Сейчас Аэлина была в замке, ведя капитана на цепи, он был ее билетом.
Если они правильно рассчитали, у них было всего несколько минут, чтобы поджечь адский огонь и убраться.
После чего он был бы рядом с ней, переполненный магией, чтобы вытянуть воздух из легких короля. И тогда он с удовольствием бы смотрел, как она сожжет его. Медленно.
Хотя он знал, что его удовлетворение было бы бледным, по сравнению с тем, что почувствует генерал. И каждое дитя Террасена.
Они прошли через тяжелые железные врата, которые были согнуты, будто массивные когтистые лапы вырвали их с петель. Дорожка впереди была из гладкого камня.
Эдион втянул воздух как раз в то время, когда боль пронзила голову Рована, прямо между глазами.
Камень Вэрда.
Аэлина предупреждала его о Башне – что камень вызывал у нее головную боль, но это…
Она тогда была в своей человеческой форме.
Это было невыносимо, как будто сама его кровь отпрянула от камня.
Эдион пробормотал проклятия, Рован повторил их.
Но существовала широкая расщелина в каменной стене, а за ней чистый воздух.
Не смея дышать слишком громко, Рован и Эдион протиснулись в расщелину.
Большая круглая камера, в которой находились восемь открытых железных дверей. Это было основание башни с часами, если их вычисления были верны.
Тьма камеры была почти непроницаема, но Рован не решался зажечь факел, который он взял с собой. Эдион фыркнул, хлюпающий звук. Хлюпающий из-за –
Кровь текла по подбородку и губам Рована. Кровотечение из носа.
- Скорее, - прошептал он, опуская урну у противоположной стены.
Еще несколько минут.
Эдион поставил свою урну напротив урны Рована, у выхода. Рован опустился на колени, боль в голове становилась все сильнее и сильнее с каждым ударом.
Он продолжал двигаться, не обращая внимания на боль, когда он установил провод и провел его туда, где присел Эдион. Капающая из носа кровь была единственным звуком.
- Быстрее, - поторапливал Рован, и Эдион тихо зарычал – больше не желая отвлекаться на предупреждения. Он не хотел говорить генералу, что закончил несколько минут назад.
Рован выхватил меч и направился к проходу, через который они прошли. Эдион пятился к нему, разматывая свой провод. Они должны быть достаточно далеко, прежде чем зажечь провод, иначе они сами обратитятся в пепел.
Эдион достиг его, разворачивая катушку дюйм за дюймом, просто белая полоса в темноте. Кровотечение началось из другой ноздри.
Боги, запах этого места. Смерть, вонь и страдания. Он едва ли мог соображать. Голова была словно в тисках.
Они отступили в тоннель, это была их единственная надежда и спасение.
Что-то капануло на его плечо. Ухо кровоточило.
Он вытер его свободной рукой.
Но это была не кровь.
Рован и Эдион застыли, когда низкое рычание заполнило проход.
На потолке что-то зашевелилось.
Семеро.
Эдион уронил катушку и выхватил меч.
Кусок ткани – серый маленький потертый – торчал изо рта чудовища, цепляющегося за каменный потолок. Его плащ – недостающий кусочек его плаща.
Лоркан солгал.
Он не убил оставшихся вэрдовских псов.
Он только подсунул им его запах.
***
Аэлина Ашерир Галатиния столкнулась с королем Адарлана.
- Селена, Лилиана, Аэлина, - протянула она, - меня никогда не волновало, как ты меня будешь звать.
Ни один из стражников не шелохнулся. Она чувствовала, что Шаол смотрит на нее, чувствуя неустанное внимание принца Валга в Дорине.
- Вы думали, - сказал король, ухмыляясь как волк, - что я не загляну в разум своего сына и не узнаю, что он знает, и что он видел в день спасения твоего кузена?
Она не знала и, конечно, не планировала раскрыться так рано.
- Я удивлена, что вам потребовалось так много времени, чтобы понять, кого вы впустили через парадные двери. Честно говоря, я немного разочарована.
- Тоже самое могут сказать люди о тебе. Какого это было, принцесса, лечь в постель с моим сыном? Со своим смертельным врагом?
Дорин даже не моргнул.
- Ты собираешься сделать это из чувства вины – или потому что ты закрепилась в моем замке, и больше он не нужен тебе?
- Это отцовская забота?
Низкий смех.
- Почему капитан не перестанет притворяться, что он застрял в этих кандалах и не подойдет поближе?
Шаол застыл. Но Аэлина ему слегка кивнула. Король, не глядя на стражников, приказал:
- Убирайтесь.
Все как один, стражники ушли, закрыв за собой дверь. Тяжелое стекло загрохотало, а пол задрожал. Кандалы Шаола с грохотом упали на пол, и он согнул запястья.
