Они поговорили с охранявшим дверь человеком; тот впустил их, бросив взгляд на Лехтинана и дождавшись его кивка. Пройдя по коридору и ступив в иную дверь, герои оказались у подножия лестницы, ведущей в просторную комнату.
"Приветствую вас, дорогие покупатели! Добро пожаловать на арену!" — произнес стоящий там человек, наверняка помянутый Лехтинаном Франки.
"Арену? У вас что здесь, звериные бои проводятся?" — поинтересовалась Роланна, предположив, что здесь принимаются ставки на исход подобных состязаний.
"Куда лучше! Здесь для вас самое лучшее развлечение! Для вашего развлечения — бои между людьми и зверями! Вы увидите, как гладиаторы "Медной короны" сражаются на арене за свои жизни! Присоединяйтесь к дворянам на балконе, миледи".
"Гладиаторы? Люди по собственной воле рискуют жизнями на этой вашей арене?"
"Неважно, по собственной или нет. Гладиаторы сражаются, чтобы радовать наших посетителей… Уверен, ты согласишься, что это — великолепное зрелище!"
"То есть, они рабы", — мрачно заметила Роланна, поняв, что обнаружила одно из звеньев в цепи работорговли.
"Рабство — такое нехорошее слово, миледи. Мы называем их "купленной собственностью"… и прекрасным источником развлечения! Иди и убедись в этом сама!"
"Понятно. Когда следующий поединок?"
"Думаю, он состоится весьма скоро. Заходи, миледи, и убедись сама!"
Роланна и спутники ее поднялись по ступеням, оказавшись на наблюдательной платформе, нависшей над аренами. Они втиснулись между двумя дворянами, чтобы посмотреть, что творится внизу, но зрелищу мешала железная конструкция, отделяющая сражающихся от наблюдателей. Со своего места Роланна видела лишь одного гладиатора.
Откуда-то снизу донесся голос распорядителя боев: "Прошу вашего внимания, жители Аткатлы! Лехтинан вновь предоставляет вам возможность развлечься! Взгляните же на арену, где двое бойцов станут сражаться не на жизнь, а на смерть! Надеюсь, все успели сделать ставки!"
"Очень хорошо. НАЧИНАЕМ!"
"Я не стану сражаться! Это бесчеловечно!" — выкрикнул один из гладиаторов на арене. — "Как вы можете продолжать это?! Как вы можете…"
"Ты будешь сражаться лишь потому, что ты — раб, и тебе велят сражаться", — прозвучал ответ распорядителя. — "Откажешься, и будешь сожран нашим гостям на потеху!"
"Они собираются… заставить его сражаться как дикое животное!" — в отчаянии воскликнула Эйри. — "О, нет! Я не смогу вынести этого… это ужасно!"
На арену был выпущен тролль, который быстренько разделался с бедолагой-гладиатором. Роланна ничем не могла помочь ему, ведь путь ей преграждала железная конструкция. Даже если бы у героев были наготове луки, от них оказалось бы мало толку. Однако Роланна была уверена, это был последний раб, погибший на сей арене.
"Ха! Какие забавные сражения, а?" — хохотнул один из аристократов, когда герои устремились к выходу. — "Позволяет отвлечься от податей, установленных Советом!"
"Хммм, а ты тоже будешь здесь сражаться, рашемен?" — обратился к Минску иной дворянин. — "Ты выглядишь как истинный варвар".
"С рабами мне сражаться не интересно", — отвечал Минск. — "Но я РАЗОРВУ любого настоящего противника, который мне встретится!"
Роланна наряду с героями занялась поисками входа на арену. В конце коридора они обнаружили закрытую дверь, замок на которой Имоен быстренько вскрыла. За дверью оказался иной коридор, заканчивающийся клетями.
"Вы! Что вы здесь делаете!" — рявкнул страж. — "Сюда нельзя заходить! Убирайтесь отсюда, или за последствия я не отвечаю!"
"Что здесь происходит? Зачем все эти клети?" — потребовала ответа Роланна.
"Я предупредил тебя, дура! Стража! Чужаки!"
Героев атаковало несколько стражников, но вскоре тела их остывали на каменном полу. По завершении боя к героям обратился узник, пребывающий в одной из камер.
"Погодите секундочку, друзья! Судя по всему, вы противостоите нашим пленителям! Могу я узнать ваши имена?"
"Мое имя — Роланна, и я уж точно не состою в союзе с Лехтинаном и его людьми. Кто ты?"
"Я — Хендак, бывший гордым северным воином до того, как меня схватили эти работорговцы. Я здесь нахожусь дольше остальных и выжил, хоть и с превеликим трудом. Я делаю все, что в моих силах, чтобы помогать остальным рабам, обучая их сражаться в битвах, которые проводит Лехтинан народу на потеху. Молю вас, освободите нас! Я никогда и никого не молил раньше, но я делаю это сейчас, чтобы получить возможность отомстить Лехтинану и покончить с этим страшным развлечением!"
"Мы освободим этого воина и его людей?" — с надеждой вопросил Минск. — "Это — задача великой чести! Сделав это, мы станем великими героями, а герои совершают героические поступки!"
"Хорошо", — согласилась Роланна. — "Если сумею, попытаюсь освободить тебя".
"Искренне надеюсь, что у тебя получится это сделать. Ключ от наших камер — у укротителя монстров. Если вы сумеете добыть ключ, мы сможем бежать! Да помогут вам боги! Хотел бы я помочь вам, но мне остается тешиться надеждой, что Лехтинан отведает холода моего клинка".
"Думаю, даровать свободу этим людям — правильное решение", — молвила Эйри. — "Раньше… я тоже была кем-то вроде рабыни, и содержалась в маленькой клети. Это… неправильно".
Герои разыскали укротителя монстров с другой стороны арены, которую видели они с наблюдательной платформы. Когда они шли через арену, на платформе возникло какое-то столпотворение; похоже, зрители поняли, что что-то пошло не так, и теперь бежали прочь.
"Э? Я вас не узнаю? Кто вы такие?" — вопросил укротитель монстров, поглаживая рукой огромного тигра.
"Я здесь для того, чтобы вызволить гладиаторов из камер. Давай сюда ключи!" — потребовала Роланна.
"Глупцы! Вам не уйти отсюда живыми! Давай, Табита! Ну же… открывай клети! Помогите своему хозяину!" Он вытащил лук, а тигр ловко прыгнул в сторону, зубами дернул за рычаг. Цепи механизма поползли вверх, отмыкая запоры на дверях в небольшом коридоре, в котором находились герои. Из клетей вырвались звери, личная армия укротителя монстров.
Роланна, Минск, Маззи и Джахейра были вынуждены принять бой в замкнутом пространстве, но магия иных членов отряда помогла довольно скоро одержать победу. Когда все было кончено, Минск радостно хлопнул Маззи по плечу, чуть было не сбив маленькую воительницу с ног.
"Минск сражался плечом к плечу со многими воинами, но никто из них не впечатлил его так, как это сделала ты, Маззи".
"И что теперь? Слова о том, что я такая низенькая и такая великая? Твои комплименты — слегка завуалированные оскорбления".
"Минск не оскорбляет тех, кто с честью сражается на стороне добра! Может, ты не такая большая, как Минск, но с ним вообще мало кто сравнится в росте. К тому же, если я буду обижать маленьких, Бу неделю не станет со мной разговаривать. Может, я неловок со словами, но я буду сражаться рядом с тобой до последней капли крови".
