– Где? – хором спохватились мы с Истером.
– Прямо над Азметой, в миле от моря, район Доков, прямо рядом со старой верфью…
– Отлично, устроим облаву! – от души хлопнул в ладоши повеселевший сорвиголова Истериан. Из него так и идут неудержимость и нетерпимость.
– Правда, есть один нюанс… – промямлил себе под нос профессор, – Они уже пропустили одно место районе Башенного моста, однако там я столкнулся с тем, что вследствие какой-то ошибки раз за разом получаю три разных варианта с разницей в почти двести ярдов друг от друга. Но сколько бы я ни пересчитывал, ни искал ошибку, всё равно получаю три разных точки. Полагаю, с этой же трудностью столкнулся и Мак Абель, раз он решил пропустить данное место…
Безусловно, очень интересно … Теперь следует придумать, что делать со старичком.
– Теперь вам следует попасть в отделение Сантиба, – авторитетно заявил я, – Там вам обеспечат защиту.
– Но… ведь среди сектантов есть и представители властей! Могу ли я им доверять?
– Нам же доверились, – резонно заметила Салли, – В секту вступили два-три сержанта: вам нечего бояться, что вас передадут преступникам, поверьте.
Старичок колеблется, причём сильно колеблется, словно ему предложили что-то откровенно нехорошее. Что же сделал с человеком страх за собственную жизнь, раз он перестал ясно понимать, что же для него по-настоящему опасно.
Наконец Проболо Дюамель робко кивнул:
– Я согласен, но мне понадобятся все мои записи и приборы.
– За ними пришлют сотрудников, – уверила математика детектив Фер, взяла старичка под руку и повела к выходу.
Только когда мы покинули дом номер сорок на улице Красных Баронов, я искренне поблагодарил небо за мелкий дождик и за свежий прохладный воздух. Как видно, есть вещи, которые мне не нравятся ещё больше, чем сырость и холод.
Глава XV
Теория в действии
Мы затолкались в небольшой экипаж, вожжи хлопнули, и лошади понесли нас вперёд.
– Мы сейчас доедем до дома, соберёмся и двинем к старой верфи, – я взял на себя обязанности распределения ролей – А ты, Салли, отвезёшь Дюамеля в отделение, направишь за нами следом группу сантибов и экзорцистов и распорядишься, чтобы профессору привезли его вещи и обеспечили удобство.
– А нужна такая спешка? Думаешь, они уже сегодня попытаются открыть портал? – с сомнением вытянула лицо девушка.
– Даже если не сегодня, подкараулить их имеет смысл. Когда-нибудь придут…
Мой дом оказался даже ближе, чем я предполагал, и сноровистый извозчик довёз нас за считанные минуты. Обменявшись сухими прощальными фразами, мы с полукровкой выпрыгнули из кареты и помчались к дверям, поднимая в воздух брызги мелких, но многочисленных луж. Моя одежда ещё со вчера перестала быть чистой и, собственно, одеждой, так что мне не зазорно заливать себя грязью и влагой.
Возвратиться в уют дома после целого дня пребывания где попало было приятно. Узнаю знакомые краски, знакомые запахи, знакомую атмосферу моего гнезда. Я с домом, как рак-отшельник со своей раковиной – почти неразлучен.
– Господи, Август, – охнула вышедшая нам навстречу Арика, – Где ты столько времени пропадал?
– Меня задержали в отделении Сантиба, – честно ответил я: девушке крайне не нравится ложь, так что приходилось выкладывать всё, как есть.
– Тебя что, допрашивали?
– Скорее, подозревали, – продолжил отчитываться я. Мало было девушке потрясений, так ещё и я со своими приключениями.
– А что с одеждой? – Арика приблизилась и забрала у меня изодранное в лоскуты пальто.
Отвечать, естественно, не хотелось или хотелось соврать,. Но характер у девушки такой, что любая правда, даже самая неприятная, воспринимается ею легче, чем самая маленькая ложь.
– Когда вчера встречался с одним человеком, на нас напал демон, – осторожно ответил я. Глаза её, конечно, округлились, но удержала себя в руках.
– С тобой всё в порядке? Ты не ранен? – взволнованно засуетилась вокруг меня девушка.
– Было немного, но всё уже зажило.
– Немного? – недоверчиво переспросила Арика, – А пальто всё исполосовано в лохмотья!
– Поверь, оно приняло основной удар на себя, – чтобы успокоить служанку, я аккуратно положил руки ей на плечи.
Девушка с сожалением вздохнула, печально так, словно мать вздыхает над ребёнком, которого долго и настойчиво учат жизни, а он не слушается и поступает по-своему.
Из неё, вероятно, выйдет отличная мать…
– Мы с Истерианом очень боялись за тебя, – успокаиваясь, пролепетала Арика.
Мой весёлый долговязый друг, помнится, боялся за меня в баре…
– Ты же знаешь, что это у нас работа такая, – хрипло произнёс я стандартные в таких случаях слова, – Опасная, не спорю, но кроме меня и Истера её делать некому.
– Знаю, но постоянно боюсь. Сейчас вы опять уходите? – девушка обратила внимание на то, что Истериан сразу двинулся к нашему складу.
– Приходится… – выдохнул я.
– Но с нами ничего не должно случиться: там будет много сантибов! – бодро и с улыбкой помог мне объясниться с Арикой длинноволосый друг.
Вроде как, на её лице появилось некое подобие согласия. Последнее время ей очень часто и очень тяжело удаётся совмещать искренний страх за нас и осознание значимости нашей работы.
Хорошо, что долго терзать себя в этот раз она не стала:
– Вы уж всё равно будьте осторожны…
И я, и Истериан пообещать-то можем, но, как только начнётся настоящий беспредел, мы про свои обещания забудем и понесёмся в самое пекло. Такова уж натура охотников на демонов, единственных в Гольхе.
Я бросился быстро переодеваться (уж очень часто я это стал делать в последнее время). Серые брюки, чёрный свитер – набор стандартный для холодного осеннего дня, полного ветра, забирающегося под одежду, под кожу, поближе к костям, и дождя, холодящего стужей медленно, но очень целенаправленно. Спешка спешкой, а одеваюсь я не торопясь.
Почти собранный, я нацепил ременную систему, в которой мотаюсь уже Бог весть сколько, вышел в коридор и шмыгнул в приоткрытую дверь в мастерскую. Вдыхая запахи клея, смазки и древесины, подошёл к дальней стене, в которую вмонтирован сейф. Подойдя к металлической дверце вплотную, я наклонился и достал кожаную сумку с Дикобразом из крупного выдвижного ящика в комоде рядом. Это сделано специально – уверив Истериана в том, что Дикобраз лежит в сейфе, я убеждён, что тому никогда не придёт в голову чуть склониться и проверить ящики комода.
Опрометчиво? Вовсе нет! Прожив три года с полукровкой, вы поймёте, что это не так…
Изменения в городе произошли разительные: раньше на многих улицах было довольно людно, шумно и оживлённо, граждане ходили по своим делам, долго разговаривали на перекрёстках, беззаботно бегали по лужам дети самых разных возрастов, горделиво вышагивали престарелые дамы, проезжую часть заполняли экипажи…
