— Его зовут Герин Ле Гант, он родом из Гренадина, — придумывал на ходу Уил. — Мы вместе росли.
Герин был всего лишь на десять лет старше Корелди, поэтому ложь могла сойти за правду.
— В таком случае, зачем он надел моргравийскую военную форму? — спросил король.
Уил бросил взгляд на Лотрина, который стоял за спиной Кайлеха, как будто прося у него помощи. Но Лотрин молчал.
— Я не смогу ответить на этот вопрос, пока не поговорю с ним. Я не видел этого человека в течение многих лет.
— Приведи его! — бросил Кайлех через плечо, и Лотрин отправился за пленником.
Уил хотел небрежно улыбнуться, как это обычно делал Ромен, но не смог. Заметив его смущение, король подошел вплотную. Вид у Кайлеха был угрожающий.
— Если выяснится, что ты солгал, я сгною тебя в темнице. Ты превратишься в такое же жалкое существо, как и твой приятель.
Вскоре стражники подвели к королю дрожащего Герина. Он, наверное, решил, что его ждут новые побои и издевательства. В ярком свете горевших на стенах факелов были видны свежие ссадины и ушибы на теле старого друга. Уил не сомневался, что это Рашлин надоумил короля зашить веки пленнику.
Вслед за стражниками в залу вошла Элспит. Она попыталась пробиться к Герину, но ее не пускали. Лотрин что-то шепнул на ухо Кайлеху, и тот кивнул.
— Пропустите ее, — распорядился Лотрин.
Подойдя к королю, Элспит бросила на него осуждающий гневный взгляд.
— Я предупреждал тебя, Элспит, что наш праздник вряд ли понравится тебе, — сказал Кайлех. — А сейчас попрошу тебя помочь нам. Думаю, что этот негодяй охотнее ответит на вопросы, заданные женским голосом.
Элспит взглянула на Уила, прося у него совета, но лицо ее спутника было искажено душевной болью. Он ушел в себя и как будто не замечал девушку.
— Спроси, кто такой Ромен Корелди? — приказал Кайлех, обращаясь к Элспит.
Девушка посмотрела на пленника, которого все еще била мелкая дрожь. Но дрожал он не от страха, а от физической немощи. Сердце Элспит сжалось от боли. Ей было жаль этого отважного солдата, стойко перенесшего пытки и издевательства. Слезы навернулись на глаза, когда она заметила, что у пленника зашиты веки.
— Как его зовут? — спросила она, повернувшись к Уилу.
Однако Кайлех не разрешил ему говорить. Это показалось Элспит странным. Еще час назад король и гренадинец мирно беседовали за столом, как старые друзья, а сейчас чувствовалось, что они настроены друг к другу явно враждебно.
— Его зовут Герин, — сказал Лотрин, подбодрив Элспит невеселой улыбкой.
— Вы меня слышите, Герин? — спросила Элспит.
Несчастный поднял голову и кивнул.
Черты лица Кайлеха смягчились. Он был доволен тем, что пленник наконец-то отозвался на обращенные к нему слова.
— Меня зовут Элспит, Герин. Я — моргравийка, родом из Йентро.
Слеза выкатилась из-под зашитого века пленника, когда он услышал родное наречение. Сердце Уила заныло от боли и отчаяния. Он больше не мог терпеть эту муку.
— Все как один, Герин! — выкрикнул он девиз рода Тирсков. И тут же Кайлех нанес ему сильный удар кулаком в грудь.
Уил согнулся в три погибели и упал на колени, держась за ребра, которые только недавно срослись после перелома. Дыхание перехватило от острой боли, перед глазами поплыли круги. Ахнув, Уил свалился на холодный каменный пол.
Но он все же успел заметить, что Герин расправил плечи, линия его рта стала более жесткой и решительной. Уил с детства помнил, что такое выражение лица бывало у его наставника в те минуты, когда подопечный огорчал его чем-то.
Все произошло так быстро, что Элспит не успела даже вскрикнуть.
— Если издашь хоть один звук, я сделаю с тобой то же самое, — прошипел Кайлех ей на ухо.
— Я прекрасно знаю, на что вы способны, сир, — с горечью сказала девушка. — Бить женщин, подвергать изуверским пыткам пленников. Сначала я ошиблась в вас, вы показались мне великодушным и справедливым правителем. Но теперь вижу, что вы — настоящий варвар. У вас нет сострадания к людям. Можете убить меня, я отказываюсь участвовать в ваших грязных делах. Я — моргравийка и горжусь этим. Вам не удастся поставить меня на колени! Я скорее умру, чем предам своих соплеменников. Да, я ненавижу нашего короля, но люблю свой народ. Вы не заставите меня служить вам! Сами расспрашивайте этого человека, а от меня помощи не ждите!
Все были так поражены гневной речью Элспит, что никто даже не попытался остановить ее. Глаза девушки метали молнии, грудь высоко вздымалась. Уил даже испугался, что оскорбленный Кайлех поднимет на нее руку.
Однако король лишь усмехнулся.
— Брось всех троих в темницу, Лотрин, — распорядился он. — Завтра мы приготовим их на обед. А сегодня у меня что-то пропал аппетит.
Забыв о том, что он не один в комнате, сидевший у горящего камина Кайлех погрузился в размышления. Кубок с подогретым вином остался нетронутым.
Кайлех был недоволен своим другом Лотрином, который стал слишком дерзким. Вообще-то король любил этого человека и знал, что Лотрин предан ему. Но в последнее время они часто спорили, и каждый отстаивал свою точку зрения. Лотрин был доволен достигнутым, а Кайлех хотел большего. Он всегда отличался честолюбием. Как ни странно, Кайлех и Селимус преследовали одну и ту же цель: стремились раздвинуть границы своих владений и грезили о создании империи. Кайлех хотел захватить южные королевства, которые сейчас были, как никогда, слабы. Правители этих государств не имели в силу молодости достаточного опыта. Он подозревал, что Селимус скорее всего сделает предложение Валентине, и та примет его, чтобы объединить силы обоих королевств для борьбы с северным соседом.
Рашлин прав. Если они хотят захватить плодородные земли к югу от Скалистых гор и населить их горцами, то действовать нужно быстро. Хочу ли я этого на самом деле, спрашивал себя король. Хочу ли облегчить жизнь своему народу? Поразмыслив, пришлось призвать, что им прежде всего движет желание нанести удар по самолюбию нового короля Моргравии. Селимус угрожал мирной жизни обитателей гор. Если он женится на Валентине, то обязательно попытается поставить северных соседей на колени. Судя по донесениям шпионов, Селимус отличался самолюбием и дерзостью. Он мечтал о создании империи, в состав которой вошло бы и Горное Королевство.
Кайлех внезапно вспомнил о Корелди, который, на его взгляд, как-то странно повел себя. Почему его так сильно встревожила судьба моргравийских пленников? И с какой стати он предложил свои услуги королеве Валентине?
