— Вот это да… — восхищенно проговорил он. Дика посмотрел вниз. Зрелище было еще то…
Дома улицы, Дворцовой, как оказалось, закончились, они стояли на краю крыши последнего. Дальше низкорослые деревья небольшого парка, окружавшего дворец, ров с водой, высокая стена, окружавшая дворец, и закрытые ворота на Дворцовую площадь.
Улица, идущая к воротам, мост через ров у ворот, парк — все это было заполнено людьми. Такую людскую кашу Димка видел только один раз — на День города. Правда, там еще из всех окон торчали, но здесь никто не хотел быть зрителями, всем не терпелось стать участником.
— Где же товарищ Речник? — Жозеф обеспокоено оглядывал толпу, — Что-то его не видно…
Димка присмотрелся. Включился встроенный бинокль, толпа приблизилась, люди стали видны, как на ладони.
Черные одежды, сплошь черные… Зеленые банты, зеленые косынки, зеленые повязки… В зажатых кулаках — ножи, шампуры, топоры, молотки… Сверкают клинки штыков… У некоторых — окровавленные повязки…
Толпа что-то ритмично кричала. Димка прислушался:
— СЧАСТЬЯ ВСЕМ! СЧАСТЬЯ ВСЕМ!
Люди, эльфы, гномы, тролли, мужчины, женщины, дети, кузнецы, торговцы, слуги… Здесь были все.
— СЧАСТЬЯ ВСЕМ! СЧАСТЬЯ ВСЕМ!
Взлетают вверх руки в партийном приветствии.
Димкин взгляд выхватывал отдельные картинки толпы. Вот молодой хуманс с серебряной звездой мага вскидывает вверх ружье. Эльфийка в зеленой косынке что-то яростно кричит в сторону дворца. Старик-гном машет старой саблей. Тролль размахивает зеленым знаменем. Над толпой то там то здесь взлетают орущие летуны. Во рву плавали несколько зеленомордых, Димка припомнил, что, по словам Флоранс, их магическая особенность — дыхание под водой. Проход, что ли, ищут?
На гребне стены — почти невидимые на фоне утреннего неба белые мундиры гвардейцев. Мелькают дула ружей… Черт!
Димка дернул Жозефа за плечо:
— Твоя видеть их? — показал он на гвардейцев, — Их быть стрелять люди, люди которая вести другая люди…
— Товарищ Речник что-то придумает, — уверенно заявил Жозеф.
Димка хотел напомнить, что предусмотрительный вождь уже один раз лопухнулся и провел несколько неприятных дней в тюряге, но потом промолчал.
Димка пошарил взглядом по толпе. Ружья, пистолеты, но ничего — с широким дулом. Или Поджигателей здесь нет, или Димка их не рассмотрел… А что там у ворот?
У ворот толпились люди, видимо, пытавшиеся открыть их. Димка присмотрелся. Слишком далеко, чтобы разобрать подробности, но явно у них ничего не получается, хотя они и подбадривают друг друга бодрыми выкриками…
— Смотри! — Жозеф радостно дернул Димку за рукав, чуть не сбросив с крыши, — Смотри!
В центре толпы народ теснился, освобождая место для странной деревянной конструкции, вроде большого помоста.
Спросить, что это, Димка не успел.
Что там произошло у ворот Димка не видел. Наверное, какое-то движение или вскрик взломщиков-неудачников показался кому-то в толпе сигналом к тому, что ворота открыты, можно атаковать.
Толпа взревела и рванулась вперед.
На запертые ворота.
Димка резко отвел взгляд, он и так слишком хорошо представлял себе, ЧТО там творится.
Группа взломщиков просто раздавлена, растерта, протиснута СКВОЗЬ решетку. Обезумевшая толпа рвется вперед, сминая и давя всех тех, кто пробился к воротам.
Треснули перила моста и народ посыпался в воду рва.
Отчаянным рывком смог вырваться из смертельной давки летун.
Затрещали ружья гвардейцев, зубцы стены окутались дымом. В толпе повисли, стиснутые соседями, первые покойники.
— Что же… — стиснул перила Жозеф.
— СТОЯТЬ!!!
Над толпой, казалось, пригибая людей, как ветер колосья, пронесся металлический нечеловечески ревущий голос.
Мгновенно замолчали все: и толпа и раздавливаемые у ворот. Даже гвардейцы перестали стрелять. Димка зашарил глазами по толпе. Что это? Ага!
На наскоро сколоченном помосте, опираясь о перила забинтованными руками, стоял тролль. Знакомый. Товарищ Речник.
Товарищ Речник поднял огромный рупор, судя по косому виду, также наскоро склепанный в ближайшей мастерской:
— ГОВОРИТ ТОВАРИЩ РЕЧНИК! ВСЕМ МЕДЛЕННО ОТОЙТИ ОТ ВОРОТ!
Толпа зашевелилась, забурлила, но в ней наметилось движение. Люди постепенно отходили от ворот. В толпе начали падать застреленные и раздавленные. К решетке ворот Димка не стал присматриваться, висят на ней куски одежды или куски чего-то более кошмарного.
На помост вбежал гном, тоже вроде бы из ревкома, и нахлобучил на товарища Речника тяжелый шлем, с гребнем и козырьком, судя по виду, кавалерийский. Правильно, а то гвардейцы могут — и должны — стрелять по зачинщикам. Черт…
А ведь это провал.
План господина Шарля, по мнению Димки, был таков: на момент отправления Димки в городе бесновалась разъяренная толпа. Толпу можно только разогнать силой, а как раз силы у оборонявших дворец и не было. Кроме быстро рассеянного мушкетерского полка. Если у тебя нет возможности обороняться, то нужно либо сдаваться, либо договариваться. Ну, или умереть.
Договорится можно с лидером толпы. Можно, конечно, выпустить из тюрьмы товарища Речника, но, во-первых, из тюрьмы его скоро освободит толпа, во-вторых, дать толпе такого лидера, все равно что сразу сдаться. Товарищ Речник — слишком умный и может так организовать толпу, что с ней не получится справиться. Поэтому господин Шарль решил товарища Речника убить. А вот Жозеф на роль лидера подходит, его, как сподвижника Речника должны знать и его послушаются. Остановить толпу Жозеф смог бы. А вот организовать сопротивление правительственным войскам у него не получится. И вот такой замечательный план мгновенно порос мхом.
Товарищ Речник на свободе.
Пока Димка размышлял, народ уже отхлынул от ворот, прихватив пострадавших и погибших. На гребне стены всплыло облачко дыма, щелкнул одинокий выстрел. В кого стреляли непонятно…
Товарищ Речник поднял свой гипермегафон:
— Гвардейцы! Ни вам ни нам не нужна лишняя кровь! Предлагаю переговоры!
На стене зашевелились, маленькие даже в Димкин встроенный бинокль фигурки в белых мундирах переместились туда-сюда.
— Кто говорит? — послышался от стены такой же жестяной вопрос.
— С вами говорит глава партии «Свет сердца» товарищ Речник. Кто говорит со мной?
— С тобой говорит начальник дворцовой гвардии, генерал Юбер.
Народ крутил головами, вслушиваясь в разговор двух врагов.
— Раз король струсил, предлагаю вам сдаться.
— Сдаться кому? — хрипло рассмеялись со стену, — Толпе простонародья? Когда в город войдут гвардейцы, вас всех развесят на фонарях…
