Несмотря на численное преимущество, люди проигрывали. Даже двадцать магов, вооруженных паурониевой волшбой, уступали в силе восьмерым эльфийским волшебникам, каждый из которых, создав вокруг себя пятачок защиты, поливал чарами человеческих воинов. Солдаты превращались в куски льда, падали, пронзенные огненными стрелами, из их тел, разрывая плоть, пробивались, словно щупальца неведомых паразитов, побеги растений. Длинные корни, выскакивая из земли, чудесным образом огибали первозданных и опутывали людей, не давая им двигаться. Под ногами сражающихся громоздились горы трупов, и человеческих было гораздо больше. Один за другим гибли и маги, не выдерживавшие схватки с могущественными противниками. Из эльфийских волшебников пали всего двое, самые молодые. Вскоре атака захлебнулась. Галатские воины, сумевшие вырваться из этого мрака на земле, начали отступать. Паника, захлестнувшая людей, гнала их назад, обращала в бестолковое, бессмысленное бегство. Оскальзываясь на лужах крови, спотыкаясь о растерзанные тела своих товарищей, галатцы пытались спастись от неминуемой гибели. От трехтысячного войска осталось не больше пяти сотен людей, которые сейчас действительно больше походили на животных — обезумевших, спасающих свои шкуры. В душе Лей'Иллиолиса поднялось торжество, смешанное с омерзением. Он сумел разбить галатское войско, даже не прибегнув к помощи паурония. Вот она, достойная месть за предательские убийства сыновей народа илльф, происходившие в последние три года. В этот миг полководец забыл, что половину тех первозданных убил он сам, чтобы спровоцировать войну. Он отдал приказ лучникам, и в спины убегающих людей полетели стрелы. Несколько десятков упали, пронзенные их смертоносными жалами. Маги отправили вслед галатцам потоки волшбы, которые должны были добить остатки человеческого войска. Но неожиданно чары натолкнулись на защиту: несколько волшебников, выживших в безжалостной мясорубке, отступали, прикрывая щитом бегущих солдат. И этот щит был очень плотным. Заклятия и стрелы отскакивали от него, а люди продолжали отступать. Кай'Эсванир отправил в волшебников мощнейшие чары, но они лишь пронзили защиту в нескольких местах, пропустив десяток стрел и пару заклятий. Затем подпитанный пауронием щит снова сомкнулся. И снова Лей'Иллиолиса кольнуло беспокойство, но он подавил его: в самом худшем случае эльфы тоже могли применить пауроний. Чары первозданных, помноженные на его энергию, уничтожили бы целую армию. Но пока необходимости в крайних мерах не имелось. Полководец отдал приказ догнать беглецов.
Маги шагнули вперед, нанося по щиту людей удар за ударом. Вокруг них, натянув тетивы, двигались лучники. Заклятия пробивали защиту на какие-то мгновения, но и их хватало, чтобы поражать по нескольку десятков солдат. Тем не менее, люди продолжали убегать. Вскоре побежали и волшебники, ухитрявшиеся при этом поддерживать щит. Этот нелепый исход галатцев в никуда продолжался около получаса. Расстояние между преследователями и беглецами сокращалось, двое магов погибли, теперь щит пробивался все чаще и чаще. От пяти сотен осталась лишь горстка, а позади них тянулась дорога из пронзенных стрелами или пораженных заклятиями трупов. Эльфы шли ровными линиями, методично, равнодушно расправляясь с врагами, жалкий вид которых не вызывал у них ничего кроме презрения. Лей'Иллиолис мысленно прикидывал, сколько еще минут займет это скучное избиение, как вдруг:
— Давай! — заорал один из человеческих магов, совершая длинный прыжок вперед и падая на землю.
