для неустанно работающих макальников. Артиллерия у братьев оставалась лучшей в мире, а вот остального оружия явно не хватало. Хлысты, ножи, ядовитые иглы – все добывается в шаваре, а женщин туда не пошлешь. Армия братьев была вооружена летучими кистенями, и едва ли у каждого третьего имелась костяная пика или короткое копье. Части, сражавшиеся на фронтах, были экипированы лучше, а дозоры, проверявшие порядок на мокром, случались и вовсе безоружными.
Такой порядок вещей как нельзя лучше устраивал Шоорана. Путники двигались через мокрые острова в стороне от поребриков, рискуя лишь случайной встречей с Ёроол-Гуем.
Грешно было бы не воспользоваться таким положением дел. Единственным условием безопасности оказывалось – не делать сухих участков. Но этого Шооран и сам не хотел. Он уже подарил этой стране несколько сухих оройхонов, а потом с болью смотрел на поломанные и засохшие туйваны. В самом деле, кому они нужны, если урожай на них появится еще так не скоро?
Удар по далайну Шооран нанес с уступа, украшавшего побережье страны. По рассказам Маканого, прежде здесь не переводились караулы, вылавливающие дьяволопоклонников и беглых общинников. Но теперь страна оскудела и преступниками, и стражами порядка. Уступ позволял наращивать землю в ином направлении, чем хотелось Шоорану, но это было не так и важно. В первый день он сделал два оройхона, на второй – один. Можно было бы и на второй день справиться с двумя, но Шоорану почему-то стало не по себе, показалось, что сейчас придет Ёроол-Гуй. На самом деле Многорукий приплыл ночью и долго штурмовал пустой берег, заплывая с разных сторон и заставляя Шоорана и Ай то и дело перетаскивать вещи через поребрик.
Мечущийся Ёроол-Гуй был не самым лучшим соседом, и едва забрезжил рассвет, Шооран ушел с негостеприимного выступа. Теперь им приходилось держаться ближе к поребрику, хотя в том не было особой беды – громовые шлепки Ёроол-Гуя разогнали караулы на много оройхонов вокруг.
Путешественники миновали узкий створ, где далайн был стиснут надвинувшимися оройхонами, и куда Ёроол-Гуй не любил соваться. В западной части страны тоже были болотистые мысы, построенные уже самим Шоораном, и здесь илбэч решил повторить ставшую привычной операцию. Он уже не опасался присутствия Ай, если бы она была способна осознать происходящее, она бы сделала это давно. Значит, либо разум его подруги не может подняться выше чавги и самых обыденных дел, либо проклятие Ёроол-Гуя оказалось бессильным перед существом и без того слишком страшно проклятым жизнью. Шооран привычно оставлял Ай стеречь имущество, а сам уходил к далайну, зная, что за спиной все будет в порядке.
Два оройхона с первого захода, два со второго. На третий день предполагался один остров, но не из-за Ёроол-Гуя или людей, а просто оттого, что дальше строить было негде. Далайн становился заметно тесен.
Вернувшись к временной стоянке Шооран увидел, что Ай нет. Исчезли и вещи, оставленные рядом с тропой, чтобы в случае беды Ай могла сама перевалить их на безопасную сторону. На поребрике была натоптана масса следов, уводящих в сторону сухих земель. С первого взгляда стало ясно, что здесь произошло: какой-то не в меру ретивый караул забрел слишком далеко вглубь мокрых земель и обнаружил их стоянку. Судя по всему, цэрэги решили отличиться и, вместо того, чтобы убить Ай, поволокли пойманное существо к своему начальству.
Шооран кинулся вдогонку. Он настиг цэрэгов, когда они были еще на мокром. Двое совсем молодых парней волокли упирающуюся Ай, третий тащил тюк с вещами. Шооран не заметил никакого оружия, кроме кистеней. Юнцы громко обсуждали происшествие и вовсе не думали, что вряд ли Ай могла в одиночку переть все это имущество, и значит, на оройхоне остался по меньшей мере еще один человек. Цэрэги выглядели героями и полагали себя в безопасности.
«Позорно в спину бить…» – подумал Шооран, вытаскивая из-за пазухи хлыст.
В следующее мгновение обратившийся в мерцающий круг конец хлыста срубил одного из парней. Это напоминало не битву, а скорее рубку хохиура. Так бойцы тренируют руку, сшибая косо торчащие стебли, закручивая хлыст то в одну, то в другую сторону, чтобы он ни разу не успел обвиснуть. Второй цэрэг был зарублен прежде, чем повернулся на свист оружия. Третий бросил тюк и, взвизгнув, метнулся в сторону, но острый край уса уже достал его, и парень кувыркнулся в нойт.
– Правильно, – сказала ничуть не удивленная и не испуганная Ай. – Не будут драться.
– Замолчи, – приказал Шооран.
Оттаскивая убитых с дороги, он старался не смотреть в их лица, но все равно видел, как безнадежно молоды они были. Особенно тот, который пытался бежать: должно быть в минувший мягмар ему исполнилась дюжина лет. Только юнцы и могли, выполняя дурацкий приказ, забраться так далеко.
