Старушка "Лада" не бегала так легко, должно быть, со дня своего выпуска. Всего через полчаса мы были в Семиреченской. Я притормозила у заправки, просигналила, шуганув какую-то пеструю курицу, с отчаянным бесстрашием сунувшуюся под колеса… и вдруг увидела Его.
Он сидел на скамейке под акацией - высокий и очень красивый синеглазый парень с волосами до плеч, светлыми, но не светло-русыми, как мои, а похожими по цвету на спелую пшеницу. Лоб охватывала плетеная кожаная полоска, белая футболка плотно облегала мускулистый торс, линялые голубые джинсы были художественно порваны на коленях, а кроссовки покрывал толстый слой пыли, словно их владелец прошагал не один километр.
Жары синеглазый красавец, казалось, не замечал вовсе.
Рядом с ним на скамейке лежал футляр от гитары, и я готова была поставить в заклад свой любимый мобильник, что внутри него всё, что угодно, но только не гитара.
Катарина едва дождалась, пока остановится машина, и, забыв даже попрощаться, схватила шляпку и футляр и выскочила из машины. Она бросилась, было, вперед, но затем, пересилив себя, выпрямилась, вскинула голову и медленным шагом направилась к ожидавшему её молодому человеку. Тот одним плавным изящным движением поднялся на ноги и сам шагнул навстречу Катарине, мечтательно и отстраненно как-то улыбаясь. Я успела подумать, что так, наверное, должны улыбаться архангелы, откинулась на спинку кресла и… уснула.
Нет, на самом деле я не спала. Я все видела, слышала, ощущала, но почему-то другого желания, кроме как сидеть и тупо пялиться на приборную панель не испытывала. Так было правильно. Так было нужно. Не о чём волноваться, незачем думать. Достаточно просто сидеть и ждать, как тебе и сказали…
"Почему? - внезапно удивилась я, стряхивая сонную одурь. - И кто, собственно, сказал мне такое?"
Как кто? Катарина, конечно! Она попросила подождать её, пока она…
"Она ничего подобного не говорила. По крайней мере, не вслух. И… почему я должна её ждать? Почему я вообще должна кого-то слушать?!"
- Послушать как раз и не мешало бы… - шелестнул из-за спины уже знакомый голос, и затылок овеяло холодом. - Просыпайся, девица красная! Сбрасывай чары паутинные да оковы крепкие!"
Единственными "оковами", которые держали меня в данный момент, был ремень безопасности. Машинально я попыталась расстегнуть его, но пряжка не поддавалась. "Заклинило, что ли? - недоуменно подумала я, сделав ещё одну попытку. И ещё одну. И ещё. - Да что за ерунда?!"
- Что это на вас, Катарина? - негромко спросил знакомый моей пассажирки. На самом деле, просто спросил, но у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Голос у него был необыкновенный - ясный, звучный, сильный, как нельзя больше подходящий ангельской внешности. Он с равным успехом мог принадлежать и оперному певцу и вдохновенному пророку.
- Рубашка и юбка, - немного нервно ответила рыжеволосая девушка. Несмотря на то, что она и её знакомый стояли в отдалении и разговаривали вполголоса, каждое слово я слышала так отчетливо, словно находилась в двух шагах. - Чужая одежда, ношеная. Я знаю, что нарушила устав, брат мой, и готова понести епитимью. Но… у меня не было другого выхода.
"Хотела бы я иметь такого брата… И когда это она успела потерять свой акцент?" - машинально удивилась я, продолжая сражаться с ремнём. Тот не поддавался. Попытка растянуть его и сбросить тоже не к чему не привела - ремень словно держала какая-то невидимая сила, и она же буквально вжимала меня в кресло. Я зашипела от злости и досады, не понимая, что происходит. В самом деле!… А на пассажирском сидении Стёпка, свернувшись тугим клубком, уже тихо похрапывал во сне.
