— Ив, — Ариго открыл глаза и посмотрел на мужчину. — Я хочу, чтобы завтра ты присутствовал на совещании без меня.
Ранкур нахмурился. Не то, чтобы его испугала такая просьба, он не сомневался, что сможет справиться с советниками и министрами, и всё же, не рановато ли для такого решения?
— Почему? — прямо спросил герцог, с беспокойством поглядывая на дядю.
Тот криво улыбнулся, не отводя взгляда.
— Ты прекрасно знаешь, почему. Мне остался самое большее, месяц, Ив, я уже говорил. Чем быстрее ты примешь на себя мои обязанности и займёшь моё место, хотя бы для начала в управлении страной, тем лучше будет для всех. И дар твой — отличное подспорье, я давно хочу вывести на чистую воду кое-кого из советников, — Ариго поморщился. — Больно наглыми они стали. Пора проредить состав и обновить кровь.
Ив помолчал, не видя смысла спорить с дядей — он тоже чувствовал, насколько сильно устал король, хотя и старается не показать этого. Да, пожалуй, месяц, может, полтора, это всё, что ему осталось. Ранкур сдержал вздох: Ариго не любит жалость, как и проявлять свою слабость, даже перед близкими людьми.
— Хорошо, — Ив отставил пустой бокал. — Тогда давай продолжим. Сколько там ещё осталось?..
Оставалось много — Ариго хотел освободить время для подготовки к предстоящему вечеру, которым, кстати, тоже предстояло заниматься и Иву тоже, что, конечно, не привело его в восторг. Мелькнула мысль, а не попросить ли бабулю, потому как Ранкур мало разбирался в нюансах украшения парадной залы и выборе закусок к торжеству. Можно было бы и Антонию, она-то уж точно справится, но супруга только-только осваивалась во дворце, и Иву не хотелось увеличивать ей поводов для беспокойства. Пусть обживётся, познакомится с обстановкой, а дальше потихоньку и обязанностей у неё прибавится. Бабушка наверняка просветит насчёт них. Антония… Неугомонный Огонёчек, неизменно радовавший Ива яркими эмоциями и трогательной заботой, искренней нежностью. Мысли герцога перескочили с работы на жену, и последние часы он то и дело отвлекался, не в силах сосредоточиться на разговоре и обсуждении. После обеда прошло уже много времени, стрелки подходили к восьми вечера, и всё сильнее хотелось увидеть Тони. Расспросить, как прошла прогулка, как ей бабуля, как успехи в изучении левитации. Да просто обнять её, вдохнуть аромат ванили и мёда и поцеловать мягкие, податливые губы.
— Всё, иди уже, — ворчливо произнёс Ариго, когда за очередным посетителем закрылась дверь. — Ты не здесь мыслями, это и без ментального дара понятно, — он широко улыбнулся. — На сегодня хватит. Завтра утром в моём кабинете встретимся, я бумаги передам, дальше без меня, — король перестал улыбаться и вздохнул. — После приёма, на следующей неделе, надо бы обговорить твоё путешествие по стране с инспекцией, как будущего наследника. Проверишь, как обстоят дела на местах, заодно наместников и управляющих городами тоже посмотришь, насколько они честные. Хорошего вечера, Ив, — Ариго протянул племяннику руку.
Ранкур пожал ладонь, попрощался и поспешил в их новые покои — Тони, наверное, уже там, ждёт его к ужину. Однако, увидев пустую столовую и не найдя супруги в спальне, Ив вспомнил, что она говорила о каком-то вечере здесь, во дворце, куда её собиралась взять Наринна. Рассеянно размышляя, дождаться жену здесь или пойти на поиски, Ранкур переоделся, побродил по новым комнатам, оценил их переделку — стало уютнее, исчезла безликость, и везде уже витал едва уловимый запах Антонии, — и понял, что ждать не может. Он слишком соскучился, и даже готов провести некоторое время на этом вечере, если Тони там нравится, лишь бы рядом с Огонёчком. Окинув себя взглядом и решив, что выглядит вполне прилично, Ив вышел из апартаментов и направился на поиски супруги. Невидимый компас внутри безошибочно вёл его на первый этаж, минуя, полупустые салоны и гостиные, пока Ив не услышал шум голосов и музыку. Ниточка вела туда, и он уверенно направился вперёд. Подходя ближе, Ранкур невольно замедлил шаг, на мгновение его посетило замешательство и неуверенность: он не был завсегдатаем таких вот салонных посиделок, и понятия не имел, что на них делать, и вообще, будет ли уместно смотреться его появление, или туда нужно особое приглашение? Ив же почти не разбирался в придворном этикете!
Ив неслышно подошёл к гостиной и замер на пороге, сразу найдя взглядом супругу. Она улыбалась, сияющее личико лучилось радостью, глаза блестели. То и дело раздавался её звонкий смех, Антония что-то оживлённо обсуждала, обмахиваясь веером, и герцог подмечал взгляды, которые на неё бросали присутствовавшие в гостиной мужчины. Тони чувствовала себя здесь, как рыба в воде, и Ив, до сих пор видевший супругу только на одном торжественном приёме, и то, практически мельком, сейчас вынужден был признать: светская жизнь — это её стихия, на самом деле. Антония выглядела обворожительно, естественно, каждое движение отточено и выверено. У Ива странно сдавило в груди, он нахмурился, не в силах оторвать взгляд от Тони. Он бы уж точно смотрелся здесь чуждо. Ранкур не умел расточать изысканные комплименты и поддержать светскую беседу ни о чём, он не смог бы в глаза улыбаться лицемерам, зная, что скрывается за их улыбками, особенно сейчас, благодаря дару. Мельком герцог заметил и свою бывшую любовницу, явно недовольную появлением Антонии и тем, что она так быстро завоевала внимание всех, находившихся в гостиной. На несколько мгновений его даже охватила гордость за жену, легко вошедшую в придворную жизнь. Но потом её пригласил какой-то франт и она согласилась с ним станцевать…
Его светлость выдержал ровно несколько минут этого безобразия, а потом шагнул ближе, позволив всем присутствующим увидеть себя, глаза Ива не отрывались от пары в центре гостиной. Его Огонёчек улыбалась этому хлыщу, смотревшему на неё чуть ли не с плотоядным интересом! Метнувшуюся к Ранкуру маркизу он даже не удостоил взглядом, а вот радость, которая отразилась на лице Тони, когда она повернулась к мужу, окатила Ива живительной, яркой и свежей волной. Это слегка притушило странное жжение в груди и недовольство, но всё равно герцогу хотелось как можно скорее увести Тони отсюда, подальше от жадных взглядов остальных. Потом разберётся со своими эмоциями, и как смириться с тем, что впереди будет ещё много таких приёмов, и далеко не на всех он сможет присутствовать вместе с Антонией.
Вся злость и раздражение прошли после первого же поцелуя, а дальнейшие слова Тони почти полностью успокоили Ива. Потом был уютный вечер вдвоём, обязательные уроки, и уже совсем ближе к полуночи — жаркие объятия, снова поцелуи и сладкое до головокружения осознание, что Огонёчек принадлежит ему и только ему, вся, целиком и без остатка. И, ррыхр его раздери, Ив сделает всё, чтобы она даже не смотрела на других кавалеров на этих её вечерах.
