Первым, кого он встретил, был Тубальк. Тубальк был братом Дании, и Тириус с самого начала понял, что тот его не жалует. С колчаном за спиной и луком в руке гордый найан шел на охоту. Он с подозрением посмотрел на ишвена.
— Ты что-то забыл?
— Я хотел бы видеть Ланию.
— Ее здесь нет.
— А где она?
Найан пожал плечами.
— Не знаю. С другими женщинами.
— Пойду к реке, поищу ее, — сказал юноша, улыбаясь.
— Это не лучшая мысль, — ответил тот, хватая Тириуса за руку.
— Да?
— Да. Советую тебе держаться от нее подальше.
— Понимаю.
— Вот и хорошо. Я даже дам тебе добрый совет: не пытайся ее снова увидеть. Уходи из нашей деревни.
Ишвен не знал, что ответить. Хотя он был на голову выше Тубалька, тот, казалось, нисколько не боялся. В его глазах читался вызов. Это же абсурд. Тириус глубоко вздохнул.
— Послушай, — сказал он. — Я люблю Ланию.
Тот живо замотал головой:
— Даже не хочу про это слышать.
— Но это правда. И мне не нужно твоего согласия, чтобы любить ее.
Обезумев от ярости, найан развернулся и бросился в лес.
— Я хочу быть тебе другом!
Тубальк даже не потрудился ему ответить.
Следующие несколько дней оказались особенно трудными. Лания и Тириус, любовь которых расцветала не по дням, а по часам, вынуждены были все время прятаться, и, казалось, что повсюду, куда бы они ни шли, рядом тут же оказывался Тубальк. Найан утверждал, что это случайное совпадение: «Я не видел, что ты тут», — ворчал он, удаляясь, ишвену вслед. Всегда, когда только было можно, советовал своей сестре избегать его. На людях он постоянно издевался над Тириусом. Ишвен был уверен, что за его спиной говорится много нелицеприятных вещей. Лания была в отчаянии, но ничего не могла поделать.
С другими членами семьи все было гораздо проще. Коатль глядел на Тириуса со смесью уважения и суровости, но ни разу не мешал ему ухаживать за своей дочерью. Ее мать буквально не сводила с него глаз. Для Лании это был редкостный шанс — шанс найти достойного мужа за пределами деревни. Долгие годы кровосмесительных браков сильно ослабили клан найанов, и их маленькое племя постепенно вымирало.
Однажды старуха отвела его в сторону и показала на вершины скал.
— Уведи ее, — сказала она. — Коатль убьет меня, если узнает, что я тебе это сказала, но я знаю, что так будет для нее лучше. Уведи ее, подари ей сына. Ты мудрый и храбрый человек. Ты ведь будешь ей защитником, верно?
В глазах у нее были слезы.
Ишвен пообещал ей все, что только мог пообещать.
Жизнь с Данией была восхитительна. Закончив хозяйственные дела, она шла к Тириусу, и любовники уходили из деревни, каждый раз чуть дальше, чем в прошлый.
Однажды вечером он показал ей свое озеро. Она улыбалась, положив голову к нему на грудь. Ишвен гладил ее по волосам.
— Ты знаешь это место?
— Да. Это озеро Вздохов.
— Озеро Вздохов?
— Говорят, если бросить туда что-то очень для тебя дорогое, исполнится твое самое заветное желание.
— И ты в это веришь?
Девушка пожала плечами.
Тириус взял в руки маленький амулет, который подарила ему жена Хедара и снял его с шеи. Дания следила за движениями любимого с тревогой.
— О нет, — прошептала она. — Это ведь украшение.
Тириус приложился губами к нефриту, а потом со всей силы швырнул амулет в темную воду. С тихим «бульком» тот исчез под водой.
— Я загадал, чтобы… — начал он, но Лания приложила палец ему к губам.
— Тс-с, — прошептала она. — Если хочешь, чтобы желание исполнилось, о нем нельзя никому говорить.
Найанка нежно поцеловала его, и они вернулись в деревню.
* * *
Через несколько дней Тириус и Тубальк все-таки подрались.
Гроза собиралась весь день; собственно, несколько раз казалось, что она вот-вот разразится. Ишвен неоднократно пытался помириться с угрюмым братом своей красавицы, но все его усилия были тщетны. Более того, казалось, чем больше он предпринимает, тем больше накаляется обстановка.
Все остальные жители деревни приняли чужеземца как брата. Поговаривали о скорой свадьбе. Коатль обращался с ишвеном почти как с сыном, что еще больше раздражало Тубалька, черной тенью нависающего над их любовью.
Однажды утром он, ишвен и еще один найан вместе отправились на охоту. Так велел Коатль — все еще надеялся вынудить молодых людей помириться. Тириус поблагодарил его, Тубальк лишь пожал плечами. Очень скоро они разошлись, и каждый пошел своей дорогой.
Ишвен любил охоту. Ему одолжили лук и колчан, полный стрел. Варвар был стрелком достойным, но не выдающимся. Особенно ему нравилось бегать по лесной чаще, прислушиваться к шорохам, вдыхать запахи леса. К полудню он не выпустил еще ни одной стрелы. Юноша разглядывал следы какого-то зверя, когда внезапный подозрительный треск заставил его насторожиться и замереть на месте. Он зарядил лук и рискнул сделать шаг в сторону. Результат не заставил себя ждать: у него над ухом просвистела стрела и вонзилась в ствол ели совсем рядом с ним.
Тириус был так изумлен, что даже не сразу понял, что произошло. Стараясь не делать шума, он осторожно зашел за дерево, которое спасло ему жизнь, и, затаив дыхание, стал ждать. Наступила мертвая тишина, нарушаемая лишь стуком неутомимого дятла. Затем ветки зашевелились, и кто-то осторожно приблизился. Ишвен не вышел из своего убежища. Для того чтобы понять, кто пришел, не нужно было оборачиваться. Тубальк сделал еще несколько шагов, и в явном замешательстве остановился. Когда найан проходил мимо него, Тириус без малейшего шума зарядил свой лук и прицелился найану в голову. Затем тихонько кашлянул.
Его противник тут же развернулся и замер.
— Ты не попал в меня, — улыбнулся Тириус.
— Что?
— Ты хотел меня убить, но промахнулся. А я-то думал, ты меткий стрелок.
— Убери лук.
— Почему это? Теперь моя очередь.
— Ты не осмелишься этого сделать.
— Думаешь?
— Да. Если ты это сделаешь, тебе придется навсегда покинуть деревню. И тогда ты никогда больше не увидишь мою сестру.
Ишвен медленно опустил лук.
— Кажется, это первое разумное слово, которое я слышу из твоих уст.
— Ты меня не знаешь. Я не пытался тебя убить. Только напугать. Если бы я хотел…
— Послушай, — сказал Тириус. — Не веди себя глупо. Ты же знаешь, я желаю Лании только добра.
— Ты ишвен, кочевник. Моя сестра не для тебя.
— Хочешь сказать, чужеземец? Не говори глупостей. Я родился на этой земле, и предки моих предков проливали за нее кровь так же, как и твои.
