Нейтрализаторы определенно не справлялись — гостям нужно было дать выход энергии. И, наконец, распорядитель объявил длительный перерыв.
— Дорогие гости наши, — сказал он невозмутимо, будто перед ним не дышал агрессией многосотенный зал, — в холле для вас накрыты столы, где вы можете освежиться и отведать изысканных кушаний. В правом крыле для вас приготовлены укрепленные залы, если вы захотите померяться силами. Также вас ждет полигон за дворцом. В левом крыле есть комнаты отдыха, и наши девушки с удовольствием проводят вас туда, если возникнет такое желание.
Девушки, стоявшие у сцены и вдоль рядов, смущенно потупились. Гости оживились.
— Ты как? — спросил Алекс у Мартина, глядя при этом на ожидающую его «бабочку».
— Не, — произнес блакориец тоном пресыщенного жизнью старика, — я пас. Пойду хоть поем на халяву. Найду Вики, подразню ее. Мне хватит.
— Не увлекайся, — предупредил друга Алекс, поднимаясь, и Март хмыкнул ему вслед.
— Вы выбрали меня, Алесянд-сэ? — тонким голосом спросила черноволосая девушка, когда он подошел к ней. — Позвольте, я провожу вас в комнату отдыха?
— Как тебя зовут? — поинтересовался он, когда сопровождающая завела его в темное помещение без окон, с тусклым светильником на стене. Обстановка была скудная — да и зачем чрезмерность там, где хватит тонкого матраса на полу да удобств за ширмой?
— Токо, — сказала она с поклоном. Чисто птичка, яркая, цветная, с голосом, похожим на щебетание. — Могу я раздеть вас, сэ?
Она уже скинула свое одеяние, и Алекс внимательно разглядывал ее в полумраке комнаты, пока она аккуратно и почтительно расстегивала ему брюки, баловалась с пуговицами рубашки, стягивала рукава, зайдя ему за спину и с нажимом гладя по плечам, касалась острыми коготками живота, ягодиц и бедер, легко кусала мужчину за лопатки. Скользила вокруг него, прижималась всем телом. Тонкая, смуглая в желтизну, с очень маленькой грудью, изящная. И умелая. Очень умелая.
Стихийный хаос устремился к выходу, и он не смог больше ждать — схватил ее, подмял под себя — черные глаза распахнулись широко, из горла вырвался птичий тонкий крик — и начал двигаться, на секунду оглохнув и ослепнув от таких знакомых и забытых ощущений.
Что может еще так наглядно убедить мужчину, что старческая немощь ему не грозит, как не отзывчивая, чувствительная и послушная женщина?
В огромном холле, обвитом вьюнками, уже стояли накрытые столы, и гости с энтузиазмом голодных обезьян ринулись уничтожать это великолепие. Нежить нежитью, а о насущном забывать не стоит. Барон фон Съедентент не остался в стороне — набрал себе на тарелку остро пахнущей йеллоувиньской еды, отошел в сторонку, выглядывая Викторию. Она увидела его, замерла в нерешительности, но все же подошла, встала рядом.
— Иногда я сомневаюсь, что мы созданы Творцом, — с ехидством проговорил Мартин, прожевав очередной кусок пряной красной рыбы. — Посмотри на этот зоопарк, дорогая. Чуть всплеск стихии, потеря самоконтроля — и остается только инстинкт. Поесть, подраться и пот… хм.
Он осекся, тряхнул волосами, посмотрел на сердитое лицо подруги.
— Что, тоже с трудом справляешься? — спросил с сочувствием.
Виктория пожала плечами, отпила немного дынного тоника. Она дышала чуть чаще, чем нужно, чтобы казаться спокойной, и темные волосы у корней казались чуть влажными. Точно ведь подерется с кем-нибудь. Или еще хуже.
— Где Алекс? — поинтересовалась она.
— В левом крыле, проверяет местных девушек на прочность, — с язвинкой ответил Март. Глаза Вики полыхнули гневом, и он удивленно хохотнул:
— Кусака, неужто ты его тоже ревнуешь? Только я один, обездоленный, не вызываю в тебе никакого чувства? Не переживай, ты же знаешь, ты вне конкуренции.
— Не зли меня, Март, — глухо сказала Виктория, чуть отходя от него.
— Как грозно мяукает этот котенок, — насмешливо произнес он. — Мне очень страшно. Ну, хочешь, пойдем к нему, прочитаем нотацию? Или совет дадим какой, а то и покажем класс, а, Вики?
Она вспыхнула, дернула рукой — и его шею захлестнула невидимая удавка, тело дернуло ощутимым разрядом.
— Леди Лыськова хочет подраться? — Мартин изобразил на лице ужас, глядя в вызывающе сверкающие темные глаза. — Со слабым и беззащитным мной? Нееет, у меня рука на тебя не поднимется. Я не бью маленьких девочек, Вики. Даже таких злобных, как ты.
— В зал, — проговорила она сквозь зубы, отвернулась, глядя на огромный холл, заполненный их коллегами. — Я тебя вызываю, Мартин.
— В зал, конечно, — согласился он смешливо. — Иначе завтра все каналы покажут, как подрались придворные маги Инляндии и Блакории. Только, умоляю, будь со мной нежной, Вики.
Она старалась. Очень старалась и разошлась не на шутку. Щиты, укрепляющие зал, гудели и стонали от разбушевавшейся магини, а Мартин только посмеивался, раз за разом отбивая атаки. Надо было признать, что Виктория легко бы уложила почти любого из съехавшихся на конференцию гостей. Но не его, конечно. Осыпались искрами огненные Тараны, рассыпались Лезвия, с шелестом проедали его защиту Сети — он даже покачнулся раз или два. Аккуратно, чтобы не навредить, и чтобы она точно могла отбить, нападал сам — так, чтобы не заподозрила, что издевается или поддается. В конце, когда уже видимо стала выдыхаться, пропустил удар воздушной Петли, проехался спиной по полу, поднял руки.
— Все, ты меня победила, леди. Сдаюсь и признаю тебя сильнейшей и великолепнейшей!
Виктория стояла, тяжело дыша, и сердито глядела на него — как он поднимается, подходит к ней.
— Все, выплеснулась? — спросил блакориец с удовлетворением. — Теперь спокойна?
Она размахнулась и с наслаждением заехала кулаком ему в подбородок.
— Какой-же ты все-таки гад, Март, — сказала она устало и потрясла рукой, чтобы унять боль в пальцах.
— Заслужил, — согласился он весело, трогая ушибленное место. — Хороший удар, Вики. Ну что, пойдем обратно? Я вдруг снова проголодался. Надеюсь, эта толпа оставила нам хотя бы по рисовой лепешке.
Пока приглашенные маги сбрасывали излишки энергии, в правительственных ложах чинно вкушали сытный обед. Майло Тандаджи с удовольствием ел острую лапшу с морепродуктами — кухня Йеллоувиня была похожа на тидусскую, и он чувствовал себя почти дома. Закончил обед и вышел на террасу на втором этаже — полюбоваться видами Пьентана и послушать пение птиц. Состояние, несмотря на тревожную информацию, было самым умиротворенным.
— Господин Тандаджи, — раздался позади голос с инляндским акцентом. Он оглянулся — перед ним стоял его коллега, Дэвид Розенфорд, глава управления безопасности Инляндии. Длинный, рыжий, высокомерный, как почти все инляндцы.
