Однако действительно почти не пострадала – только ноги и пышную юбку усеивали мелкие порезы. Я крикнула магу, чтобы закруглялся и подвесила ее на телекинетической сетке. Потом аккуратно поместила туда же девочек, поймав себя на том, что губы начали предательски подрагивать. Обратный путь был еще тяжелее и дольше, хотя бы потому, что раненых приходилось «вести» с максимальной осторожностью. Я несколько раз оглядывалась назад, чтобы убедится, что мага не завалило вместе со стариком, которого он наконец-то по моему примеру поместил в сетку. Господи, он что – умственно отсталый или пьян? Такое ощущение, будто в первый раз пользуется заклинаниями.
Наконец я заползла на гребень и довольно удачно спрыгнула вниз, опустив сетку на землю. Мужчины вокруг зашептались, кто-то вскрикнул:
– Да это же Вельта! Вельта-не-подходи-убьет!
Так, шлюха опознана. Отлично. Я осторожно положила детей под защиту гребня и поинтересовалась:
– Травники, Целители, Хирурги есть?
Молчание. Ладно, на что ты рассчитывала? Это же сборище светил теоретической магии, что б их, пеньки бесполезные. Ученые. Что я здесь вообще делаю? Глупый вопрос.
– Ладно, вообще кто-нибудь, имеющий отношение к исцелению, есть?
– Есть, – послышался робкий голос. – Я, это, студент Академии. Пока без специализации.
– Вот и займись, – я кивнула на шлюху. От плотной кучки отделился невысокий юноша и присел около нее. – А я пока… попробую сделать хоть что-нибудь…
Я взяла на руки девочку. Черт, совсем еще малышка. Года четыре, не больше. Если бы прямо сейчас я могла бы переместиться в нормальную современную клинику, ее бы спасли, а так… Я поколебалась, но стащила обе перчатки и положила руки на ребенка. На меня смотрели, чуть ли не открыв рот. Еще бы. Из собравшихся едва ли кто-нибудь знал о существовании Безымянной, хоть и были магами – не она тебя находит, а ты ее. А в параллельных мирах это делают очень, очень редко. То ли из-за пресловутого наложения, то ли еще почему.
На меня смотрели, как на спасительницу. Зря. Даже я слишком поздно сообразила, что означает нависшая над городом мертвая тишина, и те, кого мне чуть ли не пинками удалось загнать за чудом сохранившийся от последней осады вал (благо меня здесь немного знали и не приняли за юродивую), являлись малой толикой тех, кого можно было спасти. Но и в самом страшном сне я не могла представить, что город рухнет в один миг. Я-то думала…
Да какая разница, что я думала. Сейчас есть город в руинах и умирающая девочка у меня на коленях. Я глубоко вздохнула, поймала потоки крови и влилась в них. Даже сейчас я видела, что сил у организма не хватит даже на время исцеления – а я не могла позволить себе отдать все свои силы даже ради жизни ребенка. Я закупорила поврежденные сосуды, запустила ускоренную регенерацию крови, но на все нужна была энергия, а ребенок умирал. Я отчаянно пыталась заставить маленькое сердечко работать, прекрасно понимая, что это не выход. Нужно либо выкладываться до конца, либо бросать эту бесполезную затею. Я почти уже решилась, когда в хрупкое тельце потоком полилась чья-то преобразованная энергия. Целитель, слава богам. У кого-то проснулась совесть, раздери их бесы, червей книжных. Я запустила все остальные регенерационные процессы с максимальной быстротой.
Через десять минут я открыла глаза и сняла руки. Она выживет. Только лицо и рука не восстановятся даже при помощи самого квалифицированного мага, да и шрамов будет полно. Это цена ее жизни – в самом начале, при острой нехватке энергии, пришлось подключить ауру, и она начала убывать прежде всего с ран.
– Я не опоздал? Извините, что сразу не сказал. Я на Целителя не учился, но дар есть.
– Что? – обернулась я на раздавшийся за спиной голос придурковатого мага. На меня с искренним беспокойством смотрел… Черт, может, у меня глюк на почве энергетического истощения? Черноглазый брюнет ковырнул землю каблуком высоких сапог и неловко попытался отряхнуть порванный и пыльный короткий бордовый, с золотой нитью, камзол барда. Я перевела взгляд с бывших до падения города белоснежными рукавов шелковой рубашки на змеящегося по плечам камзола дракона, вышитого черным, и поняла, что уже ничего не понимаю, пардон за каламбур.
– Вы что здесь вообще делаете? Баэрн, коли не ошибаюсь? Золотой голос Рощи? – потом до меня в полной мере дошло происходящее и я поинтересовалась: – Вы что, МАГ?
– Ну… да. Если можно так выразиться, – чуть ли не единственный профессиональный бард на всю Безымянную (обделены наши почему-то этим талантом в массе своей), за которым косяком ходят девицы и заказчики, более того, единственный дракон, живущий среди смертных, и по этой причине за ним ходят все остальные. Как все драконы, он от природы имеет совершенно невообразимой красоты голос, бешеный темперамент, дикую грацию и гибкость настоящего хищника. И маг. Аут. – Да вы сами заметили, что я несколько… Ладно, я не колдовал уже много тысяч лет. И почти забыл, как это делается.
– Н-да-а, – протянула я, несколько выведенная из равновесия. Устроила бедного ребенка рядом с сестрой и совершенно определенно решила, что необходимо побыстрей уводить куда-нибудь людей. Мы находимся фактически на окраине, но… Но. Стариком тоже надо бы заняться. И вообще… Я рассеянно скользнула взглядом по дракону, которого до этого видела только на портретах, и подошла к гребню. Защитная сфера с внутренней стороны вала, похоже, начала слабеть – определенно, сказались мои целительские эксперименты.
– У вас кровь.
– Где? – машинально ответила я, с тревогой вглядываясь в горизонт. Что-то мне не нравятся вон те странные отблески.
– На подбородке, – он коснулся собственного подбородка слева. Черт, наверное из губы. Я все так же машинально стерла кровь и, подпрыгнув, навалилась грудью на гребень. Ветер немного стих, а потом вновь бросился вперед таким порывом, что я чуть не свалилась обратно. А на горизонте… На горизонте в бурое мглистое небо взвились оранжевые языки.
Пожар.
– Ах, – сказала Кошка, слушая их разговор. – Эта Женщина очень умна, но, конечно, не умнее меня.
Р. Киплинг.
Черти! Я вытянула шею и вгляделась в стремительно приближающееся пламя. Его раздувал ветер и…они. «Исполнители». Сейчас огонь прокатиться по городу, уничтожая все, что еще осталось не уничтоженным. Правильный расчет – стихия ветра разрушительна, но не может убить всех, а вот огонь…
Зачем-то им нужно вырезать весь город под корень. Я различила, не зрением –слишком было далеко, а скорее тем гадким ощущением, которое ни с чем не спутает ни один выживший, далеко-далеко впереди маленькие алые точки в сплошном потоке неестественно яростной стихии.
