— И какую же сторону выбрали за нас?
Лира робко улыбнулась и погладила его руку:
— Ты исцелён, я тоже. Видимо, светлую…
Мгновение Ульрик смотрел на девушку, заворожённый её красотой, потом смутился:
— Простите, леди Диос, что задерживаю. Вам нужно отдохнуть, вы провели со мной больше суток!
Непонятные искорки плескались в её зелёных, холодных глазах. И Ульрик, глядя в них, вновь начинал чувствовать боль — боль от близкого присутствия carere morte…
— Вы можете звать меня Лира, — чётко, раздельно проговорила бывшая вампирша.
«Лира» — это имя оживило ужаснейшие воспоминания, и тень их отразилась на его лице. Лира заметила это и отвернулась.
— Вижу, вам оно не нравится. Что ж, придумайте другое, — не подумав, бросила она и поднялась, устало пошла к двери.
Новое имя? Ульрик обрадовано улыбнулся. Это хорошая идея! Новому, незнакомому образу перед ним решительно не подходило холодно-беспощадное «Лира».
— …Лилиана.
Она обернулась:
— Что?
— Можно звать вас «Лилиана»?
Её чело потемнело, но девушка вежливо ответила:
— Как угодно. — Дверь хлопнула — она ушла, оставив его отдыхать.
Настало краткое, счастливое время. На правах выздоравливающего, он отдыхал в постели, а Лира ухаживала за ним, не как наёмная сиделка — как сестра или жена. Ульрик звал её Лилианой, но Лира морщилась, уже жалея, что позволила ему звать себя так, и скоро он перешёл на нейтральное «леди Диос». Прекрасное имя Лира, увы, было навек осквернено страшным деянием его носительницы. Это было имя убийцы, а светлая дева, сидевшая подле охотника, смеявшаяся его глупым шуткам, убийцей быть не могла. Алетейя, неискажённая…
На четвёртый день в дом Корвусов явились охотники и разрушили хрупкое, пока робкое счастье двоих.
Прибывших было двое: Мира Вако и Давид Гесси. Охотники кратко переговорились во дворе, и Гесси остался в экипаже. К дому пошла одна госпожа Вако — Ульрик следил за ней из окна. С момента их последней встречи она постарела: если раньше игра света и тени делала её лицо то молодым, то старым, то сейчас образ был один — дама за пятьдесят. Невысокая, но статная, непоседевшие волосы убраны в гладкую причёску. Мира уверенно поднялась по ступеням и трижды постучала в дверь.
— Кто это приехал? — спросила Лира, зашедшая в комнату.
— Мира Вако.
— Ой!
Девушка всплеснула руками, метнулась к окну, потом обратно, к двери.
— Отсюда есть тайный выход? Убежим!
Она разволновалась. И она сейчас была — Лира Диос, не Лилиана. Виновная, за которой пришли судьи… Ульрик скрипнул зубами. Знакомая боль от присутствия carere morte, пусть даже бывшей, укутывала его плотным одеялом.
— Спрячьтесь. Я поговорю с ней один.
— …Барон Корвус, известно ли вам о местонахождении Лиры Диос? — с порога начала Мира. Ульрик нахмурился, будто припоминая:
— Мы расстались у церкви Микаэля. Я не знаю, куда она пошла.
— Расстались ещё в день штурма?
— Да.
— Странно! А мои разведчики замечали высокую рыжеволосую даму, гуляющую в вашем саду, — фыркнула Мира и, не дожидаясь приглашения, прошла в гостиную.
— Мы ищем Лиру не затем, чтобы потребовать оплаты её злодейств, — сообщила она, удобно устроившись в кресле. — И вы, и Лира Диос действовали, находясь под чарами, а зачарованных Орден не преследует. Оружие не ответственно за деяния хозяина.
— Тогда что привело вас, леди Вако?
— Лира Диос — голос Бездны, вам известно, что это значит?
— Немного.
— Думаю, она вам ещё расскажет. Дэви ушёл из «Тени Стража», и мы долго гадали, что он будет делать дальше. Недавно я разгадала его цель. Он намерен сразиться с Мактой. С его новыми способностями ему не составит труда победить Первого.
— Зачем это Дэви?
— Они с Мактой старые враги. Старейшего интересует одно — возвращение потерянной жизни. Но, если Дар вернётся к Макте, проклятие вампиризма исчезнет. Макта имел неосторожность сказать Дэви, что ему известно имя следующего Избранного, а значит, конец вампирского мира недалек. Тот Дэви, которого я знала, не допустит крушения carere morte. Конечно, он не уничтожит Макту — при всей своей новой силе он вряд ли способен это сделать. Но вот обездвижить, лишить рассудка, запереть, чтобы Первый не смог дотянуться до Избранного…
— А Лира Диос?
— Лира Диос — голос Бездны, путеводная ниточка к Макте. Дэви постарается обрезать её. Лиру необходимо защитить. Спрятать. Лучше всего, объявить мёртвой. Но, прежде всего, нужно её найти…
— Я здесь! — звонко объявила Лира и шагнула в гостиную. Ульрик вздохнул:
— Я не представил вам… Моя невеста, Лилиана.
Обе дамы замерли. Губы Миры кривились, точно она собиралась расхохотаться. Лира, недовольная своим новым именем, насупилась.
— Лили-ана? — раздельно повторила Мира, но объяснений не потребовала. Тонкая улыбка тронула сморщенные губы и пропала.
— Приятно познакомиться, Лилиана, — промолвила она. — Что ж, Лилиана нам подойдёт. Сейчас вам с невестой нужно быстро собраться и покинуть этот дом. Убежище для вас подготовлено. А мы с коллегами разыграем здесь ваше убийство. Дама… — она вновь глянула на Лиру, — …имя может не менять, а вот вам, Ульрик, придётся озаботиться псевдонимом. Собирайтесь. Я переговорю с Гесси и вернусь.
Дверь за госпожой Вако захлопнулась, и Лира повернулась к Ульрику.
— Сэр Ульрик, вы только что назвали меня…
— Простите, милая Лилиана, — Ульрик ещё смотрел в сторону двери, будто провожая Миру. — Это был единственный способ защитить вас от возможного гнева охотников. И, обрадует это вас, или ещё больше оскорбит, я не врал. Почти не врал. Я очень хочу, чтобы вы были моей невестой… и женой.
Не дожидаясь ответа, он порывисто опустился перед ней на колени, взял её руки в свои. Боль от прикосновения к бывшей вампирше призрачным шлейфом погладила ладони и ушла. Сияющие глаза девушки сумели прогнать её… ненадолго.
— Два месяца я не смел поднять на вас глаз, боясь, что моя страсть ярко горит в них, и вы заметив это, испугаетесь. Но хитрая Вако заставила меня признаться. Я люблю вас и хочу, чтобы вы были моей женой.
— Я… Лилиана?
Ульрик сильнее сжал её ладони. Он волновался всё больше, и это отражалось на его лице. Чтобы скрыть, как взволнован, он хмурился, и, наверное, выглядел весьма зловеще:
— Всё это неважно… За вами охотится Дэви! Наступают страшные времена, и я хочу, чтобы в будущее мы отныне смотрели вместе.
— Ульрик…
— Больше не Ульрик.
Лира опустила голову.
