— Ты был слишком влюблён в свою иностранку… — бестелесное облако парит над ним, словно заблудший ангел, протягивая к нему белые руки, словно крылья…
— Ты говоришь… говоришь я был влюблён в иностранку? — доктор, напрягая зрение вглядывается в парящее над ним облако. Лишь бы его не спугнуть, не испугать вновь. И оно опускается, приседает с ним рядышком, протягивает к нему свои белые руки — крылья… От него веет спокойствием и прохладой. Багровый огнедышащий поток промчался мимо…
Как странно, но белёсое облако чем-то напоминает ему Эртэ. Бред! Сплошная ерунда! Ерунда, что это облако напомнило ему Эртэ, ерунда, что он был влюблён в Эртэ. Он не может этого принять. А что ещё можно ожидать от пещеры Теней? Ничего, кроме фантазий памяти, и быть может искажения фактов…
— Конечно, я не должен был тебе говорить, но твой друг имел на неё большие основания. Он толи выиграл её в карты, толи подобрал умирающую от голода и холода на улице, а может, просто решил тебя разыграть, представив тебя, заезжей в город весьма заурядной актрисе, с сомнительной репутацией. Что о ней только не говорили. Что она и чужестранка-шпионка, и ведьма, которая проникает во дворец под видом обычной черной кошки…
Нет, определенно это призрачное облако кого-то ему неуловимо напоминает. Ба! Да это же и есть та самая черная кошка. Только сейчас эта кошка белая, почти прозрачная…
Он помнит её… её сильное упругое тело, что извивалось в его руках…
— Кстати, могу сообщить тебе одну интимную подробность…Несмотря на все препоны усиленной охраны, под утро прислуга находила в ногах спящей царской особы всё ту-же обычную чёрную кошку. И как ты не старался её поймать, она всегда оставляла тебя в дураках, кроме единственного раза, которого оказалось вполне достаточно…
Как странно, но кажется, что привидение уже давно с ним на "ты", и словоохотливость странного существа уже совсем не кажется из мира фантастики.
— Ну согласись, что ты смирился с этим фактом, словно что-то понял. Не правда ли, что и потом, будучи с друзьями или недругами вы частенько видели, как за вами по пятам следовала черная тень кошки. Когда, вы шли гурьбой по темным переходам дворца, и особенно когда крадучись следовали на вечерние тайные собрания вашего сообщества… Сколько раз вы рисковали быть убитыми и погребёнными в этих страшных лабиринтах подземелья. Вас поджидали, вас отслеживали, но вам везло. Не иначе, вас охраняло это странное существо, оставаясь незамеченным в полутьме коридоров, предупреждая…
— Я этого не замечал… — закрывая глаза, устало пробормотал доктор сонным голосом. — И не знал, что кто-то оберегает меня…
Стоит ли уверять в обратном это странное облако? И зачем? Ведь себе не солжёшь…
Словно подслушав его путающиеся тяжелые мысли, белесое облако громко расхохоталось, прогнувшись через сталактит как через перила лестницы, спугнув Далва, что застыл у огромного телескопа, вглядываясь в огромное черное небо, на котором невероятно близкими казались звезды далёких галактик. Очевидно, пока шел разговор доктора с приведением, мальчишка всё время находился у телескопа, вместо того, что-бы спокойно спать. Теперь же, отпрянув от телескопа, он попятился, что-бы незаметно улизнуть в тот угол за перегородкой, где стояла маленькая узкая койка, застеленная серым грубым солдатским одеялом, но привидение, резко взметнувшись, подлетело к ребёнку, и схватило его за руку. Далв онемел от страха, но привидение, толкнув мальчика обратно к огромному телескопу, всего лишь указало ему на большое скопление звёзд на черном небе:
— Хочешь малыш, я покажу тебе звезду, которая когда-то будет названа твоим именем…
— Разве это когда-то будет? — мальчик недоверчиво посмотрел на белёсое облако, что застыло рядом с огромным телескопом.
— Будет! Поверь мне как одному из лучших гадальщиков, правда, прошлого времени. Хотя, может, я уже ни для кого ничего не значу, но предсказать судьбу такому славному мальчугану попытаюсь. Протяни мне свою руку. Не бойся. Я не кусаюсь. Сканер всего лишь перепишет твою линию судьбы и расшифрует её по- своему. Ну, вот и готово! Что там интересненького? О, как тебе повезло! Несмотря на некоторые черные полосы в детском возрасте, во взрослой жизни ты можешь добиться всего, чего только может пожелать твой разум. Только станешь ли ты от этого счастливее? Вот вечный вопрос жизни, не правда ли доктор? Молчите? Ну-ну! А ты малыш едва ли вновь обретёшь отца и мать, но ты будешь желанным и любимым везде и всегда. Даже твои враги будут ненавидеть тебя, и любить, любить и ненавидеть. Но больше уважать, даже как врага! Не бойся малыш искренних чувств, так как нет ничего страшнее лицемерия. Будь самим собой, и ты станешь достойным сыном своего народа… Ибо ты станешь Великим…
— Это всё написано у меня на ладони? — нетерпеливо спрашивает Далв, обращаясь к белёсому облаку застывшему над ним, но привидение, вдруг глухо расхохотавшись, легонько щелкнуло мальчугана по макушке, и шутливо заметило:
— Конечно! Всё это прочитано с твоего лба. Здесь так и написано. Я- Влад, сын своего народа, владеющий великой славой своих отцов…
— А там не написано, побываю я в космосе или нет? — лукавые глаза мальчика всё-же выдают робость и любопытство.
— Если ты будешь хорошо учиться в школе, то обязательно полетишь. Звезды уже ждут тебя…
— Это будет совсем нескоро! — разочарованно тянет мальчик. — А я хочу сейчас. И не говори мне, что я ещё маленький…
— Ты нетерпелив малыш, как и твой отец! — засмеялось привидение мелодичным колокольчатым смехом, взлетая ещё выше над мальчиком. — А раз ты взял характер своего отца, то не следует слишком бравировать им. Везде должна быть мера…Хотя, я могу тебе помочь, пусть это будет мой тебе подарок. Заблаговременный. Во благо! Ну, ты готов? Полюбить небо…
Белёсое облако замерло, словно ожидая от мальчика ответа, и Далв, с готовностью вытянув руки по швам, отрапортовал ясно и чётко:
— Готов, ваше многоуважаемое привидение…
— Ну-ну! — приосанилось привидение. — Когда-то меня звали "ваше благородие…".
Только едва ли об этом кто сейчас помнит…
И тут-же добавило чуть слышно: — И даже я сам…
Но тут-же встрепенувшись, облако весело заверещало:
— Малыш, поторопись! У нас есть несколько минут времени, пока спит доктор! Не бойся, он едва ли проснётся именно сейчас, в данную минуту. У меня всё под контролем! Итак, начинаю отсчет времени: десять, девять, восемь, семь… четыре, три…
— Пое-е-ехали! — вновь напугав привидение, радостно завопил Далв, в ту самую минуту, когда за толстым стеклом поплыли очертания спящего доктора, шершавые стены пещеры, откинутые в сторону, словно лепестки огромного тюльпана, и даже яркие звезды на небе, вдруг резко изменившие своё положение на бархатном поле огромного неба…