Простым окликом и потряхиванием разбудить его не удалось, пришлось схватить за шкирку и потрясти сильно. Ярко-желтые глаза медленно открылись, несколько раз сонно моргнули, недоуменно взглянули на меня… а в следующий миг лапа с втянутыми когтями довольно ощутимо съездила мне по запястью. Пальцы моментально разжались, кот вскочил, вздыбливая шерсть и выгибая спину, хвост распушился, став похожим на ёршик для мытья бутылок. Зверёк, казалось, отлично понимал, что происходит, и это "что-то" ему совершенно не нравилось. Да что там, в такой ярости своего любимца я не видела ни разу! Он тронул лапой ремень, мяукнул что-то, судя по тону - ругательное, и, недолго думая, впился зубами в плотную ткань.
- Должно быть, не было, - согласился архангел. - Мы увели за собой не всех. Сколько тебе досталось?
- Трое, брат мой, - глядя ему прямо в лицо, отрапортовала Катарина. - Все мертвы.
- Помни, где мы, и обращайся ко мне по имени, - в голосе архангела прорезались стальные нотки. - Нкарран и майлинг. Кто третий?
- Ракшас, бра… М-михал.
"Красиво. В самом деле, как архангела, - мечтательно подумала я, даже не пытаясь выпутаться из бездумного любования. Где-то в глубине сознания уже начинали формироваться смутные подозрения, что не всё так хорошо, и не все герои святы, но до поверхности добраться ещё не успели. - Вот сейчас Стёпочка догрызет, вылезу… надо же познакомиться… когда ещё встретишь такого славного симпатичного па… аууууй!!!!"
Стёпка не поскупился: острые, как иголки, когти проехались по незащищенному предплечью, и пять длинных царапин мгновенно набухли кровью. Но в голове мгновенно прояснилось.
- Ты в одиночку справилась с ракшасом?! - в голосе юноши проскользнуло недоверчивое изумление. - Невероятно… Что ж, может, я и ошибался. Может быть, ты достойна самостоятельных…
- Не я, - перебила его Катарина, нервно оглянувшись. - Мне немного помогли… нет, не так. Мне помогли много. Это она… - рыжеволосая оглянулась ещё раз, - прикончила ракшаса. И нкарана тоже.
- Та девочка? - изумленно переспросил архангел, проследив её взгляд. Я чуть было не помахала ему рукой, но мудрый инстинкт самосохранения прямо-таки вдавил меня в кресло, заставив замереть и зафиксировать взгляд на приборной панели. - Каким образом?
- Нкаран "невидимкой" прикрылся - высокоуровневая, иерарх рисовал, не иначе - подкрался сзади, так она в него меч вогнала так же ловко, как утёнок ныряет в пруд. И невидимость содрала на энас - дио. Я никогда такого не видела, даже у боевиков, это просто невероятно!… Я спрашивала её, но паутинка почему-то не липла, рассыпалась как труха, а правдосказа у меня не было. Хотелось бы знать, каким ножом она ракшаса из внешнего круга доста…
Архангел нетерпеливо шевельнул раскрытой ладонью, обрубая окончание фразы.
- Почему она ещё жива, вот что мне бы хотелось знать.
- Брат Ми… Михал, вы не поняли? Она - наша.
Ремень лопнул. Степка брезгливо выплюнул обрывки ткани и какие-то ниточки и принялся умываться. Последний браслетик внезапно посерел и струйкой пыли стёк с запястья. Я машинально стряхнула пыль с шортов и задумалась, что делать дальше. Самым разумным выходом было ретироваться, пока эти странные братья и сестры выясняют отношения, но… Бензин почти на нуле, не факт, что даже завестись удастся. А потом ещё разворачиваться, набирать скорость… У белобрысого архангела гуманизм и сострадание отсутствуют как класс, а Катарина, которая хоть и перекрестится, скорбно поджимая губы и стоически молча, но сделает все, что ей прикажут. А если в арсенале этих серьезных людей имеется что-нибудь вроде моей золотой стрелки, то светит мне славный погребальный костерок прямо на выезде и короткий акт судебно-медицинской экспертизы: "Смерть в результате несчастного случая, причина возгорания не установлена".
