— Шета, — шепчу я, — Шета, милая… Ты молодец. Ты… ты…
— Ой, смотри, Уме, сколько народу сразу решило искупаться!
Я поднимаю голову. Арианна и Дилия, Хандариф и Дашмир, эльфы-близнецы и очаровашка Вел бегут к нам, увязая в песке пляжа.
— Уме! Цела?!
Амазонки опускаются передо мной, ощупывая, обнимая, смеясь и плача одновременно.
— Уме, как ты могла?! Как ты могла поступить так глупо?! — Дилия тормошит меня, как куклу.
Хандариф подходит к телу и переворачивает его носком сапога.
— Это… это же Бриза, — растеряно произносит он.
— Ранена? — деловито спрашивает Арианна.
— Н-нет… — лицо мага становится испуганным.
— Думаю, мертва, — вставляю я, — Шета ее серебряной стрелой уделала.
Все застывают с ужасом глядя на труп.
— Она… она не… — Дилия почти задыхается.
— Серебряная леди… мертва? — едва шевеля губами, шепчет один из белокурых эльфов.
— Серебряная леди? Марта? — не понимаю я происходящего.
С тихим стоном второй из братьев падает на колени, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.
— Зантар, перестань, — вечная блаженная улыбка Вела кажется мне сейчас нелепой, — Да не умерла она! Просто сняла защиту с врагов Библиотеки.
— Н-но как? Как такое возможно? — тряся головой, спрашивает Хан.
— Я был уверен, что у них получится, — неопределенно отвечает ушастик, — Надо сообщить Гектору, — добавляет он и, не дожидаясь остальных, направляется к Библиотеке своей шаркающей походкой.
Мы растеряно смотрим ему вслед.
Смотритель Гектор
— Ну, здравствуй, девочка, давно не виделись, — я прикрываю за собой дверь.
— Смотритель Гектор! — она нарочито приветствует меня официальным кивком.
— Может, хватит, Лили?
— Не понимаю, о чем вы. Вообще, мне кажется, меня заманили сюда обманом. Хандариф сказал, что именно здесь со мной хочет встретиться Пламенный Эмир. Но, видимо, это всего лишь ваши интриги, смотритель.
— Нет, ваше величество, — что ж, раз она пока не готова говорить нормально, я поддержу ее игру, — Фарияр действительно скоро будет здесь, как и конунг, и леди Рисс.
— Значит, это все же засада, смотритель?
— Нет, ваше величество, всего лишь приглашение на дружеские посиделки.
— И по какому поводу?
— Пусть это озвучат равные вам, миледи.
Она вздрагивает. Я все-таки достал ее.
— Хорошо, Гектор, — вздыхает она, — Я готова тебя выслушать. Только не начинай сначала старую песню.
— Если под старой песней вы подразумеваете мое осуждение вашего неуважения к самой себе, ваше величество, то боюсь, я не сумею сдержать эмоций.
— Ох, Гектор! — она опускается в кресло и закрывает лицо руками.
О боги, я не ожидал, что все так плохо.
— Лили! — я становлюсь перед ней на колени, беру за руки и пытаюсь заглянуть в глаза.
— Не надо, Гектор, — он опускает лицо еще ниже, — Вот именно из-за этого я и перестала навещать тебя.
— Девочка, ты же знаешь, что, как бы я тебя ни судил, я всегда тебя прощаю. И я восхищаюсь тобой, твоей самоотверженностью, твоим желанием изменить жизнь своего народа к лучшему.
— А вместо этого я делаю только хуже.
— Все ошибаются, Лили. Нужно только вовремя признать свои ошибки и постараться их исправить.
— Гектор! — всхлипывает она и, обняв меня за шею, утыкается лбом в плечо.
Я глажу ее по голове и молчу. Пусть поплачет. Уверен, последний раз она позволила себе это в точно такой же ситуации восемь лет назад.
Тогда у нее родился мертвый ребенок от Фарияра. Что поделать, потомки двух таких антагонистичных рас не жизнеспособны. Но Лили была зациклена на волшебной силе саламандр и очень надеялась на рождения сына. Тритон с магическими способностями был ее идеей фикс. Не знаю, сколько веков или тысячелетий прошло с тех пор, как мужчины подводного мира исчерпали свою магию. Может и этому причиной стало равновесие, нарушенное открытием порталов между мирами.
Лет пятнадцать назад, получив престол, юная царица пришла ко мне за исторической справкой. Как и многие она надеялась найти в Библиотеке ответы на свои вопросы. Увы, я ничем не мог ей помочь. Но именно тогда, в беседах и спорах, завязалась наша дружба. Тогда она часто наведывалась сюда и делилась со мной своими идеями. Уж не знаю, почему она так уверилась, что мальчик может родиться магом, если унаследует способности от отца. А для этого он не должен был быть чистокровным тритоном.
Наш мир не слишком приветствует межрасовые связи, а тем более потомство от них. Лили долго искала добровольцев среди своих подруг, но никто из них так и не вдохновился идеей возрождения магии мужчин за счет рождения детей от чужаков. И тогда она решила все сделать сама. Надо отдать ей должное, она была очень осторожна. Меняя консортов чуть ли не каждый месяц, она искусно заметала следы своей связи на стороне. Думаю, я был единственный, кто знал о ее отношениях с Фарияром. В эмире я был уверен. Поначалу, саламандр прибывал в некоторой растерянности от натиска юной ундины, но надо знать отношения к женщинам (тоже, кстати, лишенным магических способностей) в их обществе. Их носят на руках, потакают во всем, выполняют любые прихоти и… ни во что не ставят. Поэтому меня не очень беспокоили ни их связь, ни последующий разрыв. И действительно, по сей день, я, видимо, остаюсь единственным посвященным в их тайну. Впрочем, едва ли Фарияр придает хоть какое-то значение той мимолетной связи.
Ни о беременности, ни о ребенке эмир так и не узнал. Лили разорвала отношения в тот же день, как поняла, что добилась своего.
Ей понадобилось довольно много времени, чтобы придти в себя после той неудачи.
Четыре года назад мы поссорились потому, что она снова вышла на охоту. На этот раз на эльфов. Я честно предостерег ее, что скрыть ребенка от перворожденного отца будет не так-то просто, и она вполне может оказаться в очень неприятной ситуации. Но Лили была непреклонна. В ответ на все мои аргументы она обозвала меня старым перестраховщиком и хлопнула дверью. С тех пор она отдалилась от меня и перестала появляться в Библиотеке, за исключением официальных визитов. А вскоре до меня дошли слухи о ее тесной дружбе с Ирэльтилем.
Наконец она перестает плакать и поднимает на меня глаза.
— Лучше? — спрашиваю я.
Она кивает.
— Спасибо, Гектор.
— Не за что милая. Ты же знаешь, что всегда можешь придти снова, — в ответ она тяжело вздыхает, — Расскажешь?
— А что рассказывать? Девочка.
— Это я знаю.
— Я и не сомневалась.
— Ты же знаешь, что я спросил не об этом. Что происходит между вами сейчас? Он тебя шантажирует?
