— Да, такое великодушие и благородство вызывают подозрение. Что ты пытаешься скрыть от меня, Корелди?
Кайлех был убежден, что Корелди говорил неправду. Ромен вообще сильно изменился. Они не виделись много лет, и за это время наемник стал совсем другим. От его прежнего самолюбия, надменности, самоуверенности не осталось и следа. С ним что-то произошло. Короля удивляло, что Корелди ни разу не предложил сыграть в агроло — свою любимую игру. Нежели привычки и пристрастия с годами так сильно изменились?
Это Кайлех научил Ромена играть в агроло, и тот со свойственной ему страстностью увлекся новой игрой. Ромен любил побеждать и всегда стремился к тому, чтобы последнее слово оставалось за ним. Но почему сейчас он даже не попытался отыграться? В прошлый раз в последней партии в агроло Кайлех выиграл у Ромена не только все деньги, что были у него в кошельке, но и принадлежавшие Корелди земли в Гренадине! Правда, Кайлех не стал предъявлять права на них.
— Да, здесь что-то не так, — задумчиво пробормотал король. — Может быть, мы имеем дело не с Корелди, а каким-то самозванцем?
— Нет, мой король, он не самозванец, — раздался голос из глубины комнаты. — Я внимательно наблюдал за ним. Это действительно Корелди.
Кайлех вздрогнул, услышав голос Рашлина. Он совсем забыл о его присутствии.
— Ты уверен?
— Конечно. Или вы полагаете, что мы столкнулись с действием магических сил?
— А такое возможно?
— Нет. Магическими способностями обладают единицы, сир.
Король пожал плечами.
— Я просто высказал предположение.
— Оно неверное. Я знаю только одного человека, который обладал сильным магическим даром, но он умер.
— Ты говоришь об Элизиусе?
Одетый во все темное Рашлин вышел из густой тени.
— О ком же еще, — промолвил он. — Не забывайте, что я знаю Корелди так же хорошо, как и вы.
— Но ведь ты никогда не общался с ним.
— Вы правы. Но я пристально наблюдал за ним. И я могу с уверенностью сказать, что это Корелди.
— Да, я согласен, внешность осталась прежней. Но тот ли самый это человек, Рашлин? Что подсказывает тебе внутренний голос?
— Он говорит только одно: этот человек доставит нам массу неприятностей, мой добрый король.
— Он не сможет это сделать, потому что сидит в темнице.
— А Лотрин? Неужели вы доверяете ему, сир? Впервые за время разговора король посмотрел на барши, и исполненный ярости взгляд его был красноречивее слов.
— Забудьте о том, что я сказал, сир, — промолвил колдун и, поклонившись, поспешно удалился.
* * *
Их заперли в одной камере. В ней не было ничего, кроме помойного ведра. Воздух поступал только через крошечное окошко под потолком. Стены запотели от сырости. Лотрин проявил милосердие, оставив в камере зажженную свечу. Он ни слова не сказал пленникам, не попытался утешить Элспит, по Уил чувствовал, что в душе горец сильно переживает. Ему явно не нравилось, что события приняли такой поворот.
Перед уходом Лотрин развязал девушке руки и даже растер ее затекшие запястья и, как-то странно посмотрев на Уила, удалился. Что хотел сказать на прощание горец? Тяжелая дубовая дверь захлопнулась, и Уил повернулся к Элспит.
— Развяжи меня, — попросил он, с тревогой поглядывая на понурого Герина.
— Вам, наверное, опять сломали ребра? — спросила девушка, распутывая узлы на веревке.
Уил кивнул.
— Ничего, как-нибудь справлюсь.
— Зачем вы разозлили короля? Что подвигло вас на столь неразумные действия? — спросила Элспит.
— Любовь, преданность, дружба.
Элспит уловила грусть в его голосе.
— Любовь? — удивленно переспросила она. — К кому?
— К нему, — ответил Уил, кивнув на Герина, и приложил палец к губам, призывая ее помолчать.
— Герин! — шепотом обратился он к своему несчастному другу.
Наставник даже не шелохнулся. Уил еще несколько раз назвал его по имени, но все попытки заговорить оказались тщетны.
В конце концов Элспит надоело молчать, и она решила помочь ему.
— Это Элспит, Герин, — промолвила она. — Человека, который говорит с вами, зовут…
Однако Уил не дал ей закончить фразу.
— С тобой говорит Уил, Герин, — поспешно промолвил он.
Элспит бросила на него изумленный взгляд, однако Уил не обратил на это никакого внимания. Его взор был прикован к Герину, который встрепенулся и поднял голову.
— Уил? — прохрипел он.
— Да, я здесь, рядом.
— Но как… когда… ты… попал сюда… — с трудом произнес Герин. — И твой голос…
— Знаю. Потом я тебе все объясню, а сейчас прошу лишь об одном: верь мне.
— Но я не могу слепо доверять…
Уил на минуту задумался.
— Когда погиб мой отец, ты подарил Илене котенка, — наконец заговорил он, — а меня крепко обнял. Я никогда не забуду это. Тебе хотелось быть в армии, сражаться с врагами. Но ты искренне любил мою семью и отказался от военной карьеры, когда мой отец попросил тебя заняться моим воспитанием. Я благодарен тебе за это. Моя мать вызывала у тебя восхищение. Возможно, ты питал к ней более нежные чувства, чем этого требовал долг верного слуги. Она…
— Замолчи, хватит! — остановил его Герин. — Ты сильно пострадал от рук горцев?
— Нет, намного меньше, чем ты, старина.
— Уил… мальчик мой… я и не надеялся, что нам доведется снова свидеться.
— А мне сказали, что тебя уже нет в живых.
— Кто сказал? Селимус?
— Да.
— Так я и думал.
Герин закашлялся.
— Накройте его своей курткой. Он болен, — прошептала Элспит, с недоумением слушавшая этот разговор.
— Отсюда не убежишь, Уил. Я пытался, но они надежно стерегут своих пленников, — промолвил Герин, когда Уил накрыл его курткой.
— Зачем они зашили тебе веки?
— Кайлеху не нравилось, как я смотрел на него. Он сказал, что видит в моих глазах презрение. И не ошибся.
— Хорошо еще, что не приказал выколоть тебе глаза, — мрачно заметил Уил.
— Завтра вечером он вдоволь поглумится надо мной. Кайлех сказал, что мне выколют один глаз, а второй оставят, чтобы я видел, как горцы будут поедать мою плоть. — Герин стал раскачиваться из стороны в сторону. — До чего мы дожили, Уил! Эти варвары хотят приготовить нас себе на обед.
— Расскажи, что произошло с тобой после того, как мы расстались, — попросил Уил.
И Герин поведал ему свою печальную историю.
— Это Селимус виноват в том, что я попал в плен, — сказал он. — Король послал меня в Скалистые горы с особым заданием. Меня сопровождал небольшой отряд людей, которых я до этого не знал. Узнав о данном мне поручении, Фелроти пришел в ярость. Но что он мог поделать? Всем известно, что ты всегда посылал в разведку самых опытных и хорошо обученных солдат. А люди из моего отряда были новичками. Они не умели правильно вести себя в горах, шумели, не умели ориентироваться. Я не сомневался, что нас схватят. Это было только вопросом времени. Вслед за нами Селимус послал женщину легкого поведения, хорошо заплатив ей. Возможно, он сделал это, чтобы подсластить нам пилюлю.
