— Нет, — прошептал охранник, с ужасом глядя на него, — нет! На меня напали! Рыжий…
— Ах да, рыжий раб, видимо вы ещё что-то… м-м, воспринимали, но… неадекватно. Рыжий раб действительно подбежал, но не к вам, а к умирающей девчонке и держал её на руках, пока она умирала. Потом он рвал на себе рубаху, что-то кричал, и вошёл в запретную для рабов зону охраны периметра. За что и наказан. Повторяю, все свои увечья вы нанесли себе сами, и потому никакой компенсации быть не может.
— За шею я тоже сам себя укусил?!
— Врач подтверждает повреждения кожного покрова, но не берётся классифицировать причину повреждения. Человек так не кусает! У него зубы иначе устроены! — голос капитана на мгновение обрел начальственные нотки и тут же насмешка. — Или вы сейчас скажете, что рыжий раб был волком-оборотнем?!
Охранник вспомнил страшное залитое кровью лицо, оскаленные зубы, сморщенную верхнюю губу в тёмной щетине, отливающие жёлтым глаза и, невольно поёжившись, кивнул, но тут же взял себя в руки.
— Что вы из меня психа делаете? Все было не так! Он напал на меня! А вы…
Капитан снова сочувственно покачал головой.
— Можно подумать, у вас есть к нему что-то личное. На весеннем празднике вы пытались его застрелить. Ещё раньше, придравшись к какому-то пустяку, неадекватно интенсивно избили, кстати, это тоже можно квалифицировать как попытки уничтожения чужого имущества. Являлись в нарушение распорядка в место ночного содержания рабов и звали его, чуть ли не поединок хотели устроить. Чего вы с ним не поделили? Эту девчонку-рабыню? Судя по его реакции, он был действительно к ней привязан, но рассматривать раба как сексуального соперника… это уж слишком. И кстати, тоже характеризует вас не с лучшей стороны.
Охранник в бешенстве вскочил.
— Сидеть!
Резкая как выстрел команда бросила его обратно на стул.
— Почему вы его защищаете? — прошептал охранник, у него вдруг сел голос: таким стало ещё недавно приветливое лицо странного капитана.
— Идиот, я тебя, дурака и психа "глазастого" защищаю. — Жёсткий командирский тон, никакого сочувствия, откровенное презрение, что страшнее злобы. — Ты понимаешь, что если Сторрам даст ход делу, то всплывут все твои художества? Ты же на дембеле и трёх месяцев подряд нигде не проработал, а полиция с радостью повесит на тебя все нераскрытые убийства, и ты ахнуть не успеешь, как получишь клеймо.
Капитан вдруг мгновенным движением оказался рядом и навис над ним, целясь ему в лоб пальцем как стержнем для клеймения.
— Сколько ты проживёшь на шахтах? Если доедешь до них! Идиот.
— Нет! Этот раб…
— Дважды идиот! — капитан вдруг улыбнулся и опять резко сменил тон. — А что? А если и в самом деле… пофантазируем. Спецовик, вооружённый, опытный, тренированный — и безоружный раб. И спецовик позволяет подойти к себе вплотную, взять себя за горло, повалить, избить и укусить за шею. И при этом не делает ни одного выстрела. Интересно, как на такую историю отреагируют другие спецовики? Может, стоит им рассказать такую версию? А? Могу помочь.
— Нет, вы не сделаете этого!
— Почему? — с прежним благодушным интересом спросил капитан.
— Вы не знаете…
— Чего? Болван, ты так ничего и не понял?
Охранник судорожно перевёл дыхание и, будто видел впервые, оглядел капитана.
— Вы… вы оттуда?
— Ну-ну, — капитан весело хмыкнул, — попробуешь произнести вслух, или всё-таки хочешь жить?