- Такой мерзкий предатель жил в моем собственном доме. И думая, о том что когда-то ты была здесь в цепях – что когда-то я был так близок к цели и понятия не имел, что за трофей я приговорил к Эндовьеру. Королева Террасена – рабыня и моя Защитница.
Король разжал кулак, смотря на два кольца в ладони. Он бросил их в сторону. Они отскочили от красного мрамора, тихо свистя.
- Жаль, что сейчас у тебя нет твоего огня, Аэлина Галатиния.
Аэлина потянула ткань, чтобы достать меч Оринфа.
- Где ключ Вэрда?
- По крайней мере, ты прямолинейная. Но что ты будешь делать со мной, если я не скажу, Наследница Террасена?
Он указал на Дорина, и принц сошел по ступенькам с помоста и остановился.
Время – ей нужно время. А башня все еще на месте.
- Дорин, - тихо сказал Шаол.
Принц не ответил.
Король усмехнулся.
- Сегодня не выходит, капитан?
Шаол выдержал взгляд короля, доставая Дамарис – подарок Аэлины.
Король постучал пальцем по подлокотнику своего трона.
- Что бы сказали благородные люди Террасена, если бы узнали, что у Аэлины Дикий Огонь такая кровавая история? Если бы они узнали, что она служила мне? Какую надежду бы им дало это, знать, что их потерянная принцесса была так испорчена?
- Вам, конечно, нравится слушать то, что вы говорите, не так ли?
Палец короля замер.
- Я признаю, что не знал, не замечал этого. Что ты и есть тот испорченный ребенок, что расхаживал по своему замку. И здесь, я, думаю, помог тебе. Я видел твой разум в тот день, Аэлина Галатиния. Ты любила свой дом и свое королевство, но у тебя было такое желание быть нормальной, такое желание быть свободной от своей короны, даже тогда. Ты передумала? Я предложил тебе свободу на блюдечке десять лет назад, и все же ты стала рабом, так или иначе. Смешно.
Время, время, время. Пусть говорит…
- У вас был элемент неожиданности, - ответила Аэлина. - Но теперь мы знаем, что за силой вы владеете.
- Ты? Ты понимаешь ценность ключей? Чем вы должны стать для того, чтобы использовать один?
Она крепче сжала меч Оринфа.
- Хотела бы ты столкнуться со мной тогда, Аэлина Галатиния? Чтобы убедиться, что заклинания, которые вы узнали из книг, украденных у меня, держаться? Маленькие хитрости, по сравнению с силой ключей, принцесса.
- Дорин, - снова сказал Шаол.
Принц, все еще смотрел на нее, голодная улыбка тронула его губы.
- Позволь мне продемонстрировать, - проговорил король Адарлана.
Аэлина напряглась, ее внутренности сжались.
Он указал на Дорина.
- На колени.
Принц упал на колени. Она скрыла свою дрожь, из-за стука костей о мраморный пол. Король сомкнул брови. Тьма начала расползаться от короля, словно молнии.
- Нет, - выдохнул Шаол, делая шаг вперед.
Аэлина схватила капитана за руку прежде, чем он смог сделать что-то глупое.
Завитки тьмы вонзились в спину Дорина, и он, кряхтя, поднялся.
- Я думаю, что ты знаешь больше, Аэлина Галатиния, - молвил король, и знакомая тьма разрослась. - То, что могла узнать только наследница Брэннона Галатиния.
Третий ключ Вэрда.
- Ты не посмеешь, - сказала Аэлина.
Шею принца стягивало так, что он задыхался, а тьма хлестала его.
Один раз – два.
Она знала эту боль.
- Он твой сын – твой наследник.
- Ты забываешь, принцесса, - напомнил король, - что у меня два сына.
Дорин закричал, когда кнут из тьмы вонзился в его спину. Черная молния мелькнула сквозь поврежденные зубы.
Она сделала выпад – и была отброшена назад. Невидимая стена черной боли была вокруг Дорина, и его крики стали нескончаемыми.
Как зверь, сорвавшийся с поводка, Шаол бросился на него, крича имя Дорина, с каждой попыткой знаки из крови рушились под манжетами кителя.
Снова, снова и снова.
Дорин рыдал, тьма, льющаяся из его рта, сковывала его руки, заламывая их за спину, его шея –
Тогда это исчезло.
Принц осел на пол, тяжело дыша. Шаол остановился, его дыхание было рваное, а лицо опущено.
- Вставай, - приказал король.
Дорин встал на ноги, его черный ошейник блестел, когда его грудь вздымалась.
- Вкусно, - сказал демон внутри принца.