Вслед за ним ринулись и остальные двое волшебников. Одновременно с этим солдаты остановились и развернулись лицом к эльфам. В руках у них были арбалеты. Стрелы первозданных ударялись о крепкий щит. В последний миг интуитивно угадав опасность, Кай'Эсванир с криком «Назад!» отступил на два шага. Остальные маги не успели за ним: арбалетчики дали залп. И тогда случилось нечто невозможное. Защита первозданных не сработала. Что-то лишило их силы Аллирила, сделав беспомощными, словно обычные смертные. Болты пробили тела эльфийских волшебников. Галатцы выстрелили еще раз. Теперь все маги были мертвы. В живых остался лишь Кай'Эсванир. Он сотворил плотный щит, накрывший войско, отметив, что его способности ничуть не пострадали. Люди больше не стреляли. Они не предпринимали вообще ничего. Просто стояли, переводя сбившееся от бега дыхание, и смотрели на первозданных. Было в их взглядах что-то такое… Лей'Иллиолис затруднялся определить. Почему-то это вдруг стало важным для него. Он силился понять выражение глаз воинов, и вдруг осознал. Презрение. Холодное, замешанное на многолетней ненависти. Точно так же эльфы всегда смотрели на людей.
Тем временем Асс'Эллио замер. Он услышал звук отворяющихся ворота приграничного города и топот копыт.
— Сюда идет конница, — уверенно сказал он.
— Пауроний, — повелительно произнес Лей'Иллиолис.
Больше медлить было нельзя. Кай'Эсванир кивнул, доставая из-за пояса капсулу нежного медового цвета.
— Еще одну, — приказал полководец.
Надо действовать наверняка. Две капсулы, поднятые волшбой могучего волшебника, в прах распылят конницу, какой бы ни была ее численность. Топот копыт приближался, набатом гудел в чутких ушах первозданных. Остатки пехоты вместе с магами подались в стороны, освобождая путь всадникам. По команде Лей'Иллиолиса лучники выстрелили, но безрезультатно. Щиты людей продолжали работать. Полководец приказал войску отступить. Эльфы отошли назад, оставив перед надвигающимся врагом одинокую фигуру мага.
Ожидание было невыносимо долгим, изматывающим. Несмотря на уверенность в победе, полководец впервые остро ощутил течение жизни и ее хрупкость. Он внимательно наблюдал за действиями Кай'Эсванира. Маг полностью сконцентрировался на своей волшбе, не замечая ничего вокруг. Он опустился на колено и провел ладонью по земле. Повинуясь его движению, навстречу проклюнулись тонкие стрелки травы. Осторожно раскрыв капсулы, чародей поднес их к нежным побегам. Бережно, будто понимая всю важность доверенной ей миссии, трава обхватила вместилище паурония, удерживая его на весу. Кай'Эсванир плел сложнейшее заклятие, использующее изнанку магии жизни. Под его изящными пальцами рождались крохотные зеленоватые искорки, кружились в воздухе, складываясь в прозрачный абрис. Маг медленно, почти любовно поглаживал образовавшуюся фигуру до тех пор, пока она не обрела форму ростка, внутри которого крутились светящиеся вихри.
Впереди взметнулась пыль, выбитая лошадиными копытами. Ее серое облако быстро катилось к войску первозданных. Воины подняли луки, ожидая приказа. Кай'Эсванир, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг, творил свое заклятие. Лей'Иллиолис знал, как обманчива эта отрешенность: все манипуляции чародея подчинялись точному расчету, убийственная волшба должна была отправиться к людям в строго определенное время. И тем не менее, полководец ощущал несвойственное его холодному разуму волнение. Всадники были уже близко, на расстоянии полета стрелы, когда заклятие Кай'Эсванира было завершено. Последними пассами он заставил пауроний подняться в воздух и вплестись в призрачную фигуру, которая тут же окрасилась в серый цвет. Надменные губы произнесли активирующую фразу, руки повелительным жестом послали многократно усиленные чары в летящую конницу. Росток взбух, раскрылся, превращаясь в смерч, средоточие хаоса, воплощение смерти… Он взмыл вверх, свился змеей…
