Все тот же мокрый снег, промозглый ветер и группа людей, обреченно стоящая возле лежащего на земле человека. В этот скрюченном, безмолвно рыдающем мужчине я с удивлением узнала своего мужа. Азар, который всегда поражал меня своей выдержкой, сейчас был сам не свой. Не отрывая пристального взгляда от того места, где еще недавно стояло мое тело, он крупно вздрагивал и тяжело дышал.
— Зачем, — хрипло спросила я, чувствуя, как его боль постепенно ставится и моей.
Видимо, наша связь действовала даже после смерти. Почувствовав мое состояние, Булька ласково потерлась об меня своей мордочкой, даря свою поддержку и тепло.
— Я хочу, чтобы ты знала, — только и сказала Луна, вновь взмахнув рукой.
Все те же Ледяные скалы, но уже другой лежащий на снегу мужчина. Кир. Раскинув руки и закрыв глаза, его тело сотрясали предсмертные судороги, а из обгорелой раны на груди лилась ярко-алая кровь, собравшаяся большой лужей под его телом.
— Нет, — громко воскликнула, поняв, в кого же попала та самая молния, которую я не успела отразить.
— От судьбы не уйдешь, — грустно улыбнулась Луна, полностью повернувшись ко мне.
— Пожалуйста, помоги ему, — невольно вырвалось у меня.
Боль Азара в моей груди смешалась с моей собственной, подпитываемой безграничным чувством вины за произошедшее с Киром.
— А что ты можешь дать взамен его жизни? — Чуть прищурив глаза, заинтересованно спросила женщина.
— Ничего, — ответила еле слышно, с ужасом понимая собственную беспомощность.
Вот почему у меня все ни как у людей? Да я даже умереть нормально не могу!
— Ошибаешься, — возразила Богиня, легко читая мои мысли и проходя мимо куда-то вглубь пещеры. — В обмен на его жизнь ты можешь отдать свою.
— Что? — вскинула голову на ту, что сейчас пыталась со мной играть. — Но ведь я умерла!
— В Кардании да, но я думала вернуть тебя в твой мир.
Вернуться в свой мир. Пропадать на работе, иногда выбираться куда-нибудь с друзьями и ходить в гости к маме.
Вот только зачем? Жить так, словно ничего не было?
Не хочу.
А может, я не буду ничего помнить?
Представив, что все это может быть лишь сном, о котором, проснувшись, даже не вспомню, мне стало не по себе. Нет! Ведь после тех чувств, что мне выпало испытать здесь, в Кардании, я просто сойду с ума…
— Согласна, — твердо озвучила свое решение, но его Луна, похоже, итак уже давно знала.
— Но запомни, свое решение, ты уже не сможешь изменить, — в последний раз предупредила меня женщина, в руках у которой откуда-то появился белый прозрачный шар, внутри которого парила полупрозрачная дымка. — У тебя был шанс, вернуться к той жизни, в которой ты жила еще до своего перемещения…
Разжав пальцы, она позволила этому хрупкому предмету стремительно полететь вниз и разбиться на множество мелких осколков вокруг себя. Впрочем, они тут же исчезли, а вот содержимое сосуда меня невероятно поразило. Легкий дым послушно поднялся в воздухе, и застыв передо мной всего лишь на секунду, послушно полетел в сторону колодца.
— Что это? — Задала еще один вопрос, наблюдая, как эта белая субстанция нырнула прямиком в воду и тут же исчезла.
— Смотри сама.
Внимательно присмотревшись, увидела Кира, который уже лежал на синих простынях в каком-то помещении. Бледный, покрытый испариной молодой мужчина с глубокой магической раной в груди прямо около сердца был все еще без сознания. Тонкие пальцы Харики нежно гладили сына по густым, коротким волосам.
— Луна! Помоги моему мальчику! Прошу, не дай ему умереть, — непрерывно шептала как-то разом постаревшая женщина, слегка раскачиваясь вперед-назад.
— Боюсь, Луна тут уже не поможет, — произнес небритый Некритус с черными кругами под глазами.
Стоило Харике только отвернуться от сына в сторону мага, как над Киром появилась все та же дымка, которая ловко юркнула в самую середину страшной, обугленной раны. Секунда, другая, а затем на глазах у изумленной матери и Некритуса мой личный телохранитель был исцелен никому неведомой силой. Судорожное дыхание вмиг стало спокойным и размеренным, а от ожога не осталось и следа. Такое знакомое исцеление…
— Да, это твоя сила, — кивнула Богиня, усаживаясь на самый край колодца, который уже без звука показывал одновременно радостные и все еще не верящие лица близких мне людей.
— Спасибо, — искренне поблагодарила ее я, не смотря на названную цену.
Благополучие Кира и материнское спокойствие Харики значили для меня слишком много.
— Ты ведь не жалеешь, — утвердительно произнесла женщина, проводя рукой над колодцем, который теперь показывал убитую горем Помику и пришибленного Ваську.
Бедные мои друзья! А они ведь хотели пожениться…
— Поженятся еще, — утешила меня Луна, все еще читая мои мысли. — Чтобы ни случилось, эти двое всегда буду вместе.
Ее слова натолкнули меня на очень важный вопрос.
— Как так получилось, что Помика неожиданно обрела свою вторую сущность?
— А она у нее всегда была, — в очередной раз удивила меня Богиня. — Когда род ирбисов должны были полностью истребить, я раскидала этих двоих по другим мирам, но в одно время. Так, Василий попал к тебе, а Помику нашел Крипт. Все было предопределено с самого начала.
— От судьбы не уйдешь, — бездумно повторила слова, сказанные еще несколько минут моей собеседницей. — Почему тогда она не могла обратиться раньше?
— Она же ирбис, — слегка надменно ответила Луна. — Об этом никто не должен был знать до определенного момента. А так их род снова возродится и станет сильнейшим сразу после рода Повелителей.
— Я очень рада за них, — честно призналась, усевшись на колодец с другой стороны, и ласково погладила отражение своих друзей.
Очередной взмах руки и новая картинка. Кармель. Моя любимая свекровь, которую я впервые видела рыдающей, сейчас сидела около двери в свои комнаты. Всегда прямые плечи были непривычно ссутулены, а судорожные всхлипы вырывали сердце.
— Ты забрала ее, — заикаясь от слез, Кармель обвиняла невидимого мне человека, видимо, находящегося с ней в одной комнате. — Как ты могла?! Сначала Ваатар, потом Маша. Я еле пережила свою потерю, а Азар… За что ему такое горе?! Бессердечная, жестокая и холодная Богиня, которая вечно играет с судьбами других людей!
Она говорила с Луной! Моя свекровь не побоялась обвинить ту, перед которой все и всегда преклонялись!
— Кармель, — откуда-то издалека раздался неизвестный мне мужской голос и громкие шаги сразу нескольких человек. — Мы хотели бы выразить свои соболезнования и попросить перед Вами за род львов. Они не заслуживают…
