В бок снова ткнулся жесткий нос, обладательница которого тут же выжидающе уставилась в голубые глаза, не переставая, впрочем, работать при этом челюстями.
— Что?
Фенька подошла вплотную, продолжая сверлить гостя взглядом.
— Тьма… как все просто, — пробормотал тот, рывком сел и обхватил руками умную морду. — Хорошее приобретение. Толковая скотинка!
К моменту, когда надо было возвращаться в Столицу, квардинг вернул себе прежнее самообладание и только глаза никак не хотели становиться из хищных желтых человеческими. Зверь, знающий правду, не желал скрываться, он жаждал крови, но Амон знал, что сможет заставить его затаиться. На время.
Риэль ждал квардинга Ада, и тот безмятежно усмехнулся ему своей обычной, ничего не выражающей усмешкой.
— Кто левхойт? — поинтересовался ангел, подстраиваясь под широкие шаги спутника, когда тот — привычно спокойный и самоуверенный — бодро направился в зал Совета.
— Голл, — сказал он и хмыкнул, когда собеседник скривился. — Не любишь его.
— Не смешно, Господин, — язвительно отозвался раб. — Он был невыносимым военачальником, а уж став правителем…
— Наведет порядок.
Риэль лишь покачал головой. Как бы там ни было, но в свете событий минувшей ночи суровый Голл не будет ему и вполовину так страшен, как раньше. Поскольку, если его Хозяин и друг и впрямь что-то узнал у белобрысой девки, бояться следовало только его реакции, а не какого-то старого одноглазого демона.
Представление прошло гладко. Бывший наставник Амона — фиолетово-черный демон с серыми шрамами и рубцами по всему телу, огромный и жилистый — оглядел ангела и презрительно дернул уголком тонких темных губ. Голл и до ранения был страшен, а теперь, когда одна глазница являла собой глубокую яму, рассеченную уродливым шрамом — стал воплощенным уродом. Длинные волосы, забранные в хвост на затылке, были едва не полностью седыми. Риэль старался не смотреть на безобразную, почти звериную морду и кротко потупил глаза, радуясь, что положение невольника не обязывает его глядеть в единственный багровый глаз нового левхойта. Да, это чудовище было истинным воплощением своих подданных.
Властвующий демон тем временем переключил свое внимание на квардинга Ада, выясняя положение дел в воинстве, узнавая имена сотников и тысячников, осведомляясь о потерях и пополнении. Последнее, впрочем, год от года было все скуднее — дети рождались так редко, что каждого в пору было помещать под стеклянный колпак и обкладывать ветошью, дабы уберечь. И все-таки правитель остался доволен услышанным. Наконец, он вновь повернулся к предводителю антарского воинства.
— Ты знаешь, во что превратилась ваша армия при Мизраэле?
— Да, — кивнул Андриэль.
— Я не твой левхойт, поэтому приказывать не могу. Но, ангел, при всем моем презрении к вашей братии, для вашей туманной дыры ты был лучшим квардингом. Даю тебе десять лет. Преврати своих пушистых овечек, если не в злобных волков, то хотя бы в озверевших баранов. Демон, конечно, справился бы за год, но вы туповаты и медлительны, так что… Амон, поможешь своему… подчиненному. — Голл откинулся на стуле и прищурил единственный глаз, отчего стал похож на злобного циклопа. — Мне стоит говорить, что случится, если ты не справишься?
— Нет, господин, — покачал головой светозарный военачальник.
— Хорошо. Амон… ты Аарона свергнуть не хочешь? У тебя мастерски получается, — поддел своего квардинга Голл и поднялся на ноги, давая понять, что аудиенция окончена.
Предводитель Адова воинства вышел из Зала Совета, но замедлил шаги, услышав окрик Риэля.
— Что ты решил? — спросил тот.
— Ничего, — демон пожал плечами. — Тирэн прав, я не могу сейчас позволить себе лишнее. Скажем оракулу, что претендентки исчезли. А дальше будем ждать. По сути, это — то же испытание.
— То есть…
— Я заигрался. Пора думать о другом. Если она пропадет — значит, она не та.
Он равнодушно смотрел в озадаченное лицо ангела. И только Зверь где-то глубоко внутри скулил и выл, а в мыслях билось: «Только бы поняла».
* * *
Они добрались до поселения очень быстро. Фрэйно не подгонял спутниц, но те, слыша доносившиеся из темноты резкие звуки, похожие на хлопанье на ветру мокрых простыней, шли торопливо. Настолько торопливо, насколько это вообще возможно, когда приходится идти босиком по каменному крошеву. Лишь спустившись в скилу, претендентки перевели дух. Демон несколькими ударами разломал старую хромоногую скамью, ютившуюся у стены, и затеплил очаг.
Девушки протягивали к огню озябшие ладони, поворачивались спинами, чтобы хоть как-то согреться.
— Есть тут пока нечего, — угрюмо сказал предводитель их жалкого отряда. — На охоту — извините — не пойду. Так что ложитесь спать. Вон там — он кивнул на нишу, занавешенную грязной тряпкой — топчан. Я посторожу.
Вилора и Натэль без возражений забрались на скрипучее ложе, а Кэсс опустилась на землю около очага, и внимательно посмотрела на телохранителя. Он стоял поближе к входу, у самых ступеней земляной лестницы и копну рыжих волос шевелил сквозняк.
— Все плохо? — спросила ниида.
Охранник посмотрел на нее тяжелым взглядом — таким неуместным на молодом лице — и опустился на корточки, прижавшись спиной к стене. Прикрыл глаза и стал рассказывать. Остров драконов, на котором они оказались, носил название Сондр-Тирия. Покрытый, в основном, скалами и пещерами, он стал пристанищем гриянов, решивших уйти подальше от городов. Они жили тут небольшими поселениями, обычно в лесах, располагавшихся к западу от Холодных Скал. Когда безумие овладевало кем-либо из отшельников, они добровольно уходили в пещеры, к остальным Безымянным или жили вот в таких убогих домах-норах. Серые чудовища не ходили в лес, они боялись деревьев и крайне редко покидали каменную Долину.
Вообще, на Сондр-Тирию вело множество Путей, но обратно не возвращал ни один. Демоны сами об этом позаботились, перевезя на остров несколько яиц драконов. Ящеры чуют своих детей за много дней пути и никогда не бросают. Взрослые самки, прилетев на остров, облюбовали себе здешние скалы. Они не трогали гриянов, так как чувствовали в них демоническую кровь, но с удовольствием питались Безымянными. Так остров и оставался одновременно и домом, и тюрьмой, и могилой для тех полукровок, которых настигало проклятье.
— Почему драконы не напали на нас? — спросила, наконец, Кассандра.
— Мы слишком близко к морю. На берегу водятся только детеныши. Они не опасны, если их не трогать, — Фрэйно потер руками лицо. — А вот если наткнемся на гриянов, то вы станете их добычей, а я — рабом. Если же встретим взрослого ящера… я не смогу вас спасти. Улететь отсюда не получится — слишком далеко от материка, даже если лететь близко к воде.
