— Не отвлекайся, — одернул я его, — подруг снимать будешь в другой компании.
Намир тут же изобразил серьезность, а девица, разочарованно фыркнув, удалилась на кухню.
— Я весь внимание, господин маг!
— Это хорошо, — удовлетворенно кивнул я, — поскольку хочу услышать о всех странных происшествиях в Киаксаре, случившихся в последние месяцы. Особенно о тех, которые тривиальными причинами не объяснить.
— Какими причинами? — переспросил Намир недоуменно.
— Простыми, — раздраженно поправился я, — без магии или вмешательства сверхъестественных сил.
— А-а, — понимающе заулыбался жулик, — знаю-знаю! Вот, к примеру, у нашего десятника вторая жена забеременела, а он в то время в походе был. Дом охраняется — мышь не проскользнет, охранники один к одному — здоровые, молодые… Как такое могло случиться? Очень даже сверхъестественное событие!
— Тьфу, — сплюнул я зло, — другое вспомни, и желательно без внезапно надувшихся баб!
— Без баб так без баб, — легко согласился Намир, — ну тогда вот такая история: тут неподалеку ростовщик один жил. Конечно, ростовщиков народ любит куда меньше, чем их денежки, и потому охрану он держал покруче, чем давешний десятник. Жены у него не было, а ростовщик к тому же боялся темноты, и стражники нередко, по его приказу конечно, оставались на ночь в ростовщиковой спальне…
— Переходи к следующей истории, — сдавленно процедил я.
— Как скажете, господин, — огорченно прервал рассказ Памир, — но чтобы один ростовщик ублажил за одну ночь дюжину охранников… куда уж сверхъестественней!
Город задыхается, песок засыпает стены, а у этого прохиндея один разврат на уме! Впрочем, ночью нас действительно неплохо обслужили… Может, и впрямь во всеобщей зацикленности на плотских утехах есть что-то неестественное или манера пировать во время чумы характерна для любого общества?
— Может быть, вас заинтересуют слухи о пропаже Огненного Глаза — талисмана из храма огнепоклонников? Говорят, сегодня ночью и сперли! Только здесь-то сверхъестественного кот наплакал — украсть камень мечтали самые знаменитые воры империи. Видать, кому-то из них наконец повезло.
— Что за камень? — мгновенно насторожился я. Намир мечтательно вздохнул:
— Рубин величиной с мой кулак! В метрополии люди забыли, что такое страх перед богами. Для них этот камень — красивая и жутко дорогая игрушка. Другое дело здесь, в Киаксаре, когда нечисть по ночам скребется в твою дверь, — любая защита не покажется лишней, даже благосклонность забытых в столице богов, а уж вызвать их неудовольствие… нет, из местных на такое не пойдет никто. К сожалению, лицезреть талисман допускаются только посвященные, и убедиться в правдивости слуха я не сумел.
— Чем знаменит талисман? Какими свойствами обладает?
Намир было открыл рот, но тут вновь появилась служанка с большой миской тушеного мяса, и он ограничился тем, что отхлебнул вина, достал кинжал и, наколов на него кусок мяса, закусил. Я последовал его примеру. Мясо оказалось переперченным — пришлось гасить пожар во рту кисловатым вином.
— Огнепоклонники утверждают, — продолжил Памир, дождавшись, когда служанка удалится, — что дух огня — Язат — победил в битве одного из дэвов, не знаю его имени, и заключил в хрустальную тюрьму, окружив божественным огнем. Так и был создан этот камень. Если его разбить, то божественный огонь выплеснется наружу, а дэв освободится. Нужно быть совсем тупым, чтобы решиться проверить, правда это или жреческие байки. Лично я, даже попади камень мне в руки, скорее всего отнес бы его обратно в храм. Так спокойнее.
Что-то его утверждение мало вязалось с недавним мечтательным взором, да разве уследишь за всеми хитросплетениями души человеческой?
— Вот что, голубчик, — сказал я подумав, — проводи-ка ты меня к этому храму.
Намир с сожалением посмотрел на горку несъеденного мяса и недопитое вино и поднял на меня умоляющий взгляд.
— Пять минут на доедание, — милостиво разрешил я.
Он опрокинул кувшин над открытым ртом, и на шее мощно заходил острый кадык. Струйки вина, стекая из уголков рта, проложили извилистые дорожки по запыленной коже шеи и скрылись в густой поросли, выбивавшейся из выреза полурасстегнутой рубахи. Несколько наиболее привлекательных кусков мяса перекочевали в кожаный поясной кошель — очевидно, на жалование привратника в таких кабаках часто не погуляешь.
Я порылся в кармане, вспоминая подсмотренный у Ворона трюк, и достал пару золотых монет.
— Хватит и одной! — тихо заметил Намир, провожая звякнувшую о столешницу монету алчным взглядом.
Я подбросил на ладони вторую и бросил ее вмиг просиявшему парню:
— Возьми, думаю, ты мне еще понадобишься.
— Приложу все усилия, господин маг! — зачастил прохиндей, осклабившись. — Вот только о храме вам бы лучше с Кандисом поговорить — говорят, он из семьи жрецов огня, хотя о нем никто толком ничего не знает: слишком любопытные носы он и отрубить может. Своей любимой секирой.
Приятный парень этот Кандис, он мне еще при первой встрече понравился. Я сосредоточился и попробовал вычленить его сознание из потока кружащихся в астрале образов. Калейдоскоп красок постепенно успокоился, и перед внутренним взором предстали панорама знакомого дворика и ватага Кандиса, готовая к выезду из ворот. Я смотрел на мир глазами предводителя, и рука в кожаной перчатке, сжимающая поводья боевого коня, была нашей общей рукой.
— Привет, Кандис! — позвал я тихо: для непривычного к бестелесному общению человека подобный зов мог стать неприятной неожиданностью.
Взгляд Кандиса заметался, выискивая обладателя голоса.
— Не ищи, — так же тихо посоветовал я, — это тип общения, принятый в нашей компании для экстренных случаев. Меня зовут Петровичем, и ты знаешь меня как одного из прибывших магов. Надо бы встретиться: появилась любопытная информация. Я скоро вернусь, дождись.
Кандис успокоился и сдержанно кивнул. Я прервал контакт. Намир теребил меня за рукав, испуганно приговаривая:
— Господин маг, что с вами? Господин маг, отзовитесь!
— Не шуми, — одернул а его, — все в порядке, считай, что я с духами пообщался. У нас, магов, это принято.
Намир пораженно выпучил глаза и разинул рот.
— Ты великий маг! — сообщил он чуть позже результат своих напряженных размышлений. — У нас таких давно не было.
— Вот и хорошо, — кивнул я, — конкуренты мне ни к чему. Проводи-ка лучше меня назад — Кандис ждет.
Намир поклонился и заспешил обратно на главную площадь. Я старался не отставать.
