Она сделала осторожный шаг по направлению к Кельвину.
— Неужели это возможно? Я думала… ты умер.
— Но это именно я, — отвечал король таким знакомым голосом. Именно этот голос молил принцессу о милосердии перед лицом смерти. — Мне разрешено увидеться с тобой в сей критический момент, дабы не дать тебе совершить величайшую ошибку.
Атайя ощущала себя так, словно кто-то наполнил голову медом. Казалось, прошел час, прежде чем принцесса смогла, заикаясь, ответить.
— Ошибку? Не понимаю.
— Ошибкой станет твоя победа в этом поединке, — повторил король голосом одновременно мягким и тяжелым. — Ты не должна нарушать Дамероново пророчество. Мудрец острова Саре должен стать следующим правителем Кайта. Он должен одержать победу в этом поединке и начать давно ожидаемый золотой век короля-колдуна. Для Кайта это лучшая судьба, дочь моя, а ты, продолжая сопротивляться, подвергаешь ее опасности.
— Нет, не может быть…
Кельвин покачал головой, словно сожалея о ее невежестве.
— Ты никогда не понимала меня, дитя. После того как я принял силу, которую дал мне Родри, я понял: ключ к будущему Кайта — в магии. Именно магия станет краеугольным камнем династии, которой не страшны будут гражданские войны, веками раздиравшие нашу страну. В Кайте навечно воцарится мир — ты прекрасно знаешь, что я всегда верил в это.
— Да, конечно, мир, но не…
И снова он не дал ей договорить.
— Ты уже сыграла свою роль в истории, Атайя. Твоя миссия завершена. Ты проложила дорогу Мудрецу, как когда-то моя смерть проложила дорогу тебе.
Атайя в крайнем изумлении отпрянула.
— Оттуда, где я нахожусь сейчас, я вижу то, что остается невидимым для тебя. Ты не должна победить в Обряде Вызова — такова Божья воля. Не послушаться меня сейчас — все равно что ослушаться Его. Если ты действительно хочешь исполнить Его волю, как ты всегда утверждала, ты должна сегодня умереть. Соединись со мною, Атайя. Последуй за мной в то королевство, где находится мой дом. Я отвечу на все твои вопросы, и мы наконец-то придем к согласию.
В сердце Атайи проснулось страстное желание — то, чего она отчаянно хотела все эти годы, прошедшие во внутреннем разладе с самой собой, то, о чем она не смела мечтать, наконец-то осуществится. Неужели он действительно готов простить все, что она сделала? Искушение было самым сильным из всех, что ей приходилось испытывать когда-либо.
— А как же… мой крестовый поход… это было правильно? — запинаясь, спросила Атайя, желая услышать слова одобрения, которыми отец редко удостаивал ее при жизни. — Я делала то, что, как мне казалось, ты всегда хотел сделать… то, что ты делал всю свою жизнь.
— Однако задача не завершена. Остается самая важная ее часть. Иди со мной. — Король направился к границе покровов, затем обернулся, чтобы предложить принцессе руку. — Мое время ограничено, Атайя. Давай покинем это место. Последуй за мною сквозь ту грань, что разделяет нас. На той стороне ты все поймешь.
Принцесса потянулась к нему, но в памяти неожиданно всплыли другие лица, и Атайя отдернула руку, не дав оборваться нитям, связывающим ее с этим миром.
— А как же остальные… как я могу покинуть их? Джейрен, Дарэк и…
— Настоящий лидер иногда должен принять жесткое решение, — строго произнес Кельвин. — Ты должна отбросить эгоистические желания ради общего блага. Твой муж давно уже смирился с тем, что в борьбе за будущее лорнгельдов может потерять тебя. Он и сам захотел бы, чтобы ты подчинилась мне, если бы понял, как понимаю это я, что все делается ради будущего Кайта. Дарэк не может оставаться королем. Он — мой сын, но он не подходит для этой миссии. Его отношение к лорнгельдам слишком противоречиво. Наступило время отдать власть. Дети Дарэка слишком юны, чтобы почувствовать утрату короны.
— Постой, а как же Мэйлен? — В сердце Атайи родилась надежда — может быть, Кельвин просто не знает? — Мэйлен обладает магической силой — я сама видела.
Призрак Кельвина резко дернулся, словно пламя свечи на ветру, и Атайя протерла глаза, гадая, не здесь ли лежит изъян? Странно, что отец не обрадовался этой новости, как она ожидала.
— Неужели? — многозначительно пробормотал Кельвин, словно известие это только усложняло проблему вместо того, чтобы разрешить ее.
— Если сегодня я одержу победу, — продолжала настаивать Атайя, — то со временем именно он, а не Мудрец с Саре, станет тем самым королем-колдуном из пророчества. Неужели ты не видишь? Мудрец — не единственный претендент. Королевская власть перешла естественным путем от тебя к Дарэку, а от него перейдет к Мэйлену — и это не противоречит пророчеству Дамерона!
Несмотря на совершенно логичное объяснение, король категорически не желал соглашаться с нею.
— Нет. Так не должно быть. — Слова звучали отрывисто и сжато, почти сердито. — Идем. Мое время почти истекло. Я должен идти, а ты будешь сопровождать меня. Иначе я больше никогда не приду к тебе.
Атайя покорно последовала за ним, но около границы покровов застыла словно завороженная. Что-то опасное заключалось в этой пульсирующей красными венами занавеси, но как принцесса ни старалась, она не могла вспомнить, что именно. Атайя чувствовала только, что не хочет переступать границу.
Принцесса положила руку на грудь, чувствуя растущее давление в сердце.
— Я… я не могу.
Кельвин вздохнул, глаза его сузились. Атайя отпрянула назад, хорошо помня признаки просыпающегося отцовского гнева.
— Ты хочешь все разрушить? Сейчас, когда до победы всего мгновение? Ты всегда была такой, — произнес он обвиняющим тоном, сострадательное выражение на лице уступило место враждебности. — Дерзкая, самоуверенная, нисколько не заботящаяся о чувствах других. Ты протестовала против любого жениха, которого я предлагал тебе, а сейчас — скверная девчонка! — ты снова противоречишь мне, несмотря на то, что твой отказ может разрушить будущее Кайта! О, если бы я мог сделать это сам! — простонал король, потрясая кулаком перед молчащими небесами. — Я заключил бы с сарцами соглашение и избежал бы разрушительной войны. Но нет же… ты со своими мелкими детскими обидами напала на меня, и вот посмотри! Я мертв и бессилен что-либо сделать!
Горло Атайи мучительно сжалось. Слова короля поразили ее больнее, чем любой из ударов Мудреца, не затрагивая тело, но убивая душу.
— Нет, это не так! Это магия свела тебя с ума — ты первый набросился на меня! Я только пыталась защищаться, но не знала, как обращаться со своей силой, и не смогла остановиться. Я никогда не хотела причинить тебе вред. Сейчас ты должен знать об этом, разве нет? Неужели нет?
