Случай показал, что и в лесу необходимо было вести себя осторожнее, не теряя бдительности. С какой целью ифритам понадобилось прочесывать местность, Конан знать не мог, но очень хотел выяснить.
`- Может хранитель напортачил? — промелькнуло в голове варвара; пока только это предположение могло хоть как-то оправдать активизацию врага. — Хотя, пёс его знает, может и случайность что'.
Конан осторожно продирался в глубь леса, не спешил, стараясь держаться поближе к деревьям, иной раз застывая на месте, подолгу прислушивался. Ему хотелось верить, что теперь в лесу после схватки с ифритом он был один, но, как на зло, его ни на шаг не оставляло гнетущее чувство, что за ним непрерывно наблюдали. Один раз невзначай обернувшись, он вроде бы приметил птицу — крупного чёрной масти ворона, который пристально смотрел ему во след своими маленькими словно бусинки умными глазами. Отвлекшись на внезапно долетевший из глубины леса шорох, варвар невольно отвел взгляд, а когда спустя мгновение обернулся вновь, чтобы получше разглядеть загадочную птицу, ворон исчез, растворился в неподвижном воздухе, словно наваждение. Конану оставалось лишь пожать плечами и счесть видение именно за таковое. Внезапно раздавшимся звуком оказалось пресловутое шипение, предупредившее Конана о приближении очередного врага, с коим не хотелось бы встречаться лоб в лоб.
— Не случайность. — буркнул варвар и юркнув в кустарник, затаился, вынуждая врага первым себя обнаружить. — Нергал! Сколько же вас ещё будет?
Конан осторожно раздвинул ветки и в сотне шагов от своего укрытия заметил ифрита, и не одного, а целую дюжину или того более. Демоны двигались сплошной стеной, отстоя шагах в двадцати друг от друга. Строй огненных монстров напомнил варвару охотников, загоняющих жертву в капкан, но вот кто был жертвой, варвар не знал, да и знать не хотел.
`- Что делать? — зазвенел в голове варвара риторический вопрос. — Побегу — непременно заметят, в погоню пустятся. Со всеми сразу мне не справиться. Останусь на месте — мимо тоже не пройдут'.
Пускаться в размышления времени уже не оставалось, но Конан долго и не раздумывал, он принял своё последнее решение: как только ближайший из врагов подойдёт на расстояние броска, он выскочит из укрытия и издав боевой клич, атакует и сразит его, затем воспользовавшись замешательством неизбежно возникшим в строю ифритов, покончит со вторым, а дальше — уж как получится. Варвар твердо решил: если ему суждено покинуть сегодня этот мир, то по крайней мере, он постарается прихватить с собой, как можно больше врагов, чтобы не скучно было гулять одному по Серым равнинам.
Конан освободил ножны и застыл, готовясь немедленно ринуться в атаку. Враг был уже досягаем, но вдруг тишину леса разорвал пронзительный звук; черный ворон, тот самый, которого Конан счел наваждением, сорвался с ветки и громко каркая напал на врага. Птица описав круг, спланировала ифриту на голову, и вцепившись когтями с силой ударила клювом в темечко. Демон взвыл от боли и в отчаянии попытался дотянуться до птицы руками. Ему, однако, это не удалось. Пернатый вовремя освободил хватку и взмыл над врагом. Мощная струя огня сорвалась с рук разгневанного монстра, но юркая птица легко уклонилась, скрывшись в густой кроне деревьев. Оскорбленные поведением лесного жителя ифриты сбились в кучку и пустились вдогонку. Через некоторое время они, потеряв всякую надежду проучить нахальную птицу, вернулись в строй и продолжили патрулирование местности, ну а Конана к тому моменту уже и след простыл.
`- Откуда здесь взялась птица, ума не приложу? Повезло — так повезло, ни чего тут не скажешь. — с облегчением подумал варвар, наблюдая из укрытия за спинами удалявшихся врагов. — Похоже, не только я не люблю ифритов. А может это месьёр Вен проказничает'?
Конан выжидал, пока ифриты не скроются из вида, и только улегся шорох их шагов, он покинул своё убежище и направился намеченной ранее дорогой. А лес всё тянулся, увлекая за собой в бескрайнее царство теней, что порой казалось, не будет ему конца и края. Конан шел долго и уже разуверился когда-либо вырваться из зеленого плена, как лес вдруг расступился, открыв пред взором пустынные равнины, примерно на поллиги отделявшие его от стен величественного города. Прищурив глаза варвар долго всматривался в даль, но ничего необыкновенного не заметил, разве что одинокую птицу, черной точкой парящую высоко в небе.
`- Неужто опять этот ворон? — удивился Конан, и вдруг задумался, точно осенённый внезапной догадкой. — В лесу ворон, в небе ворон, на острове Забвения тоже ворон. Странно всё это'.
Конан довольно неловко чувствовал себя на открытой местности, часто оглядывался, подолгу замирал на месте, прислушиваясь к малейшему шороху. Этот короткий участок пути от кромки леса до стен города дался ему дорогой ценой, заключенной в нечеловеческом усилии воли и колоссальном нервном напряжении. Варвар осознавал, что здесь на равнине, ничем не прикрытый, для врага он являлся лёгкой добычей. Подойдя к подножью стен, он смог, наконец, вздохнуть с облегчением, не смотря на то, что оставалось ещё одно нелёгкое испытание — штурм высокой выложенной рукою человека преграды. Подойдя вплотную и осмотревшись, Конан обнаружил, что стены в действительности оказались старыми и ветхими, и вовсе не тем белокаменным монолитом, каким казались издали. Блоки из вулканического камня выглядели сильно потрёпанными временем и непогодой и сплошь были усеяны глубокими трещинами и выбоинами. Словом, здесь были соблюдены все необходимые условия, чтобы в значительной степени облегчить задачу скалолазу, коим с детства являлся киммериец.
Конан размял руки и приступил к работе. Его цепкие пальцы быстро находили прорехи и щели между блоками из вулканического камня. Он уверенно цеплялся за каждую выбоину, за любую шероховатость на поверхности камня. Варвар пядь за пядью совершал непрерывное восхождение к цели, и спустя довольно продолжительное время, словно в награду, высота была успешно им покорена.
Лёжа на животе, варвар отдыхал, с интересом разглядывая древний город. Но интерес быстро иссяк. Первое, что бросилась в глаза — отсутствие признаков жизни для столь великого по размерам населяемого людьми места, над которым словно во сне властвовала гнетущая тишина. Иными словами — город был мёртв. Скрип распахнутых настеж ставней, завывание сквозняков в пустых жилищах — вот, пожалуй, все звуки, что смог различить острый слух горца. Но это не всё, что так насторожило Конана. В воздухе витал до боли знакомый ему запах — запах смерти.
`- Куда подевались люди? — с тревогой зазвенело в голове варвара'.
