– Давай, маг, пусть этот день уйдет спокойно и не превратится для нас в еще один кошмар.
Я невольно вздрогнул, настолько близки к моим мыслям оказались его слова. Действительно, пусть будет так. И я поднял стакан и по примеру наемников выпил залпом. Крепкий напиток обжег мне горло и как-то враз приятно расслабил.
– Молодец, – уважительно протянул кто-то. – Ну что, еще по одной, а потом сыграем? Присоединишься к нам, маг?
– Не умею, – развел я руками.
– А мы научим.
Я кивнул, чувствуя, как легкий туман обволакивает меня теплом и уютом. Кажется, после второго стакана игра не заладилась, а потому был и третий, и четвертый, а потом я просто сбился со счету. Часа через три, изрядно напившись, я успел лишиться своего коня, кинжала, едва не проиграл два перстня из трех, но вовремя опомнился. С трудом соображая, каким-то чудом отыграл таки и кинжал, а вот серому не повезло. А жаль, хороший был конь. Хоть и не мой.
– Слышь, маг, давай еще разок.
– Магу на сегодня хватит.
Я вздрогнул от неожиданности, когда прямо у меня над головой раздался голос Хенигаса.
Наемник напротив слегка побледнел и покорно выпустил карты из рук.
– Старший в благодарность за преданность пригласил нас на вечернюю трапезу, а вы нажрались как свиньи да еще мага напоили, – холодно продолжил Хенигас. – Знаете, иногда я забываю, что в конце концов мои воины всего лишь сброд, но вы всегда спешите мне об этом напомнить. Благодарю.
– Так ты бы предупредил, – обиделся Цирон, хлопая осоловевшими глазами… – Кто ж знал, что нам сегодня предстоит повторный выход в свет. Нам, если честно, и первого вот так хватило. Веришь – нет, одно желание осталось – нажраться, как ты выражаешься. Что мы и сделали.
– Хенигас, да я в порядке. – Язык у меня заплетался, так что в конце концов я так и не смог понять, подумал я это или же действительно выговорил, а потому счел нужным присовокупить к словам виноватый взгляд. Лишним не будет.
Он скептически посмотрел на меня и отвернулся, ткнув пальцем в парочку воинов, обеими руками вцепившихся в столешницу, лишь бы не свалиться на пол прямо на глазах у своего главаря.
– Так, ты и ты – остаетесь. Не на себе же вас тащить. Остальные выметаются на улицу. Глядишь, протрезвеете на свежем воздухе хотя бы настолько, чтобы не заночевать прямо в трапезной мордой в блюде. Большего я не прошу.
И он бесцеремонно схватил меня за плечо, выволакивая из-за стола. Я беспрекословно подчинился, позволив ему вытолкнуть меня за порог, прямо в прохладную ночь, пронизанную тонкими белыми лучами. Через пару минут туман начал выветриваться из головы, оставляя тяжесть. Ту самую, от которой я безуспешно пытался избавиться все эти три часа.
Огни крепости Единых приглушенно мерцали, холодные порывы ветра делали свое дело и я понемногу приходил в себя. Кажется, мне это даже удавалось лучше, чем наемникам, но ведь это не им сидеть сейчас под испытующими взглядами магов. То есть и им тоже, но не так, как мне. Слабость унизит меня в глазах Веланда и вызовет со стороны остальных именно то, что так не нравится Хенигасу – пренебрежение. Что ж, когда он предупреждал меня об этом, то был прав. Как всегда.
Я скользнул взглядом по мертвому свету, отметив, как он едва заметно дрожит, не в силах противостоять власти тьмы. Вот так едва не сломился и я.
Отвращение к самому себе вернулось, прочно засев где-то в уголке сознания.
– Извини, что так вышло, Хенигас, – пробормотал я, мрачно глядя прямо перед собой. – Я и не думал, что меня так развезет.
Неправда. Я с самого начала прекрасно понимал, чем все закончиться, потому и не останавливался.
Он вздохнул.
– Ничего, бывает. Но трапеза, похоже, нам предстоит веселая. Удивляешь ты меня порой, Арлин. Никогда не знаешь, чего можно ожидать от тебя в следующий момент. Думаю, когда Веланд поймет это так же, как я, жизнь твоя осложнится.
– Еще больше? – слабо улыбнулся я.
Он не ответил.
Большая трапезная впечатляла. Это все, что я мог сказать. И делать в ней можно было что угодно, но только не есть.
Два ряда молочно-белых колонн поддерживали свод, слишком высокий, чтобы чувствовать себя под ним достаточно уютно. Стены, бархатистые на вид, приятного бежевого цвета резко контрастировали с темно-коричневым, почти черным, полом. И роспись на светлом потолке ему под стать, тех же резковатых тонов.
Свисающие со свода хрустальные люстры сверкали, как кружевные снежинки в лучах яркого света, и точно также ничуть не грели. Длинные столы, выставленные вдоль трех стен – причем центральная часть возвышалась над прочими за счет специального постамента – были уже накрыты к трапезе.
Несмотря на все усилия Хенигаса, все же мы умудрились явиться самыми последними, о чем можно было судить по недовольным выражениям лиц Единых, вынужденных ждать нас, как вроде бы особых гостей. Восторга у них это явно не вызывало, но деваться было некуда. Однако самого Веланда я среди них так и не смог отыскать, но зато заметил, как при нашем появлении один невысокий маг незаметно юркнул в прикрытую гобеленом дверь.
Ничуть не сомневаясь, что от Хенигаса это тоже не ускользнуло, я продолжал спокойно идти рядом с ним, скользя равнодушным взглядом по лицам Единых. Интересно было наблюдать, как искусно некоторые прикрывают свою ненависть любезными улыбками. Жаль только, что выражение глаз выдает их с головой.
Затесавшись в самую гущу магов, наемники принялись с кривоватыми усмешками разглядывать чародеек. Высоких и маленьких, полных и стройных – они никого не обделили своим вниманием да еще не забывали отпускать обидные замечания вполголоса. Хенигас их не одергивал, просто делал вид, что его это не касается. Я тем более помалкивал, терпеливо дожидаясь, когда же наконец появится Веланд. А голоса вокруг становились все ожесточенней, причем обсуждалась большей частью вовсе не наглость наемников, а что-то свое, понятное лишь одним Единым. Но я в их дела старался не вникать, справедливо полагая, что пока и со своими-то разобраться не могу.
Гобелен на дальней стене вдруг приподнялся с тихим шорохом и первым из-под него выскользнул тот самый невысокий маг. Почтительно склонив голову, придержал дверь для Старшего. Голоса тут же стихли. Маги обернулись и тоже склонились, чародейки же умело изобразили на лицах нечто подобающее столь торжественному моменту. И судя по той скорости, с которой они нацепили свои приторно-любезные маски, это уже давно вошло у них в привычку.
Вот и дождался.
Веланд неторопливо поднялся на помост и растянул губы в снисходительной улыбке. Глаза его при этом остались совершенно холодными.