— Но… но я…
— Идиот, — подчёркнуто безнадёжно вздохнул капитан, — ну почему вся спецура такая упёртая? И главное там, где не надо. Ты что же, думал, у спецуры дембель есть? Всё, надоел ты мне. Иди в бухгалтерию, получи выходное пособие, и чтоб тебя на дневной переход* рядом больше не было. Всё было так, как я сказал, понял? А попробуешь по-другому вякнуть и вообще пасть открыть… рассказать, что с тобой твои же бывшие соратники-сослуживцы сделают, или сам догадаешься? Всё, пошёл вон.
Обмякший, будто из него вынули костяк, охранник встал и поплёлся к двери, остановился.
— Подбодрить? — насмешливо предложил капитан.
— Меня там убьют, — угрюмо сказал охранник.
— В бухгалтерии нет, а на дворе… а на хрена спецовик, что уворачиваться не умеет? Пройдёшь — твоя удача, подохнешь… — капитан негромко и очень искренне рассмеялся, — коллеги помянут. Выпьют за встречу у Огня. — И по-командирски. — Марш!
Команда вытолкнула охранника за дверь.
Венн Арм с наслаждением потянулся, сцепив руки на затылке, и распахнувшийся при этом пиджак на мгновение открыл наплечную портупею с кобурой под мышкой. А неплохо было сделано. Пустячок, конечно, но приятно. Такой милый, достаточно профессиональный пустячок. А ведь этот идиот так до конца ничего и не понял. Клеймо он себе на лоб, конечно, заработает. Удивительно прямо, как они глупеют на дембеле. Видимо, привыкли к безнаказанности и не могут перестроиться. Ну и Огонь с ним. Зато отношения со Сторрамом теперь налажены. Взаимные услуги — великая вещь. Особенно когда они не запротоколированы.
Венн оправил пиджак и подошёл к окну. Оглядел великолепную панораму рабочего двора, пандусов и лестниц. Неплохо придумано и великолепно сделано. Ага, а вон и ловушки для охранника. Что ж, для полудикарей без военного и другого образования вполне прилично. "Кого вы защищаете?" Идиот. Кого угодно, но не тебя, кому ты нужен, дерьмо спецурное?! А парень этот, Гаор Юрд, бастард Юрденала, проданный отцом в рабство за долги наследника рода Гарвингжайгла Юрденала… извини, парень, но тебя подвела твоя кровь, без тебя от генерала Юрденала было не избавиться. Хороший ты, видно, парень, и классный автомеханик, и вояка славный, если сумел голыми руками так спецуру уделать, но… слишком много проблем решалось твоим рабством. Целых три. Отставка генерала спецвойск по столь позорному поводу, а значит, можно убирать всех, кого Юрденал поставил на командные посты, и начать вполне серьёзное реформирование всей системы спецвойск, это первое. Уж слишком жёстко Юрденал их под себя сделал. Перекрыты в зародыше и на ранних стадиях многоходовые операции Юрденала, а значит, целые рода и семьи теперь в безопасности, это второе. Ну и личные интересы коллеги-соратника, у которого свои сугубо личные счёты с генералом, это третье. Жаль, парень, что ты такой. Будь ты сволочью, вроде своего отца и кровного брата, мне было бы легче, но убрать Яржанга Юрденала, отправить его живым в небытие — это слишком важно и, в конечном счете, благородно. Не так много, вернее, очень мало подобных операций, я потому и разозлился так, когда понял, кто ты, рыжий раб-автомеханик. Но раз ты такой, то есть и четвёртое, парень. Ты вряд ли даже подозреваешь, какую роль уготовил Юрденал тебе в своих планах. Поняв, ты бы наверняка отказался, а было бы уже поздно. А так совесть твоя чиста. И всё, что я могу сейчас для тебя сделать, это убрать отсюда эту не просто сволочь, а дурака, что гораздо хуже просто сволочи, чтобы ты мог и дальше жить, рабом, но жить, тискать по закоулкам девчонок-рабынь, обманывать надзирателей… ну и какие ещё радости в рабской жизни? Но главное — генерал Юрденал теперь никому неопасен, волк с вырванными зубами, лишённый власти и своего войска. Если б я был уверен, что тебя это обрадует, я бы сообщил тебе. Живи, парень. Ты, похоже, везде выживешь.
